Книга Самый лучший - Мара Фицчарлз

Когда он вдруг протянул ей маленькую упаковку, она чуть не застонала от разочарования и покачала головой, отказываясь помочь ему. Несколько секунд Кара могла думать лишь о том, что ее план рушится.

– Нет, Таннер, не надо.

Но он заглушил ее протест нежнейшим поцелуем, мгновение спустя его руки вступили в сладостную игру, исполняя каждое ее желание – за исключением того, которое и побудило Кару заманить его в свою постель.

Таннер проснулся на рассвете, приподнялся на локте и поглядел на Кару, своего партнера, друга, а теперь и любовницу.

Это совершенно не укладывалось в голове. Несмотря на бурную ночь, у него было такое чувство, словно обнимал он не Кару, а незнакомку. Ночная сирена никак не связывалась в его мозгу с ее привычным образом.

Да, мешал стереотип. Он привык считать Кару этаким «синим чулком», однако лежащая рядом с ним женщина была восхитительно желанной. От «синего чулка», досконально им изученного, не осталось ничего. Значит, он просто лишь недавно открыл для себя еще одну сторону ее натуры.

Даже во сне Кара выглядела так, что приходилось сдерживать себя с помощью разума. Чувственные губы манили и обещали наслаждение. Нет, пусть отдохнет. Да и губы у нее те же, что были и раньше. И выразительные колдовские глаза, прикрытые сейчас темными ресницами, остались прежними. Как же он ухитрился не заметить столь явных признаков чувственности?

Таннер погладил блестящие волосы. Конечно, весь фокус в ее роскошных волосах, которые превращают строгую леди-адвоката в сирену. Легкое движение руки. Иллюзия… Но воспринимается, как чудо.

Вспомнив прошедшую ночь, Таннер снова ощутил тяжесть в паху. Да, такое не забудешь. А ведь прежде чем искра между ними превратилась в пожар, он еще надеялся, что сумеет справиться с новым чувством, невольно возникшим тогда на балу. Ничего не вышло. Огонек медленно тлел, разгорался, пока не принял такие размеры, что уже не подчинялся доводам рассудка. Да и сейчас этот огонь лишь приутих, дав ему передышку.

Таннер запустил пальцы в эти колдовские волосы и вдохнул их запах. Все мало похоже на мимолетную, ни к чему не обязывающую связь… Это же Кара. И, честно говоря, фокус с волосами – отговорка для слабоумных. «Ты попался на крючок, парень, и крючок завяз намного глубже, чем ты это хочешь признать. Ведь тебе кажутся восхитительными не только эти черные волосы, но и ее запах, и готовое к безумствам тело, жаждущее именно тебя…»

Он не успел додумать, поскольку его плоть отреагировала полной боевой готовностью, требующей немедленного удовлетворения. Кажется, это уже выходит за разумные пределы… Таннер наклонился и сначала нежно, потом все более страстно начал ее целовать, чтобы в конце концов сделать пленницей своих вышедших из-под контроля желаний.

После его ухода Кара бесцельно слонялась из комнаты в комнату. Она так и не получила того, чего хотела… Или получила? Таннер отвечал самым высоким требованиям, предъявляемым к любовнику, а не только ее скромным целям. Значит, хотя бы в этом она приблизилась к желанному результату.

Остановившись у столика, Кара задумчиво пощелкала замком шкатулки, затем подняла медальон бабушки, чтобы ощутить его вес. Анализируя проблему, она видела два затруднения: ее стремительно развивающиеся отношения с Таннером и достижение поставленной цели.

Переход от деловых отношений к дружеским прошел без сучка без задоринки. Ей понравились его забота, готовность помочь, чуткость. Оказалось, Таннер не столь уж ироничный и непрошибаемый. В качестве друга он ее очень устраивал, но вот в качестве любовника… Почему-то это слово покоробило ее. Образ Таннера-любовника искажал представление об этом человеке, бывшем в первую очередь ее деловым партнером.

Следует признать, что физически они идеально подошли друг другу. Конечно, опытный мужчина способен удовлетворить женщину в постели, но почему она млеет не только в моменты близости с ним, а вот даже сейчас, когда просто думает о нем. О его ласках, поцелуях…

Видимо, она изменилась не только внешне… начала по-другому мыслить… Да, она хотела Таннера. И это логично. Иначе как добиться цели? Таннер стал великолепным средством ее достижения. А что будет, когда она получит желаемое? Вежливо поблагодарит его за оказанную услугу и будет спокойно ходить на работу, ежедневно встречаясь с ним?

Она вообще предпочла бы не иметь близости с мужчинами. Но если она положит конец пылким отношениям прямо сейчас, что будет с ее мечтой? Удастся ли ей убедить Таннера принять участие в осуществлении ее замысла, а потом не вмешиваться в ее личную жизнь?

– Придется убедить. Я уже зашла так далеко, что отступать поздно. – Кара открыла медальон и поглядела на миниатюру бабушки. – Я сделаю это.

Глава 5

– Кара в полицейском участке, – объявила вместо приветствия Дотти.

– Что случилось на этот раз? – поинтересовался Таннер.

Секретарша подняла вверх указательный палец.

– Слышали в новостях про обыск на складах? Кажется, полицейские нашли там кое-что из украденных вещей. Теперь пострадавших вызывают для идентификации. Может, на этот раз Каре повезет.

Таннер чертыхнулся про себя. Его независимая коллега даже не подумала сообщить ему, а жаль, ей сейчас не помешала бы его моральная поддержка.

– Она звонила, – продолжила Дотти. – Хотела попросить вас об одолжении. У нее в половине десятого встреча с Маркони.

– Усыновление, если я ничего не перепутал?

– Досье уже на вашем столе.

– Кажется, эта семья дружит с Филлипсами? Вроде Кара именно так и познакомилась с ними.

Дотти смешно наморщила лоб, словно пыталась отыскать в своей памяти что-нибудь о семье Маркони.

– Да, вы правы. Та самая пара, у которых трое своих детишек и куча усыновленных.

– Куча? – недоверчиво усмехнулся он.

– Трое, если не ошибаюсь.

– Но всеми предыдущими усыновлениями занималась не наша фирма?

– Не припоминаю, чтобы видела их здесь раньше.

– А уж от вашего внимания ничто не ускользнет, – заметил Таннер.

– Ничего существенного, если быть точным.

– Полагаю, мне следует поближе познакомиться с материалами до прихода этих Маркони. Дайте мне знать, когда появится девятичасовой клиент.

Забрав у нее свою почту, Таннер ушел в кабинет, где сразу раскрыл папку с делом Маркони. Перелистав написанные аккуратным почерком Кары листы, чтобы представить объем работы, он принялся читать, но успел познакомиться лишь с краткой историей семьи.

Записи характеризовали личность Каролины Хиллиард. Точная даже в мелочах, дотошная и аккуратная. Ни пятнышка, ни помарки. Как же этот образ отличался от страстной, непредсказуемой Кары.

Конечно, людям свойственно по-разному вести себя на работе и дома, но он знал Кару не первый год, и такой контраст его озадачивал. А еще больше интриговала причина контраста.