Книга Почему нам врут, а мы верим - Петр Юнацкевич

Нельзя серьезно обсуждать тему правды и полуправды, если остаются в тени следующие вопросы:

1) кто является заявителем, творцом, пропагандистом, защитником правды (кто является ее субъектом – здесь необходимо более точное описание);

2) кому адресована эта правда (какому субъекту);

3) с какой целью, зачем (этот вопрос часто оказывается весьма существенным еще и потому, что он вскрывает парадоксы прокламирования правды);

4) что представляет собой заявляемая правда (требуется корректное описание ее содержания);

5) как воспринимается правда общественным мнением.

Эта система координат позволяет достаточно хорошо проанализировать феномен полуправды. Какой бы ни была полуправда, она не заявляет о себе прямо, а выступает под рубрикой полной и несомненной правды.

Человек, который высказывает полуправду, может быть:

♦ ее автором;

♦ соавтором;

♦ ретранслятором;

♦ спонсором.

Полуправда – это неполное и часто не вполне точное транслирование информации адресату. Можно выделить две типичные разновидности полуправды:

Когда один субъект, располагающий разнообразной информацией, сообщает другому лишь ее часть, создавая видимость полного, честного информирования. При этом та часть информации, которая сообщается адресату (индивиду, коллективному субъекту, народу), вполне адекватна, не содержит намеренных искажений.

Когда субъект-транслятор, опять-таки под видом полного и правдивого сообщения, передает адресату такую информацию, в которой истинные моменты сочетаются с ложными, то есть адекватные описания объекта и истинные высказывания о нем правдоподобно компонуются с ложными описаниями и высказываниями. При этом обычно утаивается часть весьма существенной для адресата информации.

В обоих случаях адресат, как правило, не имеет достаточных средств для проверки получаемых сообщений и вынужден принимать их на веру, опираясь на авторитет субъекта-транслятора, свой прошлый опыт, разделяемые принципы и символы веры, логические соображения.

Полуправда чаще всего является актом намеренного действия обманщика, преследующего определенную цель. Однако не нужно сбрасывать со счетов и ненамеренную полу правду. В подобных случаях обманщик хотя и сообщает другому человеку неполную информацию, но делает это не умышленно, а по рассеянности, забывчивости, в силу непонимания значения для адресата этих сведений или по другим причинам.

Бывают случаи, когда обманщик вообще не осознает, что он делает, а является лишь орудием другого мошенника – подлинного творца целенаправленной дезинформации. Возможно и такое, что один человек сообщает другому все, что ему известно. Но последний знает больше первого и считает, что тот намеренно утаивает часть информации.

Наконец, мы часто встречаем проявления намеренной полуправды, которые коренятся в проблемности человеческого существования, обусловлены неточностью, вероятностью передаваемых сведений, плюрализмом мнений и оценок, неуверенностью в результатах самопознания и само оценки.

Намеренная полуправда – средство защиты интересов субъекта, выигрыша в социальных играх, достижения цели.

Несомненно, что в большинстве случаев целью полуправды является обман. Однако стремление ввести в заблуждение другого субъекта таким путем имеет различные мотивы, часть из которых могут быть оправданы в нравственном отношении или признаны этически нейтральными (случаи добродетельного обмана или умалчивания о каких-то аспектах действительности, вызванные служебными обязанностями, требованиями этикета, обычая).

Утаивание части информации, уход от прямого вопроса и искреннего ответа, двусмысленность выражений, намеки вместо ясного утверждения или отрицания – все это типичные моменты реальных коммуникативных процессов, происходящих на всех уровнях организации общества. Но эти явления гипертрофируются и приобретают особенно изощренные формы в условиях тоталитарного режима, антидемократических форм правления, отнимающих у граждан элементарные свободы. В таких обстоятельствах деформируются естественные способы самовыражения, усиливается разрыв между личным и публичным, приумножается двуличие и лицемерие. Здесь действуют:

♦ страх;

♦ опасения;

♦ конформистская перестраховка;

♦ изощренная внутренняя цензура, усиливающая склонность к самооправданию.

Когда намеренная полуправда имеет целью дезинформацию того или иного субъекта, ее различные проявления располагаются в широчайшем диапазоне – от вполне невинного сокрытия некоторых интимных сторон жизни до корыстного, злонамеренного и даже смертоносного обмана.

Сейчас мы наблюдаем особую нетерпимость к привычным для минувших времен формам дозированной, «взвешенной», обтекаемой речи, к той повседневной и повсеместной «околоправде», которая была столь характерна тогда для публичных выступлений. Острая эмоциональная реакция на полуправду – это во многом компенсация прошлых унижений, вынужденных умолчаний, насилий над совестью.

Действительно, есть основания говорить о полуправде как об особенно зловредной форме лжи, развращающей моральное сознание, волю к истине и справедливости.

Трудно принимать себя всерьез, когда вдруг встречаешь и узнаешь свою невольно взращенную, удивительно правдоподобную ложь. Такое творчество тоже имеет свои образцы. «Ложь иной раз так ловко прикидывается истиной, – говорил Ларошфуко, – что не поддаться обману значило бы изменить здравому смыслу».

Особая роль полуправды в достижении разнообразных целей злонамеренного обмана не вызывает сомнения и подтверждается историческим и личным опытом. Тем не менее нужно признать, что полуправда способна обладать и совершенно другими коммуникативными функциями и значениями.

Всегда ли полуправда означает ложь или полуобман? На этот вопрос, как отчасти уже отмечалось выше, следует дать отрицательный ответ. Однако он касается весьма различных проявлений полуправды, которые должны быть рассмотрены и оценены.

Главное – не допускать упрощенных, комфортных решений, не игнорировать и не приглаживать парадоксальность некоторых коммуникативных процессов, обусловленных феноменом полуправды, то есть нельзя, рассуждая о полуправде, впадать в нее.

Те проявления полуправды, которые нельзя причислить к обману и которые, следовательно, не теряют качества правды, принадлежат к одной из разновидностей полуправды. В этом случае мошенник сообщает адресату лишь часть известной ему информации, скрывая остальную.

Например, в печать просачивается лишь малая доля правды о преступной деятельности какого-либо должностного лица. Однако компетентным органам известно гораздо больше, и они в силу заинтересованности в этом правительственных чиновников или по другим причинам тщательно скрывают другие факты преступлений указанной персоны. Того немногого, что уже стало предметом гласности, вполне достаточно для определенной этической и юридической оценки этого человека. Вся последующая информация о его преступной деятельности является, конечно, необходимой для восстановления полной правды, но это не изменяет характера оценки и сути дела.