Книга Сумма биомеханики - Илья Некрасов

Два тоннеля. Или четыре?

«Или больше?» – он в отчаянии вертит головой.

Казалось, еще чуть-чуть, и им овладеет паника. Ее безумный, истошный вой, больше похожий на рев загнанного и обреченного зверя, уже подступал к горлу, поднимаясь откуда-то снизу.

Оставалось одно.

Он собрал остатки сил и…

Хеллиг опускает «FTH-IA» на пол, становится рядом на колени и начинает молиться.

В конце одного из тоннелей с оглушительным грохотом полностью обваливается потолок.

Отовсюду появляются неясные силуэты солдат СС, которые, шатаясь и падая, спешат к жертве.

Один за другим гремят мощные разрывы бомб, и потолок над священником частично рушится.

На «FTH-IA» падает тяжелый осколок перекрытия, и прибор испускает потоки искр во все стороны. Лампы на стенах и потолке тут же перегорают и лопаются. Та часть тоннеля, в которой находится загадочный прибор, погружается во мрак.

Солдаты, выбегающие из освещенной половины тоннеля, направляются в его затемненную часть и один за другим исчезают в черной податливой массе. Она точно проглатывает их.

Олег открыл глаза, очнувшись от отвратительного звука. Он услышал хруст ломающихся человеческих костей.

«Тротуар… Что произо…»

Мгновенно прозвучал ответ на так и не заданный до конца вопрос – боль. Она впилась в него хищными загнутыми когтями. Стала вытягивать крик, но пока без результата.

Ноги, локти, спина… все тело пронзали раскаленные иглы. Однако самая главная, горячая и острая игла воткнулась в мозг, проникнув из области виска. И с каждой секундой кто-то безжалостный неумолимо продвигал ее дальше. По щеке текло что-то обжигающее.

Боясь заплакать, Олег зажал себе рот, и тотчас мамины руки потянули ребенка к себе.

– Мама… Мама… – слабо всхлипнул он.

Почувствовав самое родное и близкое существо, которое все прощает и понимает, он наконец заплакал.

Сквозь пелену слез можно было разглядел качели, с которых мальчик только что упал.

Вокруг стояли друзья. Каждый по-своему переживал. Кто-то с виноватым видом теребил края своей рубашки, кто-то, насупившись, утирал слезы. Рядом лежали разбитые очки.

Он сомкнул набухшие веки.

Постепенно мир боли исчез. Даже этот соленый привкус крови во рту. Остался лишь голос мамы и тепло ее рук.

Нежные ладони продолжали гладить по спине, и мало-помалу… он сам не понял, когда открыл глаза. Еще чуть-чуть, и мальчик смог посмотреть на летний двор чистым и ясным взглядом – более не замутненным страданием.

Олег лежал на тротуаре недалеко от места аварии, рядом громоздилась перевернутая машина со следами потушенного пожара. Пламя давно отступило, отплясав безумный, разрушительный танец. Вокруг ходили люди в белых халатах и с носилками. Взгляд мужчины продолжал проясняться.

Словно сквозь отступающий сон он слышал голоса людей, склонившихся к жертве автокатастрофы.

Какая-то девушка сунула в его ватные руки планшет и сразу поспешила прочь. Растворилась в толпе спешащих во все стороны и равнодушно поглядывающих на тело.

Получив планшет, Олег более-менее пришел в себя. Кряхтя, приподнялся на локтях. Сел на корточки и попробовал определить, исправен ли гаджет.

Компьютер удалось включить, и оператор тотчас понял, что он чужой:

– Что за… твою мать!

В ужасе он вскочил и бросился к стоящим неподалеку зевакам: «Где тот парень?! Где вор?!». Но те лишь мельком взглянули в его сторону. Олег успел сделать всего три-четыре шага, как его скрутило.

Внезапный приступ жестокой боли.

Спазм в животе.

Словно под ребра воткнулся тупой, зазубренный клинок, который не режет, а рвет плоть. Новый наплыв мучений буквально оглушил его. Олега будто потащило в невероятно глубокую яму. Пришлось опуститься на колено.

Он поднял край футболки и увидел страшную, во весь живот, гематому, от вида которой в глазах потемнело. Боль сразу переместилась в голову.

Казалось, она должна разорваться на части под напором обжигающей опухоли, что стремительно раздувалась в самом центре мозга. Она прорывалась наружу, угрожая расколоть вместилище личности, посылая по нервам чередующиеся импульсы жара и холода. Волну за волной. Струйки пота, как гадкие, противные змеи, ползли по лицу и груди.

Олег не выдержал и, медленно согнувшись, уткнулся головой в асфальт. Замер, подобно механической кукле, у которой кончился завод.

Криохранилище.

У трех стоящих рядом капсул, полностью заполненных туманом усиленной дозы релаксанта, суетились сотрудники криофирмы. Абсолютно одинаковые на вид, неопределенного возраста, в белых халатах. С какими-то чересчур гладкими лицами, которые трудно запомнить. Средние, малопримечательные люди. От каждой капсулы тянулись провода, подключенные к ноутбукам, которые лежали на полу.

Тревожные голоса парадоксальным образом также были похожи – фактически, слышался один и тот же фальцет.

– Системный сбой… управление потеряно… запущен перекрестный процесс.

– Что это значит?

– Вначале как обычное дежавю, но потом массивы необратимо сшиваются.

– А если отрубить связь?

– Тогда потеряем многих… мозги набекрень выявит первая же проверка. Это не просто банкротство.

– Знаешь, какие люди тут лежат?!

Рабочее место «хранителя снов» пустовало. Более того, оно было опечатано.

На системном пульте одиноко лежала книжка стихов.

В то же самое время у кабинета босса ожидала приема Елена. Нервничающая девушка ерзала на стуле, беспокоясь о решении вопроса.

Ее практически трясло.

Внезапно произошло то, чего она так боялась: дверь в кабинет распахнулась. Елена успела заметить, что помимо рабочего стола там находится мягкая кушетка, на которой лежали измятый плед и подушка.

Из кабинета вышел секретарь, стройный мужчина лет двадцати пяти, носивший глазные линзы. На каменном лице ни тени эмоций. Он закрыл за собой дверь и решительно направился к вскочившей со стула девушке.

– Заявление не принято, – неожиданно мягко сказал мужчина. – Наоборот, мы просим вас успокоиться… Каждый совершает ошибки. У нас весьма тонкая работа, а вы справляетесь лучше всех.

– Справлялась когда-то. – На глазах проступили слезы.

Секретарь подошел вплотную и положил свои руки ей на плечи, сделав все поразительно легко и плавно. Профессионально улыбнулся.

– У вас остался неиспользованный отпуск, – он растягивал слова и даже сумел добиться «теплоты» взгляда. – Приказ уже подписан.