Книга Кукольный кораблик - Анна Гурова

– Не бойся! – уверенно сказал Доминик. – Как можно тут жить? Это настоящая развалина! А вот что-нибудь спрятать.

И Доминик принялся рассказывать Орбите о кладах, о которых когда-то прочел вместе с Алиской в книжке, снабженной увлекательными, а местами пугающими картинками.

– Кладов на свете закопано столько, что ты представить себе не можешь! Некоторые спрятаны в лесу, другие – в городах, засыпанных песком в пустыне, третьи – прямо на перекрестках дорог. Клады бывают разные: иногда это обычный горшок с монетами, а порой сундук с сокровищами.

– Я не хочу горшок с монетами, – сказала Орбита, переступая зловещий провал между двумя половицами. – Зачем он мне? Надеюсь, у нас будет сундук!

– Полагаю, да, – авторитетно ответил Доминик. – Я уверен, что наш клад заколдован.

– О-о! Об этом говорит твоя загадочная «примета»?

– Ага. Заколдованные клады – лучшие. Но они очень опасны! Обычно такие клады закапывают разбойники, которые специально приглашают злого колдуна, чтобы тот произнес заклятие против того, кто захочет выкопать клад. Некоторые заклятия очень коварны.

Доминик прищурился, вспоминая Алискину книжку.

– Например, клад с Неразменной монеткой. В нем одна монетка всегда лишняя, его нельзя поделить поровну. Расчет простой: друзья, которые выкопают такой клад, насмерть переругаются. А когда они схватят сундук за ручки и потянут в разные стороны, крича «Мое!», земля затрясется и сундук провалится. И драчуны вместе с ним!

– Я бы не поссорилась с тобой из-за монетки, – сказала Орбита. – А еще какие клады бывают?

– Иногда разбойники убивают худшего злодея в банде и закапывают тело вместе с кладом, чтобы он его охранял.

– Зачем?

– Как зачем? Достаешь клад, а костлявая рука из-под земли цап! А потом череп из ямы высунется да как завоет: «Отдава-а-ай мое золото-о!»

Доминик так убедительно выл, что Орбита шарахнулась от него в сторону и на мгновение почти передумала искать клад. Но представила себе корону с рубином и решила, что быстро схватит ее и убежит. Мертвый разбойник пусть забирает себе все остальное, не жалко!

Исследователи пересекли большую пустую комнату и попали в кухню. Крыша тут совсем разрушилась, и солнечные лучи беспрепятственно проникали внутрь. На кухне осталось немного мебели – полусгнившей, сплошь в черных пятнах плесени. Даже плита уцелела, вся покрытая ржавчиной. На ней до сих пор стояли затянутые паутиной кастрюли. Пол был усыпан хвоей, и понятно почему – прямо посреди кухни к небу тянулась тоненькая сосна. Доминик остановился перед ней и сказал:

– Лучшие и самые драгоценные клады прятали с помощью заклятия Перевернутого дерева!

Орбита с любопытством посмотрела на сосну. Но та росла, кажется, вполне привычно – вверх иголками, вниз корнями.

– Как это?

– Разбойники закапывают клад под деревом, – начал Доминик. – И накладывают на него это самое заклятие. Пока не снимешь его, хоть насквозь всю землю прокопай – клад не дастся. А когда снимешь – земля расступится, и клад вылезет сам!

– О! И ты думаешь, что это то самое дерево?

Сосенка выглядела такой обычной, что Орбита усомнилась.

– Уверен, – твердо сказал Доминик. – Я, как увидел, что из крыши растет дерево, сразу понял – оно посажено неспроста! Это знак тем, кто понимает.

– А как снять заклятие Перевернутого дерева?

Доминик нахмурился, вспоминая:

– Так… Надо залезть на дерево вверх ногами, до самой верхушки. А пока лезешь, петь песни, и чтобы ни одна не повторялась. Когда долезешь до самого верха, покажется сундук с золотом.

У Орбиты глаза полезли на лоб. Она нервно хихикнула.

– Залезть на дерево верх ногами, распевая песни? Ты шутишь!

– Ах, да, забыл – лезть надо голышом.

– Что-о?!

– Честное слово, так было написано в той книжке! И даже картинка нарисована.

Орбита захохотала и отошла от дерева.

– Только не я! Никакой клад не стоит такого позорища!

– Даже сундук, полный золотых корон с рубиновыми сердцами? – коварно спросил Доминик.

На лице Орбиты отразилась внутренняя борьба.

– Ладно, – сжалился Доминик, – я сам залезу. У тебя и не получилось бы.

– Ха! Можно подумать, у тебя получится.

– Увидим.

Доминик подошел к сосне и поглядел на нее снизу вверх. Ветки казались далекими, как небо, а верхушки не было видно вовсе.

«Дженни залезла бы без проблем, – подумал он завистливо. – Она лазает как белка!»

Доминик тяжко вздохнул и принялся стаскивать футболку.

– Хватит хихикать! – сердито сказал он. – Отвернись!

– И не подумаю!

– Ладно, я согласен на полклада, – Доминик показал ей язык и остался в джинсах.

Потом он подошел к стволу, встал на голову, обхватил дерево руками и ногами и, пыхтя, полез наверх.

– Ну как, я уже высоко поднялся? – спросил он через пять минут.

– Сантиметров на десять.

Орбита наблюдала за ним, высунув язык от удовольствия.

– Давай, осталось всего три метра!

– Ох… Какое колючее дерево…

– Про песни забыл? Запевай!

– «В лесу родилась елочка.» – жалобно запел Доминик.

Орбита согнулась пополам от смеха.

Доминик гневно фыркнул, попробовал лезть быстрее, но вышло наоборот – он съехал вниз и приземлился на макушку.

– Ой! Ты не ушибся?

– Нет, – мрачно ответил Доминик, стоя на голове. – Проклятое дерево! Если бы оно было только колючее, так еще и скользкое! Разве так бывает?

Орбита махнула рукой, собираясь что-то сказать, но по-прежнему давилась от смеха.

– Ни бусинки не дам из клада! – пригрозил Доминик, собираясь повторить попытку.

И вдруг на кухне, непонятно откуда, раздалось громкое гнусавое: «Апчхи!»

Друзья прикусили языки и замерли, затаив дыхание.

– Это еще что такое? – прошептала Обрита, оглядываясь.

Но вокруг все было таким же, как секунду назад. Только пылинки медленно кружились в солнечном свете.

– По-моему, кто-то чихнул, – тихо отозвался Доминик, все еще стоявший на голове. – Не ты?

– Нет!

Доминик осторожно перевернулся, встал на ноги и внимательно поглядел на ржавую плиту.

– Кажется, там, – тихо сказал он. – В духовке! Слышишь?

Куклы прислушались и в полной тишине услышали то, на что прежде не обратили внимание – тихое посапывание.