Книга Евразийский реванш России - Александр Дугин

Англия на современной политической карте Запада — не что иное, как морская база США, ее островной авианосец, часть атлантистской системы. Германия, лишенная после Второй мировой войны политического и военно-стратегического значения, наверстывает упущенное в сфере экономики и финансов. Германская экономика воплощает в себе континентальное «восточное» начало в современной европейской геополитике.

Стратегический союз, сближение и конечное объединение Франции и Германии — это золотая мечта европейских «евразийцев», «восточников», сторонников великой и независимой (подразумевается, независимой от англосаксов) Европы, «крепости Европы». Это — и древний проект «Римской империи германских наций», и чаяние «Renovatio regnum francororum» — «восстановление королевства франков» — проект германских императоров Оттонов, и тайный план Римской курии по возрождению католической эйкумены, и надежда европейских «новых правых», обеспокоенных судьбой культуры и цивилизации индоевропейских народов. Франко-германская Европа — это геополитический проект с отчетливой цивилизационной перспективой: экономические, социальные, гуманитарно-демократические соображения прикрывают главное — такой союз ведет к созданию европейского сверхгосударства, способного отстаивать собственные политические и стратегические интересы в обширной зоне влияния, включающей как собственно европейские земли, так и территории Магриба и Африки (ведь, согласно аксиомам европейской геополитики, Средиземное море — это всего лишь «внутреннее озеро», mare internum в едином пространстве Евроафрики).

Франко-германская Европа — это Европа, впервые после Второй мировой войны претендующая на самостоятельную игру, в которой центром суверенной стратегии и в отношении США (и Англии), и в отношении России становится сам европейский полюс.

Франция и Германия исторически были, в определенном смысле, антитезами, их объединение есть факт геополитического синтеза, преодоление противоположностей. Поэтому то, что происходит сегодня, так важно для европейской элиты, в своих религиозных и даже мистических пластах бережно сохраняющей эсхатологические предания о Великой Европейской Империи Последних Времен (Анри де Гроссувр, Ж. Парвулеско).

Как отнестись к этому событию России?

Евразийская геополитика диктует однозначный ответ: мы должны продолжить сухопутное начинание, достроив ось Париж — Берлин до ее полной формулы: Париж — Берлин — Москва. Заметим: объединение Европы на сей раз пойдет на сухопутной основе и косвенно ориентировано отнюдь не против современной ослабленной и ошарашенной России, но, скорее, против планетарного гегемона — США и его европейского контрагента — Великобритании. Кстати, сходный смысл носил и изначальный проект франко-германского объединения «де Голля — Аденауэра», эксплицитно направленный против НАТО, США и Англии. Мощная и самостоятельная Европа — это фундаментальный момент российской безопасности. Мы не имеем права упускать исторический шанс и должны включиться в этот процесс на любых условиях. Франко-германская Европа — залог нашей безопасности с Запада, столь необходимый для нас полюс системы коллективной надгосударственной евразийской обороны, в которой вторым логическим полюсом являемся мы сами.

Реальные геополитические процессы в современном мире отнюдь не завершены. Они проходят подчас тайно и невидимо, под прикрытием системы экономических интересов, энергетического партнерства, финансовых льгот и налоговых удобств. Сегодня геополитики редко отваживаются говорить на своем языке, предпочитая пользоваться словарем экономики и гуманитарной риторики. На самом же деле на наших глазах развертывается драматическая борьба за альтернативные модели будущего мира. Если европейская интеграция достигнет своей цели, если в этот процесс включится Россия с ее огромным ресурсным, стратегическим и культурным потенциалом, то завтрашний мир будет сбалансированным, многополярным, оставляющим довольно широкое поле для выбора. Если победит однополярная модель — глобализация по-американски, — видимо, о реальном геополитическом выборе, суверенитете и многополярности придется забыть. Впрочем, и первый — многополярный — вариант предполагает передачу суверенитета на новый сверхгосударственный уровень — только не в пользу одной гипердержавы (США), а в пользу «интегрированного большого пространства», которых на планете может быть несколько. Это «европейское большое пространство» — есть нечто новое и удивительное. Перед нами разворачивается строительство современной «демократической империи» — образуемой на новых принципах и финансово-экономических интересах, но в все в тех же древних европейских границах. Это — возрождение Старого Света к новой жизни. Кажется, Европа решилась порвать со статусом «береговой зоны» — под фактической американской стратегической и политической оккупацией — и заявить о своей новой идентичности. Конечно, этот путь будет непростым, и легко предположить, что США и Англия не будут наблюдать за этим сложа руки.

Вместе с тем, России нельзя сейчас терять времени, пассивно созерцая, чья сторона окажется в выигрыше. Геополитический союз с новой франко-германской Европой сулит много трений и сложностей, но он спасителен. Любое — даже прагматически оправданное — сближение с США фатально и неизбежно ведет к тупику и коллапсу (кто не верит, пусть внимательно изучит планы американских стратегов — таких как Збигнев Бжезинский или Пол Волфовиц — по расчленению России, а слова стратегов самой мощной мировой державы — не пустой звук).

Евразийская Италия: апеннинский вариант

Итальянцы считают свою страну «Родиной культуры». Что-то есть в итальянском духе живое и внимательное, активно-утонченное. Неслучайно, видимо, крупнейший традиционалист ХХ века Юлиус Эвола родился в этой замечательной и многомерной стране. Когда в остальных европейских странах традиционалисты насчитывались десятками, в Италии речь шла на тысячи. Сегодня, когда исчерпана энергия и «эволаизма», и «новых правых» Алена де Бенуа, и тириаровской «Новой Европы», Италия уверенно и активно встает под знамена евразийства. Авангард евразийства в Европе — бесспорно, на Апеннинском полуострове.

В подтверждение этому — евразийское турне делегации «Международного Евразийского Движения» во главе с автором этих строк по северной Италии по приглашению итальянских евразийцев, группирующихся сегодня вокруг нового журнала «Эуразия. Журнал геополитических исследований». Это престижное академическое издание, возникшее в прошлом году, является важнейшей площадкой идей в современном итальянском контексте. На страницах журнала соседствуют классики геополитики и евразийства, традиционалисты, представители левых и центристских партий, постмарксистские философы и влиятельные дипломаты (в последнем номере журнала интересный материал бывшего посла Италии в России Серджо Романо). Короткое турне — «un giro» — было наполнено событиями.

Маджента: социал-евразийство

Началось оно с совещания в небольшом городке Маджента с активистами итальянских евразийцев, которые были инициаторами создания вокруг журнала организационной сети. По их мнению, «…евразийство в Италии сегодня вышло за рамки чисто академического круга заинтересованных лиц и имеет множество сторонников среди “i militanti”, т. е. «политических активистов», а также среди молодежи. Русские евразийцы рассказали коллегам из Мадженты специфику структуры «Евразийского Движения», пояснили организационные детали. Группа евразийцев из Мадженты насчитывает более двух десятков активистов, большинство из которых рабочие, хотя есть и студенты, сотрудники крупных банков, программисты и т. д. Лидеры «Международного Евразийского Движения» были поражены этим впервые увиденным феноменом: появлением в Европе евразийского крыла в рабочем движении. Итальянские рабочие первыми увидели в евразийстве его социальный потенциал, его противопоставление ультралиберализму и олигархическим тенденциям, его коммунитаристское, общинное измерение. Вместе с принципом интернациональной солидарности, антиглобализмом и верностью национальным и духовным корням. В будущих хрониках евразийства будет записано, что именно Маджента — этот небольшой город цветущей весенней Ломбардии — был пунктом зарождения евразийского рабочего движения, социал-евразийства.