Книга Хищник и озорница - Дороти Шелдон

Как же ему, должно быть, было больно! Сможет ли она помочь ему?

Сможет. Ее пальцы прикоснутся к золотистой коже, бережно разомнут неокрепшие мышцы, разгонят сковывающее их напряжение. А почему бы потом им не двинуться ниже, не спуститься от плеча к заросшей волосами груди, к напрягшимся потемневшим соскам, жаждущим ее прикосновения?

И что помешает им пойти дальше, по твердому животу к поясу шортов? Проскользнуть под него и наткнуться на возбужденную, горячую и трепещущую плоть, готовую откликнуться на ее ласки?

А если так, то кто остановит его? Кто запретит его рукам раздвинуть ее ноги и влажные складки между ними? Кто осмелится не позволить ему облегчить ее муку неторопливыми, но уверенными ударами? Кто удержит их обоих, когда их тела сольются в едином ритме, поначалу медленном, сдержанном, а потом ускоряющемся, безумном и безудержном?

Никто и ничто. Дженнифер осознала это, заметив, что ее руки, откликаясь на желание, уже поймали его пульсирующий ритм. Сдерживая рвущийся из глубины распаленного страстью тела стон, она посмотрела на себя в зеркало и по глазам, глядящим на нее оттуда, поняла, что неизбежное случится. Это предопределено.

Воображение не остановишь.

Страсть не остудишь.

Дженнифер прошептала его имя, слившееся с протяжным стоном наслаждения.

Долгий день закончился, Дженнифер, пожелав доброго вечера задержавшейся в офисе секретарше, поспешила в «Последнюю милю», чтобы повидаться с Саймоном. Она обещала, что предупредит об уходе за пару недель, но он, когда узнал подробности, рассчитал ее сразу же. Саймон прекрасно знал жизненную ситуацию Дженнифер и понимал, сколь многое зависит от предложенной ей работы, а потому не собирался чинить какие-либо препятствия.

Она собрала вещи, которые уместились в одну сумку, закрыла пустой шкафчик и отдала ключ Саймону.

— Вот и все. Мне неприятно подводить тебя, так что если хочешь…

Он покачал головой.

— Не беспокойся. Уж кого-кого, а официанток в Лос-Анджелесе хватает, так что ты меня не подвела.

— И ты даже не будешь скучать по мне? — с улыбкой спросила Дженнифер.

— Ты неплохо работала, на тебя не жаловались, но… — Саймон развел руками. — Вспомни, сколько раз ты опаздывала. А сколько перебила посуды? Вообще мне следовало прогнать тебя еще раньше. Сам не знаю, почему я такой добрый. — Он подмигнул ей и надел очки, отчего сразу стал строже.

— Ах ты!.. — Дженнифер шутливо замахнулась на него. — Не так уж плохо все было.

— Каждый говорит за себя. — Саймон улыбнулся; на щеках проступили ямочки, безотказно действовавшие на многих женщин, что позволяло ему каждый уик-энд проводить в обществе новой подружки.

Дженнифер всегда с симпатией относилась к боссу, была благодарна за дружбу и за поддержку, но на нее чары Саймона не производили никакого эффекта. В самом начале их знакомства Саймон пригласил ее на свидание, но, получив вежливый твердый отказ, принял его с достоинством и уже никогда больше не позволял себе переступать границы дружбы. Со временем он стал самым близким другом Дженнифер и не раз помогал советом и даже деньгами.

— А если серьезно, то позвони мне в случае чего. Не позволяй парню распускать руки.

Дженнифер смущенно улыбнулась, зная, что, если Мартин «распустит руки», звать на помощь Саймона будет уже поздно.

— Спасибо. Думаю, все обойдется. — Она повесила сумку на плечо и протянула Саймону руку. — Совет на прощание: перестань курить. Сигареты убьют тебя, если кое-кто из твоих подружек не сделает этого раньше.

Он покачал головой.

— Надеюсь, у меня впереди еще много лет приятной жизни. Без сигарет она станет, пожалуй, даже скучнее, чем без женщин.

Дженнифер окинула взглядом полупустой зал.

— До свидания, Саймон.

— Ты на меня не злишься? Может быть, не стоило рассказывать о тебе той женщине?

— Как я могу на тебя сердиться, если ты помог мне выбраться из пропасти? Наконец-то появился просвет. Я очень благодарна тебе, Саймон, хотя язык у тебя без костей. — Дженнифер улыбнулась, давая понять, что шутит.

— Не пропадай.

Она кивнула.

— Конечно. Передай Джессике, что я позвоню. Увидимся.

Саймон хмыкнул.

— Надеюсь. Всего тебе наилучшего, Дженнифер. Я заеду в субботу, как договаривались.

— Пока.

Она обняла его, поцеловала в щеку и вышла на улицу. В какой-то момент ей захотелось рассказать Саймону о Мартине, выслушать его мнение, но что-то ее удержало.

Сумерки уже опустились на огромный город, от раскалившегося за день тротуара ступням было горячо, но Дженнифер не обращала на это внимания. Она чувствовала, что в самом скором времени ее ночи станут еще жарче.

Выйдя из такси, Мартин не спеша поднялся по ступенькам к входу в полицейский участок. В холле его встретил привычный, знакомый запах, потертый старый линолеум, стены, выкрашенные давно потрескавшейся синей краской. Многие годы он приходил сюда едва ли не ежедневно, как домой. Поступив в полицию сразу после колледжа, Мартин никогда не сожалел о сделанном выборе. До самого последнего времени.

Кивая на ходу знакомым, Мартин открыл дверь в небольшую комнату с одним-единственным окном, где за обшарпанным письменным столом восседал полный лысеющий мужчина неопределенного возраста.

— Привет, Эндрю.

— Мартин, старина! Как поживаешь? — Эндрю Уоткинс широко улыбнулся, не попытавшись, однако, даже привстать со стула. — Каким ветром тебя к нам занесло? Как плечо?

— Терпимо. — Мартин ловко подцепил ногой свободный стул, передвинул его к столу и сел, поморщившись от дыма, серым облаком висящего в помещении. — Когда ты станешь курить приличные сигареты, Эндрю? Или по-прежнему спускаешь деньги на тотализаторе?

— Какие деньги? — Уоткинс поморщился. — А сигареты… запах, конечно, не самый приятный, но зато жена не пристает. — Он усмехнулся и промокнул влажный лоб смятым платком.

— Что слышно о Сантьяго? — спросил Мартин.

Эндрю Уоткинс был одним из двух его приятелей-сослуживцев, которые снабжали его информацией, имевшей отношение к наркодельцу. Второго звали Эрик Фазини.

— Между нами?

— Как всегда, — заверил Мартин.

Эндрю вздохнул.

— Ничего нового. Сантьяго освободили под залог, а потом его адвокаты взялись за дело, так что, похоже, до суда не дойдет. Ты же сам знаешь, свидетелей нет, улики только косвенные, а у этого ублюдка широкие связи. Зацепиться не за что.

— Черт! — с чувством выругался Мартин и, заметив на столе коробочку с мятными леденцами, подтянул ее к себе. — Послушай, Эндрю, сукин сын не может оставаться в стороне от дел. В его бизнесе это чревато потерей контроля над рынком. Кстати, его подружка утверждает, что не виделась с ним уже несколько дней.