Книга Азбука любви - Сара Солвей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мы наконец станем жить вместе.
В тот момент я ничего не стала ему говорить, но мне отчаянно захотелось, чтобы он освободил линию и я могла бы позвонить Салли. И когда мне это удалось, то по ее тону я поняла, что Колин никогда ей ничего подобного не говорил.
См.: Бокс, До Скончания Веков, Земные Кумиры, Какая Зависть? Ультиматум, Цена Внимания, Юность.
Мы с Салли частенько покупали в школьном буфете батончики «Марс». Потом мы заворачивали их в мокрые фланельки и клали на обогреватель, после чего на них появлялись пятна, почти как плесень. Мы научились виртуозно писать злостные жалобы в компанию и подписывать их разными именами. В качестве компенсации нам присылали большие коробки-ассорти. Поначалу все шло как по маслу, но беда в том, что мы начали жадничать, и в итоге компания закрыла школьный буфет из-за обилия жалоб на гигиену.
Мы так и не признались, что все это было из-за нас. Особенно когда все стали возмущаться, что негде теперь даже перекусить. Салли они, возможно, еще простили бы, но уж точно не меня.
См.: Божьи Птички (Дрозды, Малиновки и Соловьи), Отверженная, Хочу Возмездия.
— Ты будешь любить меня вечно?
— Буду.
— Ты никогда меня не забудешь?
— Никогда.
— Ты еще будешь помнить меня через неделю?
— Конечно.
— Ты все еще будешь помнить меня через год?
— Безусловно.
— И ты все еще будешь меня помнить через десять лет?
— Буду.
— Тук-тук.
— Кто там?
— Вот видишь, ты меня уже забыл.
— Господи, женщина, могу я спокойно почитать газету?
— …
— Верити?
— …
— Верити, ну, Верити, дорогая. Не плачь. Я не то имел в виду. Я всегда буду помнить тебя. Обещаю. Я буду любить тебя вечно.
См.: До Скончания Веков.
Сегодня с утра, когда я смотрелась в зеркало, произошла одна забавная вещь.
Я на автомате чуть наклонила голову влево, и на какое-то мгновение сквозь зеркало на меня посмотрела мама. На губах у нее играла знакомая полуулыбка, как будто она здоровается с кем-то, кого не видела тысячу лет: именно с такой улыбкой она всегда смотрелась в зеркало.
Наверное, я старею. Я заметила, что женщины постарше на работе всегда чуть наклоняют голову набок, когда смотрятся в зеркало. Будто боятся столкнуться с собой лицом к лицу.
См.: Гибель Маргаритки, Жуть, Мнимое Сходство, Очень Старая, Хитрый Извращенец, Я Проснулась.
Мой отец рос в городе, где стоял кафедральный собор, и когда он увозил маму на выходные, я оставалась там с бабушкой. В соборе висело изображение тела, которое выкопали из могилы и разрезали на части. Из черепа выползали черви. Бабушка всегда водила меня на него смотреть, а потом оставляла меня там, а сама отправлялась по магазинам.
Другим моим развлечением было пойти в универмаг, где стояла клетка с птичьими чучелами. Если бросить пенни, они оживали и начинали петь. Однажды мне досталось за то, что я ударила маленького мальчика, который просто стоял рядом и смотрел, как поют птички, в то время как я истратила все свои карманные деньги. А может, сказала бабушка, у него вообще не было денег, и это была для него единственная радость. Тебе не стыдно за то, что у тебя всего так много?
Потом я много думала об этом, и, хотя в тот день мне и не досталось пудинга, я все равно была рада, что ударила его.
Однажды она взялась показать мне мистерии. Утром мы садились на автобус из центра, а куда он ехал дальше — господь его знает. В автобусе были одни старики, и бабушка все время талдычила, как все это здорово. Мы бесконечно долго катили по ухабистым дорогам, и меня уже начинало тошнить, но мы все ехали и ехали, пока водитель не притормозил у паба, чтобы промочить горло. Бабушка купила мне теплого лимонаду и хрустящей картошки, но, когда я отлучилась по делам, в лимонад попала оса. Покупать другой было уже некогда, потому что автобус уже уезжал домой. Вечером бабушка накричала на меня и велела сказать родителям по телефону, что мне было очень весело. Я так и сказала.
Потом много лет подряд мне все рассказывали, как мне понравилось ездить смотреть мистерии, пока наконец я и сама в это почти что не поверила.
См.: Грезы, Какая Зависть? Лобзания, Фенечки.
Однажды я поговорила по телефону вместо мамы. Я не специально. Просто на другом конце провода меня автоматически приняли за мисс Белл. Это было чудесно, точь-в-точь как раньше, когда я, бывало, брала ключи от папиной машины и прогуливалась туда-сюда, поигрывая ими. Я надеялась, что люди вокруг будут считать меня уже достаточно взрослой, чтобы водить машину. Я начала осознавать, что будь я только на мамином месте, и все было бы хорошо. Мне было бы куда пойти, где можно быть самой собой.
Может быть, только это чувство по отношению к матерям и остается в нас неизменным. Одно лишь их наличие на этом свете мешает нам быть теми, кто мы есть на самом деле. Может быть, поэтому я так жгуче ненавижу Кейт.
По словам Джона, быть матерью для нее всегда было важнее всего. Долгое время она вообще была занята детьми настолько, что не могла уделить ему ни минуты. Она понятия не имеет, как была нужна ему тогда, и вот теперь между ними нет ничего общего, кроме детей. Я не могу перестать думать о том, какая же это большая ошибка с ее стороны, учитывая то, что в наше время матери так легко заменимы.
См.: Гибель Маргаритки, Достать Кольцо, Испытание Болезнью, Респект Королеве Еще Раз, Тебе, Мачеха, Фенечки.
Мало кто знает, что если положить двухфунтовик в морозилку и подождать, пока он окончательно заледенеет, то потом можно пальцами выдавить центральный кружок.
Прошу заметить, потом этой монетой будет трудно расплачиваться, так что проводить подобные опыты можно только при наличии у вас лишних денег.
Джон что-то много стал говорить о деньгах. Я чувствую себя неловко, ведь у нас с ним настолько разные понятия на этот счет. Он говорит, что будь у него свободная наличность, он бы почел за долг истратить как можно больше. Не только на себя, конечно же, но и на то, чтобы сделать других людей счастливыми. Я рассказала, как в детстве я всегда помогала пожилым людям в автобусах, потому что думала, что кто-нибудь из них может оставить все свои деньги маленькой девочке, которая была с ними так любезна. И всякий раз, когда к нам в дверь кто-то звонил, я гадала, уж не моя ли награда меня наконец нашла. А Джон говорит, что хочет денег, чтобы оставить их после смерти какому-нибудь совершенно незнакомому человеку. Может быть, тому самому, в чье имя в телефонной книге Джон ткнет пальцем. Тому, кто потом всю жизнь будет гадать, почему выбор пал именно на него.
