Книга Тень луны - Александр Трапезников

К Мишелю подошел Игорь-маленький, бросил всего два слова:

— «Нос» идет.

Кавказец появился пустой, без сумки, значит, и сегодня ничего не получится. Все еще договариваются Министры иностранных дел! Мишель лениво пошел следом, поигрывая брелком. И куда они направляются? Вошли в скверик, сели на скамейку. Сначала разговаривали напряженно, потом появились белозубые улыбки.

— Гиви его зовут, — сказал Игорь-маленький, встав рядом с Мишелем, возле дерева. В левом уже у него была крохотная «муха», проводок тянулся к звукоулавливателю в сумке. Его купили в Англии, там он работал качественно, а здесь — то ли климат другой — порою начинал барахлить. Каратов его починил только к сегодняшнему дню. Сказал при этом, что будь у него лаборатория, мог бы сделать и получше. Он вообще парень с головой, один факультет вместе с Большаковым заканчивали. Негры разводили руками, Гиви тоже, прищелкивая пальцами.

— Говорит: чтобы они ему мозги не пудрили — время дорого. Он завтра уезжает «зону греть», — шепотом передавал Игорь-маленький. — Матом ругается.

— А негры?

— Они на наш мат не реагируют, прививку прошли.

— Не нравится мне что-то — Мишель поскреб пальцем небритую щеку. Сегодня он нарочно играл роль полу бомжа пьяницы, не зря когда-то поступал в Театральный: мастера сцены не получилось, но актерские задатки сохранил. — Не похож он на вора в законе, только перед неграми и пускать пыль. Но они все равно в нашей иерархии не разбираются.

— Сговариваются на завтра. Около цирка. В десять.

Они начали обмениваться рукопожатиями, но пока продолжали сидеть на скамейке. Один из негров был высокий и плотный, другой — пожиже, но оба с черными короткими кудряшками и косичками. Мишель подобрал с земли брошенную кем-то пустую бутылку и сунул в холщовую сумку.

— Пошли отсюда! — буркнул он Игорю-маленькому. — Нас заметили.

— Кто? — тому не надо было ничего объяснять, он уже шагал рядом, едва поспевая за длинноногим Михаилом.

— А там… какие-то типы в машине! — махнул рукой «артист», собирая по дороге пустую тару. — В «Москвиче» сидели. Что-то они мне не понравились. Мужчина и девушка. Так долго не целуются.

— Белые? — спросил Игорь-маленький, протягивая ему бутылку из-под портвейна.

— А тебе уже везде негры мерещатся? Мы все же пока не в Мозамбике… Ну что ты мне ее суешь, хватит, насобирал!

— Думал, пригодится «до кучи». Ладно, не злись, главное мы выяснили…

5

То Управление перспективных программ, вросшее в ФСБ как гриб и которое возглавлял полковник Геннадий Споров, было создано по инициативе одной из самых одиозных и алергененых фигур русской действительности конца двадцатого века — Марком Лозовским, когда ему на некоторое время удалось подмять под себя Совет Безопасности и войти в семью кремлевских фаворитов. Это был незаурядный, талантливый, умнейший человек, абсолютно беспринципный, жесткий и беспощадный к своим противникам. Вернее, противников, как таковых у него не было, они в любой момент могли обернуться его друзьями, попутчиками или фигурами, выпавшими из его шахматного поля. В зависимости от данной ситуации. Финансовый спекулянт, банкир, ученый-академик, политик, меценат, общественный деятель, олигарх, организатор самых невероятных проектов, — как его ни назови, он всюду оставался самим собой — Лозовским, пришедшим в этот мир с одной целью играть. Создавать схемы, тонкие конструкции, иллюзорные механизмы, с помощью которых можно манипулировать и управлять огромной людской массой, ее духовной энергетикой, вмешиваться в тектонические сдвиги современной истории и накладывать на нее пласты собственных замыслов. Его не столько привлекали деньги с их преувеличенным влиянием, или власть, вершины которой он не смог бы достичь в России при всем желании, сколько сама игра, тайное управление процессом. Это был, собственно говоря, паталогический гений, игрок. Причем, Большой Игрок, чья тень никогда не исчезает, а проявляется в каждом поколении, словно бы переходя из века в век. Сейчас наступило его время, самый расцвет могущества и важно было сделать как можно больше, а вернее, разрушить как можно сильнее то, что было создано не им. И Лозовский торопился, зная, что время это — не бесконечно.

