Книга Тупой Амур - Арабелла Вейр

– Здравствуйте, Хэрриет, рада вас видеть. Надеюсь, вам понравилась служба.

– Конечно, – сказала Хэт.

Честно говоря, в продолжение всей службы она была охвачена таким ужасом, что происходящего почти не замечала. Даже если бы в жертву приносили живых коз и юных девственниц, она бы и этого не заметила. Войдя в церковь и опустившись на скамеечку среди немногочисленных прихожан, она решила, что сейчас все обернутся к ней и громко воскликнут: «А ты что здесь делаешь? Тебя ведь бросили. Ты замуж не выходишь!»

– Да, было очень душевно. Я… мне… мне очень нравятся молебны, – продолжала Хэт.

– А ваш жених разве не с вами? – ласково спросила священнослужительница, заглядывая Хэт за спину, как будто там мог кто-то прятаться.

– Нет-нет, простите, он… он… не в форме… не совсем здоров.

– Надеюсь, ничего серьезного?

Надо что-то побыстрее придумать, пронеслось в голове у Хэт. Ей представилась золотая возможность привязать к Джимми болезнь, достаточно серьезную для того, чтобы объяснить его отсутствие на протяжении пяти недель минус один день. Она напрягла ум, выбирая недуг, который внешним образом неприметен (на тот случай, если Джимми все-таки объявится), но послужит оправданием того, почему они не могут вместе появляться на людях.

– Рак, – выговорила наконец она.

– Рак? – воскликнула священнослужительница. Она явно была потрясена.

Хэт поняла, что переборщила.

– То есть нет, простите, я хотела сказать, что он Рак по знаку Зодиака, а это означает склонность к… к… – Хэт была в отчаянии, – к болезням ног.

Во-первых, Джимми Мэк не был Раком по знаку Зодиака, а во-вторых, Хэт вообще не понимала, о чем говорит.

– К болезням ног?

– Ну да, фурункулы, карбункулы, бородавки… – Она пыталась вспомнить что-нибудь посерьезнее, ведь из-за бородавок не сидят дома. – Подагра.

– Бедный молодой человек! И все потому, что он Рак?

– Не только потому, но и это плохо. Видите ли, мы с Джимми следим за здоровьем по звездам, а знак Зодиака может подсказать ваше слабое место. Например, у Рака это зубы… то есть ноги.

Хэт и сама не знала, где наслышалась того, что сейчас говорила, но, кажется, все шло гладко, и ее было не остановить.

– Очень занятно. А я вот, например, Близнец. Какое, интересно, у меня слабое место?

«Черт, – подумала Хэт, – надо было придумать что-нибудь такое, в чем я хоть немного разбираюсь».

– Близнецы… э-э-э… сейчас вспомню. Близнецы, ну да. Близнецы, это… э-э-э… это внутренние органы.

И она очертила рукой круг от груди до бедер, не ограничиваясь каким-то одним местом, о котором ничего бы не смогла сказать.

– Забавно, иногда у меня действительно возникают проблемы с желудком.

«Знать не хочу, что с тобой и с твоим желудком происходит!» – закричала про себя Хэт. Ей было легче оттого, что священнослужительница клюнула на удочку, но вовсе не хотелось выслушивать подробности о работе ее кишечника. Она думала, как бы побыстрее смыться.

– Извините, но мне пора. Джимми лежит, возможно, ему что-нибудь нужно.

– Ну конечно. Пожалуйста, пожелайте вашему жениху от меня всего лучшего. Надеюсь, к следующей неделе он поправится и придет. И еще надеюсь, что увижу его до того, как буду скреплять вас узами священного брака, – рассмеялась она, полагая, очевидно, что это настолько невероятно, что смешно.

– Зря надеешься, – пробормотала про себя Хэт, выходя из церкви.

Сентябрьский вечер был теплый, и Хэт решила пойти домой пешком, обдумать происходящее. Ее решимость осталась непоколебимой, но была потрепана. Борьба была в самом разгаре, число препятствий, которые приходилось преодолевать, возрастало. Хэт не винила себя: все происходящее она приписывала внешним силам, вступившим в заговор, чтобы сбить ее с правильного пути, – так, например, сорвалась задумка с кроликами, а тут еще обед, дурацкое желание священнослужительницы встретиться с Джимми, неизбежный приезд матери. Хэт понимала, что, если не будет вести себя осторожнее, мать сразу же сообразит, что к чему. Если не придумать какое-нибудь весомое объяснение тому, почему Джимми не при ней, мать мгновенно почует неладное, не успеешь и рта раскрыть. Маргарет собиралась прилететь из Канады через три недели, но по телефону буквально пела о том, что прилетит, хотя это и нелегко, пораньше, чтобы помочь Хэт. Хэт была уверена, что матери просто хочется сунуть нос в чужие дела, побывать у модистки и купить какой-нибудь сногсшибательный наряд, единственным назначением которого будет смутить свою младшую дочь.

Джерри говорит Хэт, что ей нужна «борода»

– На мой взгляд, Хэт действует совершенно правильно, – к недовольству Миш заявила Присцилла, раскладывая приготовленное ею жаркое в четыре колотые тарелки, все из разных сервизов.

Как и все в доме Присциллы, фарфор был когда-то великолепен – тончайший, ручной работы, доживший до разной стадии невосстановления. На некоторых тарелках были огромные трещины, но Присциллу это не останавливало. Она не отбирала то, что «получше», и складывала в кухонный сервант все подряд. В результате гостю могли подать чай в старой кружке для вставной челюсти, а могли и в лиможской чашке с блюдцем из сервиза, изготовленного для русской императрицы. Это относилось ко всему в доме Присциллы – к мебели, коврам, лампам. Вместе с домом она унаследовала всю его начинку и никогда ничего в ней не меняла, ничего не обновляла. Кое-что находилось в приличном состоянии, но была и посуда с отбитыми краями. «Шику пшик», – с любовью к хозяйке говорил Джерри.

– Она с ним не сентиментальничает, не капризничает, хотя великий день уже не за горами. Нет, она проявляет настойчивость и неотступно движется к своей цели. Мужчины ценят женщин, которые не уступают, то есть знают, за что борются. Все мужчины – дети, а значит, рано или поздно дадут слабину и будут делать то, что велит женщина. Помните замечательные слова Нэнси Астор?[13]Кажется, это она сказала: «Женщина выходит замуж за того, кто ей подчиняется».

Миш бросила на Джерри отчаянный взгляд: только на его поддержку она и рассчитывала. Он же в ответ лишь воздел брови и уткнулся в тарелку.

До этого момента Миш лелеяла надежду, что получит здесь солидное подкрепление. Теперь же оказалось, что рассчитывать особо не на что. И она решила, что настало время сказать правду.

– Знаете, Присцилла, а ведь Джимми Мэк тоже настойчивый человек. Возможно, не все это замечают, но это только потому, что он редко говорит.

Хэт негодующе посмотрела на нее, но Миш не обратила на это внимания.

– По-моему, очень настойчивый, тебе так не кажется, Хэт?