Книга Граничные хроники. В преддверии бури - Ирина Мартыненко

Истинный путник еще раз полюбовался своей работой, при этом слегка прищуривая глаза.

Дорога обратно давалась сложно. Раньше об их продвижении по дорогам Изнанки и буферных миров нечего было беспокоиться, так как большую часть «неприятностей» они с Крысой выжимали из до боли знакомых территорий. Для таких завсегдатаев сумеречного мира это было не сложно. К тому же Катарина не обмолвилась ни словом об их маршруте. Исходя из логики Лисы, это было все равно, что дать добро на то, чтобы он и Крыса смогли немного задержаться и посвоевольничать от души. Отличный посыл с ее стороны.

Теперь и маг, и его боевой товарищ в полном объеме воспользовались бессловесным предложением правительницы. Только бедняга Бакши был, видимо, не в курсе происходящего. Потому Лиса и умудрился хорошенько поддеть заскорузлого Арвэя, а Крыса вволю похохотать в рукав, дабы не привлекать лишнего внимания со стороны подхалима. Им нужно было проучить этого злобного выскочку, который вечно портил ребятам отпуск и выдумывал невероятные числа в статьях расхода по своим ведомостям, при взгляде на которые маг приходил в полный ужас. Он просто не понимал, откуда хитромудрый казначей находил столько лишних цифр. Ладно, Крыса ничего не мыслил в работе Бакши, но Лиса… Да, одними угрозами и полемическими баталиями их с Арвэем встречи на тему выдачи денег заканчивались не часто. Ведь они оба понимали, о чем говорят, потому обычно все выходило гораздо сложнее и запущеннее и нередко заканчивалось даже рукоприкладством.

Маг прикрыл глаза рукавом. Порыв ветра поднял с земли горсти пепла и устремил их ему навстречу. На долю секунды закрыв веки, он все же украдкой продолжал смотреть вперед своим внутренним зрением сквозь внешнюю реальность. На Изнанке опасно терять из виду горизонт, даже на такой небольшой промежуток времени. К тому же, Лиса все-таки был магом и мог видеть то, что сокрыто от взглядов других. Главное не путать зрение. Ведь у него, как и у многих других путников, были свои секреты, которые он предпочитал оставлять при себе. Но в такие минуты маг действительно был благодарен своей судьбе за то, что она одарила его темными глазами. В извечных сумерках Изнанки они казались пронзительно черными. Потому никто и не мог увидеть, что за искусство применяет Лиса в своих опытах.

Мгновение точно удар сердца. Легкое головокружение, и внезапно мир Изнанки стал другим. Совершенно иным.

Неожиданно исчезло тяжелое кроваво-красное небо, испещренное седыми сизо-серыми с синеватыми подпалинами облаками. Внезапно оно стало бесцветным, блеклым и вызывающе монохромным. Словно все багряные краски, которыми так славилась Изнанка, растворились в палитре, оставив после себя только тусклые серые тона. Даже иссиня-черный горизонт приобрел иное обличье. Помутнел. Потерял яркость и насыщенность. Выцвел.

Только пепел под ногами остался пеплом. Его не коснулись изменения. Он по-прежнему бледным пологом стелился по земле и тянулся за горизонт, на сколько можно было охватить взглядом. Абсолютно плоское плато, сплошь покрытое седым ворохом. Но оно было словно живым. Подвластный невидимому ветру пепел тек, перетекал, постоянно менялся, точно вода. Не останавливаясь ни на мгновение. Пронзительный ветер Изнанки и струящаяся под ногами серебристая земля редко двигались в одном направлении. Лишь только им удавалось совпасть – все вокруг по-настоящему оживало. Пепел вплетался в сети ветра, и тем, кто шел по нему, становилось невероятно туго. Ведь бури на Изнанке – страшная напасть. Хорошо хоть из-за вечной смены направлений оба течения если и совпадали, то лишь на сотые доли мгновений.

