Книга Основной инстинкт - Стефани Винтер

Сейчас ее заводила только одна мысль: а что если и он тоже дышит к ней неровно? Больше всего Лору занимал именно этот вопрос, и ей хотелось это как можно быстрее проверить.

Она кивнула, согласившись с его предложением. Мистер Дункан направился к проигрывателю, чтобы поставить пластинку. Лора заметила, как он поправляет галстук, как неуверенно проводит рукой по волосам.

Господи! Кажется, он тоже страстно желал ее!

Джаз, переливаясь музыкальной кутерьмой нескольких инструментов, ворвался в комнату, оглушив ее и взбодрив одновременно. Чейз заметил это и убавил звук.

— Это мой кумир, Джо Риттер.

Лора кивнула и отпила из бокала. Потом сделала еще глоток. Затем, не долго думая, опрокинула в себя сразу полбокала. Черт побери! Неужели он не воспользуется шансом соблазнить такую невероятную девушку, как Лора Селинджер? Тогда Дункан будет просто идиот, подумала она и тут же испугалась собственных мыслей.

— Теперь, — деловито начал он, усаживаясь рядом с ней, — я хочу объяснить вам принцип нашей работы. В рекламе каждое слово имеет особый вес. Надо так подать и охарактеризовать продукт, чтобы покупатель проникся его ценностью, особыми свойствами и подумал, что именно этого ему и не хватает для полного счастья. Но здесь нельзя грубо переигрывать. Можно фантазировать сколько угодно, но путем жесткого отбора необходимо определить, какие именно качества того же банана, огурца или салата вызывают у людей приятные ассоциации… Вам не скучно? Это ведь к вашей сфере деятельности напрямую не относится.

— Нет-нет, пожалуйста, продолжайте, мистер Дункан!

— Хорошо. Итак, мы обычно начинаем с того, что разглядываем и обнюхиваем объект нашего внимания. В нашем случае — еще и пробуем на вкус. Это делается для выявления наших ассоциаций, вызванных продуктом, выяснения того, как мы его воспринимаем и почему именно так, а не иначе. Каждый из участников процесса составляет свое независимое мнение, а затем все по очереди оглашают то, что приходит в голову. Ну, например, вот перед вами блюдо с тропическими плодами, выберем ананас. Проведите полное его тестирование и начинайте говорить, главное — не стесняйтесь. Даже если вам покажется, что то, что взбрело вам на ум, прозвучит слишком глупо, все равно говорите, здесь смеяться никто не будет, — у нас другие цели. Мы записываем все идеи и потом начинаем их сортировать. — Заметив, что Лора смотрит безучастно в пространство, Чейз осведомился на всякий случай: — Вы слушаете меня?

— Да, простите ради Бога, — смутилась девушка.

— Вам удобно?

— Да, чудесно.

— Хорошо. Давайте начнем. — Он взял со стола ломтик ананаса, понюхал, лизнул, покрутил в руках, стал разглядывать. — Сочный. Сладкий. Душистый.

Лора собралась с мыслями.

— Ммм, желтый. — Она нервно усмехнулась. — Без косточек.

— Так, хорошо, — поддержал ее Дункан, не обратив внимания на шутку. — Расслабьтесь, продолжаем.

Лора сконцентрировала все внимание на изучении янтарной дольки, прогоняя назойливые мысли по совсем другому поводу, которые так и лезли ей в голову.

— Созревший.

— Приятный, в меру жгучий, терпкий, нежный. — Он говорил так, словно декламировал поэму. — Твердый.

Лора уставилась на блюдо с другими фруктами, ощущая, как вино начинает свое волшебное действие: как оно разгоняет кровь, как теплом наливает щеки, как в нестерпимую жару постепенно погружает тело…

— Ласковый.

— Томящий… Кричащий…

Лора сделала из бокала еще глоток.

— Тяжелый, как перезревшее вино.

— Да, — тихо повторил Чейз. — И готовый.

Лора с трудом могла контролировать сбившееся дыхание. Она смотрела на бокал в руке, ощущая, как вся дрожит, словно струна под смычком музыканта…

— Живой. И теплый. Взявший силу у земли…

— …и жаркий запах лета.

— Как легкий солнечный ожег на языке.

— Как загадка…

— …полная экзотического вкуса. — Лора и не заметила, как заговорила нежным шепотом. Затемненность комнаты и тихая музыка создавали интимную атмосферу.

— Укуси его еще раз! — Он незаметно перешел на «ты».

Она облизнула губы, расстегнула верхнюю пуговицу на блузке. Прилив адреналина толкал ее идти еще дальше.

— Очисти и укуси его…

— Обнаженный…

— Свободный.

— Красивый. — Его голос превратился в чарующий шепот. — Искушающий.

Лора издала еле слышный стон. Соло ударных, казалось, звучало и внутри, и вокруг нее. Она должна остановиться…

Не имея возможности противостоять волне страсти, Лора произнесла:

— Попробуй его еще раз тоже…

— Он липкий…

— Слизни сок.

— Такой сладкий.

— Я хочу еще…

— Я тоже, Лора!

Она очнулась и открыла глаза. Чейз смотрел уже не на ананас, и голод в его глазах был вызван отнюдь не созерцанием ароматных ломтиков.

Лора отодвинулась от спинки дивана и выпрямилась. Сумасшествие какое-то! Никогда в жизни она не вела себя так вызывающе, никогда не чувствовала себя столь поддавшейся искушению.

Похоже, дело близилось к интиму, но она не была к этому готова. Почему? Этого Лора сама не понимала. Ничего не могло получиться, этому был миллион причин.

Отчего бы ей не сдаться ему на милость и не гордиться собой после, как, например, делает Сильвия? Она бы всласть позабавилась с красавцем, потом отшвырнула бы его, как щенка, а он стал бы бегать за ней повсюду.

Но не такой была Лора, к ее глубочайшему сожалению, и все планы мести улетучились сами собой удивительным образом.

Хватит горячиться, пора и остыть, решила она:

— Как вы считаете, может, достаточно?

Чейз прислонился к спинке дивана, потом взял диктофон, на который записывал все, что они говорили, и выключил его.

— Да, вы правы, думаю, этого пока хватит.

— Мне кажется, это надо стереть. Бессмыслица какая-то, — девушка указала на диктофон.

Чейз молчаливо согласился, перемотал пленку, потом незаметно опять включил его и положил под диван.

— Я все-таки приглашу Карлу и Джона, и тогда мы с вами попробуем еще раз. Надеюсь, следующая попытка будет удачнее этой.

— Да, возможно. — Лора поднялась и решила направиться к выходу. Чейз тоже встал. Вдруг она остановилась и повернулась к нему по какому-то внутреннему велению, и они оба замерли в полумраке комнаты, глядя друг другу в глаза.

Но вдруг Лора ощутила, что делает что-то неправильное, и отвернулась от него. Почувствовав его руку на своем плече, она обернулась вновь.