Книга Алхимистика Кости Жихарева - Михаил Успенский

Наконец Костя остановился и снял рюкзак. Филимонов продолжал судорожно держаться за лямку, но не убегал. А Колобок скрылся в недрах вещевого мешка, затаился среди неразумных и немых продуктов…

Вблизи оказалось, что Васька не такой уж великан – всего-то на полголовы выше Кости. И винищем от него действительно разило. Это вселяло кое-какую надежду.

Но прежде побоища следовало поговорить, таков порядок. Мы же не звери дикие! Жихарев стал припоминать все ссоры и стычки на богатырской заставе…

– Ну-ка, дай пути, Василий, не доводи до гнева! – воскликнул он – и в конце фразы голос его предательски взлетел вверх.

На стороне противника гнусно захохотали.

– Пути тебе дать? – взревел Васька. – Сперва должок верни! Не любит Господин Великий Новгород тех, кто долги не платит!

– Какие такие долги? – возмутился Костя. – Да мы тут ещё и дня не прожили!

– И не проживёте! – посулил Буслаев. – Жалуются на тебя, Костян, добрые люди, честные молодцы, что не отдаёшь ты кредит ихнему Кислому Банку!

Костя онемел. Всего он мог ожидать, но чтобы долг семьи Жихаревых потащился за ним через реку Смородину – такого и представить было нельзя!

Неужели банкиры всех реальных и воображаемых миров связаны между собой?

Должно быть, от этой мысли вид у юного богатыря стал такой жалостный и несчастный, что какой-то сердобольный зритель выкрикнул:

– Бога побойся, Васька! Это же недоросли ещё!

Буслаев осклабился, подбоченился и опёрся на дубину, словно мраморный Геракл в львиной шкуре.

– Бога? – захохотал он. – А не верую я, Васька, ни в сон, ни в чох, ни в вороний грай, а я верую в свой червлёный вяз!

И помахал тюнингованной дубиной. Потом перекинул её в правую руку, замахнулся…

Вот тут и случился самый что ни на есть вороний грай.

Хрипло каркая, огромная носатая птица пала с неба, закогтила Васькину шапку и тяжело пошла вверх. Новгородский плейбой задрал голову…

С неожиданной для самого себя быстротой Костя подскочил к ограбленному ворогу и вырвал из руки его «червлёный вяз». Потом, не медля, пнул тяжёлым башмаком по-футбольному – в надкостницу…

Это, конечно, не по правилам, но надо же как-то компенсировать разницу в годах и опыте! Тут даже Добрыня, блюститель чести богатырской, не осудил бы!

Боль причинилась такая, что Буслаев забыл про шапку, ухватился обеими руками за поражённую ногу, тоскливо завыл и, к ужасу своей свиты, рухнул на доски настила.

– Бежим, пока они не опомнились! – закричал Филимонов. – Бежим на причал, там всегда есть где спрятаться!

Жихарев подхватил рюкзак, сунул под мышку гламурную дубину – и друзья рванули прямо на толпу зевак. Толпа сочувственно и охотно расступилась: не каждый день Ваську Буслаева прилюдно бьют и позорят!

А потом позади беглецов грянул такой смех, что чуть не рассыпался каменный волховский мост. Потому что с неба слетела нарядная красная шапка и наделась аккурат на башку Васьки Буслаева. Вся в щедрых мазках птичьей живописи.

Но Костя с Нилом этого уже не видели. Они бежали что есть сил по узеньким улочкам, забегали в переулки, попадали в тупики, перескакивали через заборы, но не останавливались, потому что смех за спиной сменился грозным и страшным рёвом: Васькина дружина устремилась вслед, чтобы отомстить за боль и унижение своего предводителя.

– Нам, главное, до складов добраться, – пыхтел на ходу ботан. – А склады я подожгу, у меня этих зажигалок штук десять. Им сразу станет не до нас! Весь Новгород прибежит – кто спасать свой товар, а кто грабить! Так в книжечке «Партизанская война в городе» написано…

– Какой ты жестокий, Джульверн! – восхитился Костя и прибавил ходу.

Виссарион Глобальный истошно вопил у себя в рюкзаке – туго набитые туески поддавали ему под бока. И хорошо, что не консервные банки!

К счастью, не пришлось жестокому ботану устраивать пожар, иначе падение Новгорода случилось бы гораздо раньше.

Ведь если впереди, у речного причала, отдаёт швартовы корабль, а сзади несётся толпа врагов, только полный болван не захочет оказаться на палубе…

– Эх, на пару секунд пораньше бы… – сказал Филимонов и совсем уже собрался заплакать. – Не перепрыгнуть…

– Это как посмотреть, – просопел Костя, ухватил ботана за ремень и швырнул его изо всех сил вперёд. Джульверн рухнул на спасительный настил ничком.

Богатырь сделал несколько шагов назад, разбежался и…

…и едва не проломил палубу. Да ещё сбил с ног какого-то неосмотрительного молодца.

– Это невозможно, – сказал Филимонов. – Да ещё с грузом на спине… Так не бывает. Так даже Боб Бимон не прыгал… Я худею!

– Отдать якорь! – раздался властный голос.

И судно замерло, как вкопанное. Так, между прочим, тоже не бывает, потому что существует инерция. Но, как видим, не всегда и не во всяком мире.

– Не надо якорь, дяденька! – закричал ботан. – За нами погоня, а мы ничего им не сделали! Увезите нас быстрее! Пожалуйста!

– Садко! – кричали с причала. – Вороти взад! Мы злостных и несостоятельных должников ловим! Давай их сюда на правёж! А то ведь Василий Буслаевич и осерчать может!

Вот последняя фраза была лишней.

Ростом былинный гусляр не уступал Буслаеву, лицо же имел не багровое, а с благородной бледностью.

– У себя на судне только я хозяин! – гаркнул он. – Не Васька меня в путь снаряжал, не он мне и указчик!

– Так точно! Капитан на судне – второй после Бога и Великого Новгорода! – поддакнул хитрый ботан.

Тут на берегу появился и потерпевший гражданин Буслаев. Несколько холуёв держали его под руки, а на перебитую ногу успели уже наложить лубок.

– Садко! – завопил он. – Видишь, что они со мной сделали? Ты не гляди, что дети! Мало, что ли, я сам во младенчестве народу покалечил?

Садко посмотрел на беглецов, потом на Ваську, потом снова на Костю и Нила.

– Возвращаться – плохая примета! – сказал пловучий гусляр. – А впереди дорога дальняя и опасная!

– Тогда ввергни их в воду, а уж мы выловим!

– Непременно ввергну, Вася, – сказал Садко. – Захочу – в Ильмень, захочу – в Ладогу, захочу – в Неву-реку, а то и в пучину моря-окияна погружу. Только не по твоему произволу, а по моему хотению…

Беглецы разумно помалкивали, пока решалась их судьба.

– А ещё птица ихняя мне красный веденецкий колпак загадила! – пожаловался потерпевший Буслаев. – Тот самый, который я в твоей лавке… того… купил!

– Да разве бывают такие разумные птицы? – удивился купец-виртуоз.

– Выдай воров, не то хуже будет! – крикнул Буслаев. – Теперь и на тебя появилась управа! Везде достанем! Не скудеет земля наша умельцами!