Книга Обольститель - Андреа Кейн

— Это то, чего я так боялась. Значит, ты шутил со мной, предлагая работу? — вздохнув, спросила Николь и еще плотнее натянула на голову свою кепочку.

— Ты не дала мне досказать. Я также хочу получить первое место на дерби. И я уверен: Стоддард — именно тот человек, который выиграет скачки.

— Так ты серьезно? — Николь посмотрела ему прямо в глаза. — Это место все-таки мое?

— Хм-м… — Дастин скрыл улыбку и почти непреодолимое желание прижать к себе Николь и поцеловать ее. — Если твой отец говорит, что ты хороший наездник, значит, так и есть. — Дастин продолжал приближаться к Николь, остановившись только тогда, когда между ними осталось всего несколько дюймов. — Все то, что ты говорила о себе как об ученике Олдриджа, — правда?

— Да. Я практически выросла… на конюшне.

— Почему? — спросил Дастин, всматриваясь в лицо девушки.

— Потому что обожаю лошадей. Потому что оживаю, когда сажусь в седло.

— Я спрашиваю не об этом.

— Я догадываюсь, — отозвалась Николь, сжав кулачки. — Что ты хотел бы от меня услышать? Почему я так вырядилась? Трудно было ожидать, что маркиз Тайрхем воспримет меня всерьез в качестве женщины-жокея. Почему мой отец пошел на такой риск? Потому что он уверен: я чертовски хороший наездник. Это его слова. А почему сейчас? Потому что от этого зависит жизнь отца. Я удовлетворила ваше любопытство, милорд?

Несмотря на грозную интонацию последних слов Николь, Дастин улыбнулся:

— Вы с Кинжалом составите замечательную пару. Ты такая же горячая, как и он.

Николь ошеломлено заморгала.

— Неужели тебя ничего не удивило в том, что я сказала?

— Нет, — ответил Дастин, поднеся стиснутую в кулак руку Николь к губам. Но он был не в силах противостоять искушению подразнить девушку: — Я думаю все же, ты должна попросить у меня прощения. Почему ты считаешь, что я мог бы отрицать твои способности только на том основании, что ты — женщина?

При этих словах Николь совершенно растерялась.

— А тебе не пришло в голову, какими последствиями может обернуться для тебя мое участие в дерби? — Щеки Николь порозовели — ее приводила в ужас собственная дерзость. — Если нет, то подумай. В мире скачек ты известен и уважаем. Тебя могут дисквалифицировать и наказать, если только кто-нибудь узнает…

— Не узнает. — Дастин дыханием согревал пальцы Николь. — Но я благодарен тебе за заботу, — сказал он, целуя запястье Николь. Дастин невольно улыбнулся, почувствовав, как учащается биение ее пульса при каждом прикосновении его губ. — Я знаю, что делаю, мой милый наездник. Не терзайся. — Он поднял голову и лукаво улыбнулся девушке: — За моей воспитанностью и несказанным обаянием скрывается хитроумный делец, обожающий выигрывать. А победа подразумевает риск. Первый рискованный шаг я сделал с Кинжалом, а второй делаю с тобой. И оба они окупятся.

— И это меня ты называешь самонадеянной? — пробормотала Николь, слегка задрожав, как только Дастин провел пальцем по ее запястью. Николь опустила ресницы, пытаясь уловить ход собственных мыслей. — Дастин, ты ведь знал то, что я сказала о папе? Я имею в виду, что он в опасности.

— Да, знал… — Дастин колебался. — Сегодня утром мне… ко мне приходили несколько человек, как раз перед твоим визитом. Они прочли мое объявление в «Газетт» и предупредили, чтобы я не нанимал твоего отца.

— Они тебе угрожали?

— Можно сказать, да. — Волна нежности захлестнула Дастина при виде встревоженного лица Николь. — Не беспокойся, я могу постоять за себя. И за тех, кто находится у меня в доме.

— Если мы с папой останемся здесь, мы подвергнем тебя опасности.

— Никоим образом. — Дастин приложил палец к губам Николь, предупреждая готовый вырваться у нее протест. — А теперь расскажи мне, что сделал твой отец и чем рассердил всю эту нечисть? Ведь его преследуют, а тебя вынудили переодеться в мужчину.

Вопрос смутил Николь, она напряглась, в глазах вспыхнули искорки.

— Никто меня не вынуждал! — воскликнула она. — Олден Стоддард и Николь Олдридж — одно лицо. Девушки, которую ты встретил в тот вечер у реки, на самом деле не существует!

— Правда? — Дастин привлек к себе Николь. — Знаешь, твой образ вот уже два дня и две ночи преследует меня, и я хочу задать еще один вопрос: почему ты убежала? Ты решила, что я могу причинить зло тебе или твоему отцу?

— Ты тут ни при чем. Тогда я убежала бы от любого… — Николь запнулась.

— Николь, я уже знаю гораздо больше, чем ты думаешь. Может быть, ты расскажешь мне и остальное? Дорогая, ты можешь мне доверять.

Николь медленно кивнула.

— Я верю тебе. Верила с самого начала. Не знаю почему, но действительно верю. — Она судорожно вздохнула. — Папу преследуют страшные люди, и все только потому, что он честный человек и не поддался на их требования проиграть скачки.

— Деньги! Чему тут удивляться? — Дастин сжал зубы. — Ты видела этих людей?

— Нет, но — как бы это сказать? — воочию видела их угрозы. — Торопясь и сбиваясь, Николь подробно рассказала о том, что произошло после дерби, когда она обнаружила зловещую надпись в стойле Оберона. — Одна мысль потерять папу приводила меня в ужас. Да и сейчас приводит. Потом я встретила тебя и не могу выразить словами, что для меня значило твое участие. Когда же ты потребовал назвать мое имя, я запаниковала. Я поняла, что, как только ты услышишь фамилию Олдридж, то поймешь, кто я такая. А Салли только-только распустил слух, что отец уехал в Шотландию. Я не могла рисковать. Потому и удрала.

— Салли? — переспросил Дастин…

— Гордон Салливан. Единственный человек, который знает все о папе.

— Ах да, Салливан, — кивнул Дастин. — Я видел его на скачках. Хороший жокей.

— К тому же он наш близкий друг. Салли помог нам найти безопасную квартиру, потом пустил слух о травме Ника Олдриджа. Остальное — дело моих рук.

— Твоих рук?

— Да, я взяла на себя ответственность зарабатывать нам обоим на жизнь, по крайней мере на время. С пятнадцати лет я была полностью готова к любой работе в мире породистых скакунов.

— Как настоящий парень?

— Именно, — подтвердила Николь. — Но прежде я должна была найти подходящее место. Для этого я принялась просматривать объявления во всех газетах, какие только могла достать. Вот и бродила по улицам Лондона и покупала газеты. Я наряжалась в платье, в котором меня не смогли бы узнать. В таком непривычном наряде ты меня и встретил в тот вечер.

— Ты выглядела очаровательно. — Дастин не смог сдержать улыбку, увидев, как недовольно передернулись плечи Николь. Дамы из общества совсем иначе реагировали на его комплименты. — Должен ли я сделать вывод, что ты не очень часто облачаешься в женское платье?

— Если бы я только могла, то никогда не делала бы этого! У меня всего два платья, да и те куплены по просьбе отца. Только ради него я вынуждена терпеть эту пытку — носить эти нелепые дневные наряды. Не говоря уже о чудовищном корсете, в котором я просто задыхаюсь.