Книга Любовь - это не иллюзия - Джанель Денисон

— Я люблю тебя, Грэй, — прошептала она, поддаваясь внезапному желанию прикоснуться к его щеке. — Я жалею о том, что все закончилось…

Он поймал ее запястье и, притянув к себе, прижал ее руку к своей щеке.

— Никто не говорит, что это должно закончиться, — сказал он хрипло.

— Я говорю, — произнесла Мэрайа. — Ты не можешь дать мне того, что мне нужно. Ты даже не хочешь попытаться.

Грэй сжал зубы, взгляд стал жестким.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Невозможного, подумала она.

— Хочу, чтобы ты любил меня.

— Как могу я дать тебе то, что для меня не существует? — Он отпустил ее руку. — Мэрайа, я даже не знаю, что такое любовь.

Грустно. Грустно, что она не могла объяснить ему то, с чем он, очевидно, никогда не сталкивался. Чувство, которым она была окружена всю жизнь.

Однако она попробовала сделать это — в самом упрощенном варианте.

— Любовь — это внимание и желание делить все, жаждать общества любимого человека до такой степени, что одиночество причиняет нестерпимую боль.

— Я испытываю сейчас такую боль, которой не испытывал ни разу в жизни. — По глазам было видно, что он говорил правду. — И я очень внимателен к тебе.

— Но к себе в душу меня не пускаешь.

Грэй сжался, молча признавая ее правоту.

— А это поменяло бы что-нибудь?

Мэрайе пришлось обдумать ответ, потому что она не собиралась лгать или зря обнадеживать его.

— Честно, я не знаю, изменит ли это что-нибудь сейчас, но, возможно, я бы поняла, почему ты не веришь в любовь и бледнеешь при слове «брак».

Он не отвечал, только смотрел на нее. В нем происходила внутренняя борьба. Он не хотел выставлять на свет всю мерзость, связанную с его воспоминаниями. Мэрайа не могла заставить его заговорить, как и не могла продолжать односторонних отношений.

На этот раз, когда она уходила, он не остановил ее.

— Ты скоро закончишь, Джон? — Мэрайа стояла в арке прохода, ведущего в столовую Грэя. Она наблюдала, как фотограф делает снимки комнат, богато обставленных мебелью красного дерева.

— Через полчаса. — Джон зарядил свежую пленку.

Остановившись в мраморном фойе, Мэрайа посмотрела на золотые часы. Она хотела выбраться из дома Грэя к пяти и избежать встречи с ним. Уже половина четвертого, а Джон, скорее всего, закончит снимать и уложит аппаратуру к половине пятого. Грэй обычно не уходил с работы раньше шести. Когда Мэрайа в это утро взяла ключи у Джини, секретарша сказала, что шеф будет на заседании большую часть дня.

Мэрайа не видела Грэя больше недели с того дня, когда они вместе «бегали трусцой». Она разговаривала с ним по телефону, чтобы договориться о времени посещения дома. Ей удалось поговорить с ним быстро и сдержанно, несмотря на его попытки завести беседу в более интимные сферы.

Мэрайа прошла через несколько разрывов с мужчинами, но она никогда раньше не испытывала такой боли и чувства потери. Интересно, пройдет ли когда-нибудь эта боль.

Мэрайа поднялась по винтовой лестнице на второй этаж. Она помнила размер, форму и дизайн каждой комнаты, поскольку была там раньше много раз, когда строился дом, когда завершалась внутренняя отделка и ввозили мебель. Она вложила в этот дом столько сердца и души, потому что к этому побуждал ее Грэй, и она глупо верила, что когда-нибудь он будет их общим домом.

На втором этаже было только три комнаты: спальня хозяев, спальня для гостей и небольшой тренажерный зал. Пройдя мимо спальни Грэя, она зашла во вторую комнату и мгновенно представила себе совсем не то, что в настоящий момент находилось в комнате. Вместо королевских размеров кровати под балдахином она в своем воображении видела белую детскую кроватку.

Поток чувств захватил ее. Они с Грэем никогда не создадут семью, у них никогда не будет детей, она больше не будет лежать в его объятиях. Эта мечта неосуществима, но Мэрайа никак не могла отказаться от нее.

Ей так хотелось поверить, что Грэй сумеет полюбить ее. Что он полюбит также и их будущих детей. Но Мэрайа чувствовала, что его мучают какие-то воспоминания и тайны, которыми он отказался делиться, которые являются препятствием для их совместной жизни.

— В чем дело? Комната не нравится?

Мэрайа вздрогнула. Резко обернувшись, она столкнулась лицом к лицу с Грэем.

— Я стоял здесь около трех минут, наблюдая за тобой и ожидая, когда ты обратишь на меня внимание.

— Я просто глубоко задумалась.

— Ну и над чем ты так задумалась?

Она не могла сказать ему правду.

— Дом выглядит просто великолепно.

— Благодаря твоему таланту. — Он оглядел комнату, словно видел ее в первый раз. — Дом весь наполнен тобой. Куда бы я ни посмотрел, везде вижу тебя. — Его напряженный взгляд притягивал ее, словно магнит. — Обои, кушетки, кровать… Мы все искали вместе.

— Окончательное решение принимал ты сам, Грэй.

— Не во всем, — мягко произнес он, словно поглаживая ее своим голосом. — Только в отношении кабинета. В отношении других комнат я соглашался с твоими предложениями.

— Ты сожалеешь об этом?

Он улыбнулся немного грустной улыбкой. Протянув руку, он нежно провел ладонью по ее шелковистой щеке.

— Я сожалею только о том, что тебя нет рядом.

Мэрайа сделала шаг назад, избавляясь от его прикосновения.

— Грэй…

— Никогда не чувствовал себя таким одиноким, — продолжал он, признаваясь в большем, чем она от него ожидала. — Я приезжаю домой с работы, ожидая, что ты встретишь меня чудесной улыбкой, но этого не происходит. Я могу поклясться, что слышу твой голос, твой смех. Я хочу, чтобы ты была здесь. Последние месяцы, когда строился дом, я только об этом и думал.

Грэй не был способен на цветистые речи, его признание глубоко тронуло ее. И сразу же за этим нахлынул гнев, она устала от слез и боли!

— А знаешь ли ты, о чем я думала, когда строился дом? Я представляла, что эта комната будет детской.

Грэй нахмурился, лицо его побледнело.

— Да, Грэй, — нервно продолжала она, хотя ее сердце сжалось при виде его лица. — Я представляла детей, бегающих по дому и играющих. Детей с твоими темными волосами и моими голубыми глазами. Представляла, как мы все вместе сидим за обеденным столом.

Он уставился на нее, рот его был плотно сжат.

Нет, он явно не хотел слушать о ее мечтах, а она не могла обойтись без них.

— Я думаю, у нас разное восприятие будущего, — прошептала она. Ярость ее вся ушла.

Он издал низкий хриплый вздох.

— Думаю, ты права.

— Мэрайа, я собрал оборудование, — послышался голос Джона снизу. — Пошли.