Вот и теперь, чувствуя, как что-то пошатнулось в его гигантской империи, и даже не столько в ней, поскольку она могла бы простоять еще лет пять-десять, подпираемая его же электронными СМИ, а ощущая всеми молекулами своей плоти ворвавшиеся в мертвый воздух его конструкций гнев и прозрение, он начал искать новых выходов, путей, чтобы избежать накатывающую на него и ему подобных лавину. Рано или поздно это произойдет, но надо играть, играть до тех пор, пока не окажешься погребенным под нею, низвергнешься в объятия пославшего тебя, чтобы воплотиться вновь, в иное время и в ином поколении. Лозовский, прекрасный математик, аналитически просчитывал все варианты. В своей жизни он практически никогда не делал ошибочных ходов. Взять хотя бы Спорова, которого он метил двинуть на место председателя ФСБ. Или Аршилова. Это уже не пешки, но еще и не фигуры, хотя и разыгрывают свои самостоятельные маленькие партии. Пусть. Но в них заложена та же вязкая энергетическая суть, что и в нем. И здесь нет национальности: еврей, русский, татарин, они идут вместе. Идут на штурм, играют ва-банк. Ну, что же. Коли в обществе начинается прояснение умов, пора сделать неожиданный ход. И Лозовский решил убрать с шахматной доски одну из застарелых фигур, которая своим «выпадением» могла бы сплотить тающие ряды и позволила бы обвинить оппозицию во всех смертных грехах. Это будет всего лишь одна из «акций» в серии предвыборных проектов, но наиболее остро разящая, будоражащая общественное сознание. И далеко не первая в Большой Игре Марка Лозовского.

Так какую все-таки фигуру «снять»? В его аналитическом центре для этой роли предложили бывшего помощника Президента, одного из первых демократов. Мелковат Тогда бывший толстощекий премьер-министр? Все равно, это уже отработанный материал. Нет, не годится. К нему испытывают такую ненависть в каждом отдаленном уголке России, что мало кто опечалится его трагической гибелью. Нужен свой, но который еще пользуется каким-то влиянием. Смерть которого не вызовет ни смеха, ни радости. Представьте, что для этой цели мы выберем Новобарскую? Достигнем только того, что при известии об этом тяжелобольные в госпиталях начнут резко поправляться. Эмоции понятны. Но идея о жертве-женщине превосходна.

В Большой игре переплетается все и вся: политика, правоохранительные органы, преступность, искусство, религия, кумиры и идолы, большие и маленькие интересы хозяев и их слуг. Тонкие связи рвутся, налаживаются другие, паутина оплетает случайно попавшихся в сеть людей-мух, но и сами пауки находятся в постоянной опасности. Все крутится в броуновском движении. Вот почему не было ничего удивительного в том, что в этот день в известном особняке Лозовского можно было одновременно застать и самого хозяина, и заместителя министра МВД Аршилова, и того же полковника Спорова, и двух криминальных авторитетов кавказской национальности, и представителя президентской администрации, и крупного нефтяного магната, и каких-то деятелей из зарубежного посольства, и самого посла, похожего на резидента, и еще черт-те знает кого, кого и называть не хочется. А некоторые лидеры политических партий так просто шныряли в этот особняк через черный ход, как к себе домой. Все тайное рано или поздно становится явным: так написано в Евангелии. Но, очевидно, люди, творящие Тайну, не очень-то и надеются на ее абсолютное сокрытие. Они надеются на другое. Выиграть в этой жизни. Любой ценой!