Книга Цена империи - Александр Мазин

Скулди прихватил с собой ворох тряпок: при приближении к расположению противника обмотать ноги коням. Скрытность и еще раз скрытность.

Преследовать сарматов, даже в условиях темноты, оказалось нетрудно. Несколько сотен всадников оставили замечательный след. И с расстоянием Скуба тоже не ошибся. Добрались меньше чем за три часа.

Пока Скулди и еще двое герулов «обували» коней, Агилмунд подъехал к Коршунову и поинтересовался, что думает «многоглазый талисман» по поводу благоприятного времени для атаки.

Алексей не сразу сообразил, что его родич имеет в виду. Тогда старший сын Фретилы напомнил: во время достопамятного грабежа квеманов Аласейа руководствовался именно пожеланиями «многоглазого» – и все получилось исключительно удачно. Речь, оказывается, шла о хронометре.

Коршунов поглядел на светящийся циферблат и изрек, что талисман возражений не имеет. Полтретьего ночи – хорошее время.

Последние несколько километров проехали с большой осторожностью: опасались вражеских разъездов. Но – обошлось. Ночь была удачная, безлунная.

Когда из темноты пришел отчетливый запах дыма (заходили, естественно, с подветренной), «коммандос» спешились и разделились на две группы. В авангарде – Скуба (специалист по местности), Агилмунд с Ахвизрой (специалисты по устранению «помех») и Коршунов (специалист по удаче). Алексей предпочел бы уступить эту честь Скулди, искренне полагая, что от герула в случае силовых действий проку будет больше, но спорить не стал. Скулди и Агилмунд буквально за полминуты обсудили порядок взаимодействия. Похоже, им не в первый раз приходилось действовать вместе. Затем авангард двинулся вперед.

Им повезло. Сарматы разбили свой лагерь вне поселка, на высоком берегу. И лошади их паслись здесь же, неподалеку, создавая необходимое количество шума. Дозорные, однако, были выставлены вне пределов лагеря и очень грамотно: в условиях полной темноты ни за что не разглядишь. Их и не разглядели – учуяли. В прямом смысле. Нюх у гревтунгов был натурально собачий. Учуяли и дали знак борану с Коршуновым: мол, ждите, сейчас разберемся. Что было дальше, Коршунов не видел. Увидел результат: двух связанных часовых (живых!) С заткнутыми ртами и частично разоблаченных.

Последовало краткое совещание: стоит ли оттащить пленных подальше и допросить? Решили: не стоит. Вдруг их тем временем хватятся?

Так что связанных отволокли шагов на двадцать и оставили. Затем Агилмунд предложил Скубе и Коршунову облачиться в сарматский прикид: «костяную» броню и островерхие шлемы. Трофейный доспех оказался Коршунову длинноват, а плотному борану – тесен. Но мысль была правильная.

Дальше двинулись так: Алексей и Скуба – открыто, во весь рост, Агилмунд и Ахвизра – скрытно, чуть ли не по-пластунски.

Лагерь сарматов выглядел куда более организованным, чем лагерь союзников. На взгляд Коршунова. А вот с охраной дело обстояло неважно. Чужаков никто не опознал.

Шатров в лагере было немного: большинство воинов спали на войлоке, прямо под открытым небом. Кое-где горели костры. Но около них сидели не дозорные, а те, кому не спалось. «Диверсантов» пару раз окликнули. Выручило то, что Скуба прилично знал язык и сумел отболтаться. Коршунов обратил внимание на то, что бодрствующие у костров выглядят мрачновато. А ведь вроде бы не с чего. Победить не победили, но и поражением сарматов результат сегодняшней битвы назвать нельзя. Впрочем, может быть, они по жизни такие смурные. Откуда Алексею знать? Да и не важно. Перед ним стоял вопрос посложнее: как найти черную кошку в темной комнате. При отсутствии уверенности, что она там есть. Ведь это его личное предположение, что сарматы захватили Красного в плен. С тем же успехом они могли прирезать вождя гепидов и выкинуть его в реку.

