Книга Мы над собой не властны - Мэтью Томас

— Я так и думала, что ты станешь врачом или еще кем-нибудь таким! Ты всегда была самая умная в классе.

Эйлин вспыхнула.

— А я в этом году оканчиваю Университет Сары Лоуренс. И замуж выхожу! Ну, это ты и так поняла. Он из Пенсильвании, и такой старомодный, я просто не могу! Папа ему устроил собеседование в банке Леман-Бразерс. Мы будем жить в Бронксвилле. Последний месяц перед выпуском я буду пешком в школу ходить!

Эйлин слышала о Бронксвилле — это был городок в южной части округа Вестчестер, населенный весьма состоятельными людьми.

— Какая прелесть!

— Ни за что не угадаешь, что у меня запланировано на следующий год!

— Что?

— Поступаю в Колумбийский университет, на юридический!

— Ты всегда была умницей, — ответила Эйлин, стараясь не показать удивления.

— Куда мне до тебя!

— Спасибо.

— Ты была взрослей нас всех, — сказала Вирджиния. — Я часто вспоминаю, как в шестом классе ты меня повела к «Вулворту» и заставила купить тетрадки для всех предметов. Помнишь?

Эйлин помнила, хотя воспоминание удовольствия не доставляло. Сколько у нее тогда было лишней энергии! Бросалась всем вокруг помогать, словно мир можно изменить к лучшему, если очень постараться.

— Я помню, ты была не очень организованная, но похода к «Вулворту» что-то не припоминаю.

— Наверное, тебе просто надоело смотреть, как я вечно не могу ничего найти. Ты меня научила вести записи отдельно по разным предметам. Знаешь, как мне это помогло?

— Я очень рада, — ответила Эйлин, чувствуя, как все сжимается внутри.

— А поступай вместе со мной на юридический? Учились бы вместе. Я бы от этого здорово выиграла!

Эйлин представлялась самой себе зверем в цирковой клетке, и будто бы Вирджиния стоит снаружи, взявшись одной рукой за решетку, а в другой держа отбивную котлету. Надо было уходить, пока не наговорила лишнего.

— Разве что в следующей жизни, — сказала она, и сразу нахлынуло ощущение неловкости, которое она всеми силами старалась отогнать.

Вырез платья показался вдруг слишком откровенным. Появилась новая покупательница, а вторая манекенщица была занята. Эйлин, воспользовавшись этим, еще раз переспросила, уверена ли Вирджиния насчет лавандового платья, и отправила ее к сотруднице, оформлявшей заказы.

— Обязательно приходи в гости! — сказала на прощанье Вирджиния. — Через пару месяцев, когда мы обживемся на новом месте. Бронксвилл, не забудь! Наш адрес найдешь в телефонной книге. Мистер и миссис Лиланд Кэллоу. Мы будем очень рады! Нет ничего дороже старых друзей.

Мама советовала, если уж так захотелось машину, поберечь деньги и купить подержанную, но в автосалон с ней пошел отец.

Посреди зала стоял новенький «понтиак-темпест», модель 1964 года.

— На него уйдет почти все, что я скопила!

— Еще заработаешь.

— Это неразумное вложение денег.

— Вложение в жизнь, — сказал отец. — Если хочется — покупай. Уж получше грузовика с пивом будет, вот что я тебе скажу. Может, и мне такой купить? Или вон тот, с откидным верхом. Как там продавец назвал — «ГТО»? Буду маму катать. Как ты думаешь, ей понравится?

Он говорил с такой серьезностью, что Эйлин чуть не ответила: «Очень понравится, пап!»

Она сказала только:

— Вот это уж точно бесполезная трата денег!

И спросила, какой цвет ей больше подойдет — вишневый или темно-синий?

Можно было сэкономить и все-таки купить подержанный автомобиль, а можно было объявить во всеуслышание, какое будущее она для себя наметила, и, возможно, повлиять на это самое будущее.

— И что я должен тебе ответить? — сказал отец.

Эйлин выбрала вишневый.

Мама пришла с работы, когда Эйлин сидела за учебниками.

— Опять занимаешься?

Эйлин только что-то буркнула в ответ. Мама, разбирая сумку, уронила ключи на раскрытую тетрадь. Громадная связка ключей, и каждый обозначает одну или несколько комнат, которые убирает мать. Эйлин спихнула их с тетради, словно источник инфекции.

— Может, отложишь книжки на пять минут? — спросила мама. — Подвезешь нас с друзьями...

— Куда подвезти? Какие такие друзья?

— Мои друзья, из группы.

Из группы, мысленно повторила Эйлин. Звучит почти светски.

— Возьми мою машину, — сказала она, не отрываясь от учебника.

— Я боюсь ее водить.

Мама всего год как получила права и на дорогах чувствовала себя неуверенно, а «понтиак» был еще совсем новый.

— У меня контрольная.

— Мы договорились подвозить друг друга по очереди. На этой неделе я обещала за всеми заехать.

— Не надо было обещать.

— Ну перестань! — сказала мама. — А то опоздаем.

Первый знакомый жил в районе Джексон-Хайтс. Эйлин удивилась, увидев большой кооперативный жилой комплекс; она-то думала, что люди со средствами не страдают обычными человеческими недостатками. Мама вышла из машины, а Эйлин сейчас же достала учебник. Она решила, что будет заниматься при каждой возможности, даже когда в машину сядут мамины друзья. Нет у нее времени на пустые разговоры, хватит и того, что она согласилась помогать в этом печальном путешествии.

Вернувшись, мама сказала повеселевшим голосом:

— Познакомься, Хайрам, это моя дочь, Эйлин.

— А, — отозвался тот, усаживаясь на заднее сиденье. — Значит, ты у нас сегодня Харон?

— Эйлин, — поправила она.

— Харон, лодочник. На реке Стикс.

— А-а, — сообразила Эйлин. — Ну да.

— Мертвецов через реку перевозит.

Забираясь в машину, Хайрам стукнулся головой и сбил набок накладку, но, вместо того чтобы незаметно поправить, снял ее совсем и снова пристроил на место с такой непринужденностью, будто носил не для того, чтобы скрыть лысину, а чтобы ее подчеркнуть.

— Ты-то как раз очень даже живой, — прыснула мама. — Чего не скажешь о твоей нашлепке!

— Вот тебе мораль: не доверяй мужчинам с заемной шевелюрой.

— Разумный совет, — отозвалась Эйлин.

— Скажи это моей жене! Хотя видели бы вы мои кудри, когда мы с ней познакомились! Я был Самсон.

Эйлин смотрела в зеркальце заднего вида, как он задумчиво глядит в окно. Хайрам перехватил ее взгляд и посмотрел прямо в глаза, словно привык к тому, что за ним наблюдают.

— Бойтесь женщин, приносящих ножницы, — хмыкнул он, словно знал какую-то тайную шутку и благодаря ей все тяжелое и трудное становилось невесомым. — Бойтесь ланчей на три бокала спиртного.