Лисе жутко захотелось пить. Вот только ни самой воды, ни хоть чего-то похожего на влагу в мире Изнанки не было. Маг когда-то слышал, что раньше белесый, похожий на пыль, пепел был дном океана. Великого Океана, из которого родилась реальность. Но возникших из нее миров было так много, что вода понемногу стала исчезать. Прошло какое-то время, и она ушла глубоко в недра пепельной земли. Лишь кое-где разбросанные по Изнанке колодцы еще держали в себе остатки животворящей влаги. Но он никогда своими глазами не видел таких колодцев. Да и те, кто говорил о них, считали сказанное всего лишь еще одной местной байкой, коих немало на их земле. Одна из немногих истин гласила, что с уходом Великого Океана понемногу начала исчезать магия. В некоторых мирах и реальностях она еще по-настоящему была жива, а в других, с ее уходом, умерла часть извечной жизненной цепи. Время проходит, и все меняется. Точно вода. Струящийся извечный поток. Он все переворачивает с ног на голову. Все теряет свои очертания в его великом русле. Даже по дну Великого Океана теперь можно было ходить. Да и он сам поменял название. Жители Лабиринта нарекли дно всех реальностей Изнанкой. Только вот эхо древней воды никуда не делось. Пепел все колыхался на невидимом ветру, заставляя следы, сделанные путниками только недавно, безвозвратно исчезнуть. Кануть в зыбкое небытие.

Вот так, неожиданно, все вокруг стало совершенно серым. Только где-то глубоко, в затянутых облаками небесах, по-прежнему не утихали раскаты грома. Где-нигде проглядывались яркие всполохи не прекратившейся с уходом океана грозы. Уже какое тысячелетие грозные разряды так жестко и глубоко прорезали сизые облака. С появлением иного видения Лиса очередной раз поразился тому, что молнии в небе так и остались бледно-зелеными линиями, нисколечко не утратив свой цвет и блеск.

Внезапно где-то в глубине облаков, высоко над ним, в верхних слоях Изнанки, маг увидел быстро движущиеся черные полосы, то исчезающие, то вновь появляющиеся.

Маг инстинктивно заморгал, стараясь вернуть цвета на прежнее место. Он прекрасно понимал, что излишне подвергать себя опасности – недопустимая крайность. Зрение понемногу нормализовалось. Доли секунд – но каких важных. То скупое многоцветие, что неожиданно ворвалось в его видимый мир, иглой кольнуло в затылок. Только Изнанка могла вызвать у Лисы подобную реакцию.

Обернувшись к двум стоявшим неподалеку от него фигурам, путник что есть мочи крикнул:

– У нас гости, господа. Прошу любить и жаловать.

Краем глаза Лиса увидел, как Крыса встрепенулся. В тусклом изнаночном свете неярко сверкнули два клинка. Маг же покрепче перехватил свой видавший виды посох и попятился назад. Хоть он создал хороший защитный круг, но то, что сюда вот-вот должно было явиться, в состоянии разнести его в клочья. Главное во всем – только время.

Изнанка – одно из самых опасных мест. Из тех, что, на первый взгляд, точно пронизаны покоем и жутковатым извечным призраком мира, похожим больше на забытье. На деле же, здесь страшно. До жути страшно. Так страшно, что порой хочется заплакать. Не останавливаясь и сжимаясь в комок. Только тех, кто идет под знаком Пути, Изнанка не может испугать по-настоящему. Наоборот – их тянет туда. Затягивает в ее пучину. Ведь в них самих живет ее ветер, ее дух и ее безумие. Они сами – ее часть. Неотъемлемая и неделимая. Посему каждый из путников знает свой конец. Придет день, никто из них не в силах будет покинуть холодный пепельный мир.

Оттого лишь истинные путники могут провести тебя через тьму Изнанки, и лишь они могут уберечь тебя от неминуемой смерти. Здесь и сейчас.