Книга Расплата - Лайза Джексон

– Посмотрим.

– Да, я наведу справки в департаменте транспортных средств, статистическом бюро, администрации социального обеспечения.

– Как только я получу предварительную информацию о ней и отчет патологоанатома, я снова с ней побеседую.

– Слушай, она действительно засекла это преступление. Засекла полностью. Десять к одному, что мы найдем сгоревшее радио и какое-нибудь ожерелье на головке душа, как она и говорила. – Темные глаза Монтойи на секунду встретились с его глазами. – С этой женщиной что-то не так.

– Совершенно верно, Диего.

– Эй, просто отныне я Диего, – отозвался Монтойя, сворачивая в переулок.

– С чего это вдруг?

– Получил наследство. – Он похлопал по видеокассете, торчащей из кармана куртки.

– Ну, конечно. – Бенц уставился в окно. – Диего – фыркнул он.

– Это просто хорошо звучит, тебе не кажется?

– Как тебе будет угодно. – Бенцу было все равно. Жуя свою безвкусную резинку, он бросил взгляд на видеокассету и стал гадать, что же они на ней увидят. Вероятно, ничего. Если только на пленке не зафиксирован убегающий подозреваемый или кто-то в толпе любопытных зрителей, кого никто из соседей не узнал и кто, возможно, был убийцей, наблюдающим за последствиями своих разрушительных действий. Это мог быть и один из соседей. В любом случае их лучшая зацепка – это Оливия Бенчет.

Глава 6

Открывая входную дверь, Оливия услышала, как звонит телефон. Бросив сумку на кухонный стол, она схватила трубку. Хайри С же тем временем пулей метнулся в гостиную.

– Алло? – сказала она, держа трубку между плечом и ухом и снимая чехол с птичьей клетки. Ее попугаиха Чиа взъерошила зеленые перья и пронзительно свистнула.

– Ливви? – Обычно веселый голос Сары был спокойным. Рассудительным. Это могло означать лишь одно. Какая-то неприятность с мужем. В очередной раз. Лео Рестин не мог хранить супружескую верность, и это было большой проблемой. В словарном запасе этого мужчины слово «моногамия» просто отсутствовало. Казалось, он не в состоянии не прикасаться к другим женщинам. Несколько месяцев назад он даже имел наглость заигрывать с Оливией, деловым партнером своей жены. Совершенно ненужное внимание Лео явилось одной из причин ее отъезда из Тусона. Она велела ему держаться от нее подальше, пригрозила, что расскажет об этом Са-Ре, но он продолжал докучать ей. Невыносимый бабник.

– Что случилось? – спросила Оливия, подмигивая Чиа.

– Опять Лео.

Какая неожиданная новость.

– Он снова исчез.

Обычно это означало, что он с какой-нибудь женщиной. Оливия обмотала телефонный провод вокруг руки и уставилась в окно на дымку, подымающуюся над рекой.

– Он просто не может остановиться, верно? – Подруга не ответила. – Сара, ты знаешь, что тебе нужно сделать.

Сара вздохнула.

– Я не верю в развод, Оливия. Знаю, это безумие, но я все еще его люблю.

– Он тебя использует.

– Мне просто нужно подождать, пока Лео повзрослеет.

На это может уйти целая вечность.

– Ему тридцать пять лет, – заметила Оливия. – Сколько, по-твоему, на это понадобится времени?

– Не знаю, но я действительно люблю его, – ответила она. Ее голос задрожал. – Знаю, я кажусь жалкой, как одна из тех неудачниц, которые мирятся со всем, потому что любят ничтожество. Но я действительно люблю его... и ты просто не представляешь, какой он, когда рядом больше никого нет. Он может быть таким милым.

– Вот почему столько женщин западает на него.

Сара шумно вдохнула.

– Извини... вырвалось, – быстро произнесла Оливия. – Я просто не могу смотреть, как ты страдаешь. Если ты будешь продолжать прощать его, он никогда не остановится.

– Знаю, знаю, но никто в моей семье не разводился. Я стану первой.

– А все остальные терпели подобные унижения?

– Наверное. Я не знаю. Я росла, веря, что все выходят замуж и живут счастливо до конца жизни. О, они могли ссориться, орать друг на друга, даже разойтись на время, но в конце концов все налаживалось.

– Все это сказки.

– Развод – это нелегкий шаг.

– Он и не должен быть легким. Выйти замуж гораздо сложнее.

Сара хихикнула.

– Да, может быть. Ну, а как у тебя дела?

– Так себе, – ответила Оливия, но не стала рассказывать о своем видении. Несмотря на увлечение «нью-эйджем», Сара имела солидные католические корни. Еще одна бывшая верующая, но, как чувствовала Оливия, готовая вернуться в лоно церкви. А она сама не такая же случайно? – Оказалось, что этот дом не так легко продать, как я думала. – Она обвела взглядом жилище бабушки с его блестящими деревянными стенами и полами, светящимися от более чем столетней патины. Высокие окна с узкими стеклами открывали впечатляющий вид на реку. Изоляция была практически нулевой, трубы и электричество были проведены спустя несколько десятилетий после постройки дома, а теперь устарели и, вероятно, уже стали опасными. – Нужно многое сделать, прежде чем я смогу выставить его на продажу, и к тому же я не уверена, что действительно хочу этого. Этот дом всегда принадлежал моей семье.

– Значит, ты еще не решила, останешься ли в Новом Орлеане?

– Я точно знаю, что проживу здесь, пока не окончу учебу. А потом, кто знает?

– Все еще работаешь в том маленьком магазинчике у площади?

– Неполный день. Совмещаю с учебой. – Она прислонилась бедром к столу и подумала об эклектической клиентуре «Третьего глаза». Размещенный в уютном местечке напротив Джексон-сквер, магазинчик торговал всем, начиная от высушенных голов аллигаторов до религиозных артефактов. «Нью-эйдж», вуду и немного христианства. – Как дела в Тусоне?

– Замечательно, – ответила Сара, словно говоря всерьез. – Я познакомилась с новой художницей, которая собирается выставить свои работы в углу. Плачу за них только после продажи, и еще у меня есть несколько новых линий хрустальных люстр, которые идут нарасхват. Но я скучаю по тебе. Сейчас все не так, как раньше.

– Ты никого не наняла?

– Ну да. Я наняла девушку, не компаньонку. Девушку с татуировками на руках и не просто с кольцами в носу, бровях и везде, где можно найти крошечную складку кожи, а с английскими булавками! Можешь представить? Она выглядит так, словно работает у портного, а не в магазине в стиле «нью-эйдж».

Оливия засмеялась. Впервые за сегодняшнее утро.

– Осторожней, Сара, начинает проявляться влияние твоей приходской школы.

– Боже упаси.

– Потом ты будешь носить юбку из шотландки, блейзер и наколенники на работу.