Скуба тронул Коршунова за руку: полог одного из шатров откинулся. Наружу вышел человек в накинутом на плечи халате. Золотое шитье сверкнуло в отсвете разожженного неподалеку от входа костра.

Человек неторопливо спустился вниз, к реке.

Коршунов и Скуба двинулись вслед за ним. Краем глаза Алексей уловил тень, скользнувшую между чахлых береговых ив. Ахвизра или Агилмунд?

Громкое журчание. Человек в богатом халате, подойдя к самому краю берега, пустил мощную струю прямо в реку. Кусты слева, справа – лохматая ива. Внизу – узкая полоска песка, камыши, илистое дно.

Коршунов и Скуба встали между берегом и шатром, заслонив человека в халате от взглядов тех, кто сидел у костра.

Серая тень метнулась из камышей. Схваченный за ноги, человек потерял равновесие…

Коршунов шумно откашлялся…

И тут сдернутый вниз сармат заорал. Черт!

Коршунов бросился к берегу и увидел, что сармат, голый по пояс (свой роскошный халат он потерял), борется с кем-то… и еще одно тело темнеет на песке. Проклятие!

Не раздумывая, Коршунов спрыгнул вниз и с резким выдохом вставил сармату кулаком в затылок. Тот обмяк.

– Беги, Аласейа! – гаркнул Агилмунд (это он боролся с сарматом), выдергивая из ножен меч. – Беги!

Наверху зашумел потревоженный человеческий муравейник.

Коршунов требование проигнорировал. Наклонился над лежащим, перевернул. Ахвизра! Физиономия липкая от крови, но дышит! Живой!

Алексей, крякнув, подхватил его на плечо. Теперь – в камыши и…

Не тут-то было!

На берег вывалило сразу человек двадцать с факелами.

Зазвенел металл. Вероятно, Агилмунд попытался прикрыть отход. Но неудачно. На узкой полоске сразу стало тесно. Коршунов, с пятипудовым Ахвизрой на загривке, даже и не пытался драться, когда пара копий уперлась ему в живот и еще одно – в спину. Меч Алексея выдернули из ножен. На песчаной полоске вокруг него и Агилмунда – не меньше двух десятков сарматов. Половина – полуголых, но это не важно. Наверху – еще с полсотни. Агилмунда прижали к береговому откосу. Сын Фретилы тоже не пытался сопротивляться. Ввиду явного численного превосходства противника.

Ахвизра застонал, дернулся. Коршунов положил его на песок.

Тот, кого они пытались захватить, уже стоял на ногах. Теперь Коршунов смог его разглядеть как следует. В физиономии сармата были явно выражены азиатские черты: скуластый, глаза узкие, нос приплюснут. Зато высоченный, повыше Агилмунда, и отлично сложенный. На груди сармата – вытатуированная пантера, на руках – еще какая-то хрень. Сармат скомандовал что-то по-своему. На Коршунова и Агилмунда накинулись, завернули руки, скрутили запястья ремнями.

Сармат-командир подошел вплотную к Коршунову. Размахнулся неторопливо…

Алексей присел (кулак просвистел над ним), подсечкой свалил сармата с «пантерой» на песок, оттолкнул другого, метнулся в воду, споткнулся, запутавшись в камышах (очень вовремя – тяжелое копье прогудело над ним и с хлюпом врезалось в жижу), выдрался, снова споткнулся (чертовы камыши!), еще одно копье воткнулось в полуметре (неплохой бросок, если учесть, что бросали на звук, – Коршунов был уже вне освещенного пространства), позади мощно, перекрывая прочий шум, взревел сармат-командир, позади Коршунова хрустело и хлюпало – похоже, целая толпа ломилась за ним, ноги тонули в иле, но вода поднялась выше пояса. Чертовы камыши!..