Книга Дневник нарколога - Александр Крыласов

Никита предусмотрительно занял столик недалеко от руководящего состава, где сидели заведующий их отделом Владимир Васильевич Мордачев и его заместитель Евгений Сергеевич Чмырюк с женами. Сначала провели торжественную часть и зачитали фамилии самых отличившихся сотрудников, потом пожелали родной корпорации процветания и успеха и, наконец, подняли бокалы за самого дорогого человека на земле — их хозяина. Дальше каждый столик гулял сам по себе. Рядом с Никитой и Витьком сидела секретарша Лера, а также Верочка и Леночка, девчонки из их отдела слабительных и мочегонных препаратов.

— Здоровья, здоровья и еще раз денег, — зарядил первый тост светский лев Сосунов.

Все рассмеялись и махнули по рюмке водки. Потом еще и еще. Девчонки перешли на вино, принялись обсуждать наряды и прически жен начальников и сошлись, что они толстые коровы и одеты хотя и дорого, но крайне безвкусно. Сосунов сыпал анекдотами и прибаутками, как заправский массовик-затейник. Витек молчал, завидуя легкости друга, судорожно искал тему для разговора и, чтобы стать раскованней, потихоньку кирял водочку.

— Скажите, что вы сейчас читаете? — попытался он поддержать светский разговор.

Все посмотрели на него как на полного придурка.

— А я Булгакова перечитываю, — попытался придать себе весу Половинкин.

— Ва-а-а-ау, кто же читает такое старье, — фыркнула Лерочка.

— А вы что читаете? — Витек тяжелым, нетрезвым взглядом уставился на щебечущую Леру.

— А я читаю Оксану Робски, — буркнула секретарша.

— Ну и как, нравится? — Витек криво усмехнулся.

— Нравится, — отрезала Лерунчик.

За столом установилась нехорошая тишина. Витек чувствовал, что он все говорит не в лад, невпопад, но никак не мог взять нужного тона. Ну, не получалось у него легкой беседы, не выходило. Витек опять накатил себе водки. На помощь пришел как всегда Никита с очередным тостом.

— Когда пьешь — нужно знать меру. Иначе можно выпить меньше, — при этом он от души плеснул Лерусику мартини, а Половинкину шепнул: — Виктор, закусывай. Смотри, развезет.

— Какой закусывай. Я наливать-то не успеваю, — сострил порядком закосевший Половинкин.

Девчонки скривились. Никита, заглаживая неловкость, принялся хохмить: «Труд сделал из обезьяны человека, алкоголь вернул все на свои места». Все рассмеялись, а Витек щедро налил себе еще водки.

«Я вам всем покажу», — подумал, а потом и произнес вслух Половинкин.

— Что ты нам покажешь? — засмеялись за столиком.

— Мужской стриптиз, — отчаянно махнул стриженой головой Витек, пребывая в восторге от собственной идеи.

— Показывай, — расхохотались сослуживцы.

Половинкин скаканул сначала на стул, а потом и на стол. Бутылки, бокалы и тарелки посыпались вниз и разлетелись на осколки со звуком рухнувших сосулек. Витюха эротично расслабил галстук, водя узел влево и вправо, резким движением сдернул с шеи и, покрутив над головой, запулил на соседний столик.

— Уа-а-а-а-а! — взревели окружающие.

Половинкин, виляя бедрами, как падшая женщина, принялся расстегивать рубашку. Пуговица на рукаве никак не желала расстаться со своей петелькой, и Витек, не долго думая, рванул посильнее. Отлетевшая пуговица попала прямо в лоб Сосунову, и это вызвало новый приступ восторга у почтенной публики. Доморощенный стриптизер, молодецки посвистывая, начал крутить рубаху над головой. Верочка и Леночка дальновидно дрыстнули подальше от опасного столика, Лерусик и Никита замешкались, о чем вскоре горько пожалели. Топчась и приплясывая, Витюха своротил бутылку вина и тарелку с салатом. Девушке достался, конечно, салат, а Никите, как и положено мужчине, красненькое, то есть Лере на колени рухнул весь оливье, а Сосунов с головы до ног оказался уделан красным винищем.

— Совсем долбанулся?! — заорал вне себя Никита, но его никто не услышал — такой рев стоял в ресторане.

— Скотина, что ты наделал! — зарыдала Лерочка.

Но Витюхе было не до сантиментов, он крутил над головой свою рубашку, как пращу, и собирался эффектно запустить ее в зал. Рубаха взмыла вверх сизым голубем, а упала ясным соколом. И прямо на голову непосредственному начальнику Половинкина Евгению Сергеевичу Чмырюку, укутав его с головой. Ему это, кажется, не понравилось, но Витек, увлеченный процессом раздевания, не обратил ни малейшего внимания на такую мелочь. Три хорошеньких гусыни с соседнего столика в ужасе синхронно прикрыли рты ладошками. Половинкин им залихватски подмигнул и взялся за брючный ремень. Ремень, зараза такая, сразу не расстегивался, грозя смазать весь процесс мужского стриптиза. Между тем к Витюхе с разных сторон устремились недобрые официанты, не обладающие чувством юмора и бестактные по своей природе. Ремень наконец-то поддался и полетел в одного из блюдоносов. В другого Половинкин метко запустил зимним сапогом. Официанты залегли за стульями, дожидаясь перебоя с боеприпасами, а когда осмелились высунуться, второй сапог просвистел над ними, не позволив увидеть самого интересного: Витюша грациозно расстегнул пуговицу на брюках. Но потом Половинкин решил, что спешит, и застегнул ее обратно. В духе жесткой порнографии он сорвал носок с левой ноги и кинул его незамужним девушкам. Так невесты бросают букет своим залежалым подругам. Второй носок с криком: «На шарап!» стриптизер запустил на стол Чмырюку и Мордачеву. Начальники заматерились и пообещали уволить Половинкина сию же секунду. Витек захохотал над очевидным абсурдом такого предложения и, вдохновенно исполняя танец живота, завопил:

— Где ж вы еще найдете такого креативного пацанчика?

— Со спины заходи, — это официанты подняли свои головы.

Половинкин вновь завертелся на столе вокруг воображаемого шеста, давая понять, что врасплох его не застанешь. Настала томительная минута освобождения от порток. Половой агрессор расстегнул пуговицу и размашистым, молниеносным жестом отворил молнию. Так опытные хирурги привычным движением вскрывают брюшную полость, надеясь обнаружить воспаленный червеобразный отросток. А галдящие сослуживцы увидели зеленые трусы с желтыми черепами, купленными Половинкиным на вещевом рынке. Витек сексуально запрыгал на одной ноге, пытаясь избавиться от надоевшей брючины, и в это время официанты набросились на него всем скопом. Они неделикатно сбросили его со стола, как с подиума, на пол и принялись вязать полотенцами. «Прямо как поэта Бездомного вяжут», — подумал про себя Половинкин, и ему стало понятно, почему именно полотенца используют в ресторанах в качестве смирительного средства. Видимо, именно они всегда под рукой. Толпа сослуживцев сгрудилась возле Витька, давая ценные советы, как правильно зафиксировать буйного посетителя. Волна кипящей ярости ударила Половинкину в затылок, и он почувствовал непреодолимое желание всех обличать.

— Жополизы! — загрохотал он на весь зал. — Подхалимы! Карьеристы! Холуи! Ненавижу!

— Молчи, дурак, — Сосунов брезгливо пнул ногой бывшего подшефного.

— И ты-ы-ы-ы, Никита, предатель! И ты-ы-ы-ы, лизоблюд!