Книга Обретенная надежда - Маргерит Кэй

— Это очень односторонний взгляд на брак, — сказал Себастьян.

— Я, наверное, неправильно выразилась. Но даже если… даже если все это действительно так, что еще мне остается в этой жизни, кроме замужества? Без семьи моя жизнь будет скучна и однообразна.

— Ну, вы можете посещать спиритические сеансы, — усмехнувшись, заметил Себастьян.

— Нет, я больше никогда не приму участия ни в одном подобном мероприятии. Сегодня я убедилась, что все это ложь и обман. — Каро грустно покачала головой. — Я с радостью выйду замуж за мужчину, которого выберет для меня мой отец. Силия и Кэсси счастливы в браке, но их отношения с отцом испорчены навеки. А потому мы с Кресси обязаны порадовать отца своим браком, но… Кресси… Впрочем, не важно.

— Нет, это очень важно. Расскажите мне, что вас мучает.

Некоторое время Кэролайн молчала. Она не знала, стоит ли рассказывать Себастьяну о своих сомнениях. Но ей во что бы то ни стало хотелось выговориться. Пусть и человеку, которого она почти не знала. Это куда лучше, чем рассказывать о своих бедах духу покойной матери. А ведь это она и собиралась сделать сегодня вечером.

— Мне кажется, Кресси глубоко несчастна, — решившись, заговорила Кэролайн. — Иногда она грустит без причины. Когда я начинаю расспрашивать ее о причинах грусти, Кресси отвечает, что с ней все в порядке. Но я ведь вижу, что она из-за чего-то страдает. Кресси всеми силами делает вид, что ее все устраивает. Но я знаю, как она ненавидит все эти танцы и балы. Ей гораздо интереснее сидеть за своими математическими вычислениями, чем болтать о моде за чашкой чая.

— Она интересуется математикой? — удивленно спросил Себастьян.

— Да, Кресси очень умна, и у нее блестящие математические способности, — с гордостью проговорила Каро. — Сейчас она вычисляет систематичность выигрышей в карточной игре. Она анализирует теорию вероятности везения в картах, учитывает различные нюансы, влияющие на выигрыш: способности игроков, удачу и многое другое. Кстати, я могу доказать ей то, что ее теория верна, на своем собственном примере.

— Интересно, каким образом?

— Поживем — увидим, — лукаво улыбнувшись, проговорила Кэролайн и поспешила перевести разговор на другую тему: — Говорят, что вы настоящий повеса. Вас даже называют Бессердечным Сердцеедом. Это правда, что вы разбили множество сердец?

— Обо мне ходят такие слухи? Нет, я не разбил ни одного сердца. Когда я расставался с женщинами, они хотели этого не меньше, чем я сам. Причина всех моих расставаний была проста и банальна: и я, и женщины, с которыми у меня были отношения, уставали друг от друга. Только и всего. А прозвище — это всего лишь очередная светская глупость.

— Кстати, вы, наверное, любите играть в карты. Говорят, что все повесы заядлые игроки.

— Я не любитель карт. У меня другие пороки, — ухмыльнулся Себастьян.

— Вот как? Наверное, ваш главный порок — беспробудное пьянство. Никогда не понимала людей, которые находят радость в пьянстве. Какой смысл напиваться до бесчувствия, а наутро не помнить, как прошел вечер?

— А по-вашему, лучше на следующее утро вспоминать скандал, в котором оказался замешан? Иногда забвение — лучший выход из сложившейся ситуации, — отрезал Себастьян.

— Я слышала, что вы совершили множество безумных поступков. Например, прыгнули в озеро Серпентайн среди зимы, чтобы выиграть пари. Или забрались на часовую башню в Сен-Поле. Ничем другим, кроме того, что вы были в пьяном виде, эти поступки объяснить нельзя.

— О, тут вы как раз ошибаетесь. Если бы я залез на вершину башни в Сен-Поле в пьяном виде, то меня, вероятнее всего, не было бы в живых. Вас это, наверное, удивит, леди Кэролайн, но я не из тех, кто любит напиваться до бесчувствия.

— Зовите меня Каро. Но что, если не алкоголь, побуждает вас совершать такие безрассудные поступки?

— А зачем вы в свое время вскочили на дикую, необъезженную лошадь? Это тоже было очень опасно.

— По правде говоря, я тоже люблю риск, — улыбнувшись, проговорила Кэролайн. — Если вы отведете меня в игорный дом, моя репутация будет запятнана, не так ли?

Себастьян расхохотался:

— Нет, ваша репутация нисколько не пострадает. Наоборот, в обществе даже одобрят, если вы пойдете со мной в игорный дом Фишмонгера или Крокфорда. Говорят, там самые высокие ставки в Лондоне и не один игрок оставил там состояние. Но вам это не грозит. Напротив, вы сможете обогатиться, если примените на практике теорию, которую разработала ваша сестра. Надеюсь, вы понимаете, что я шучу. Интересно, как такая безумная идея вообще могла прийти вам в голову?

Сначала, когда Кэролайн попросила Себастьяна отправиться вместе с ней в игорный дом, она говорила не совсем серьезно. Но насмешливый тон Себастьяна обидел ее до глубины души. Ей захотелось доказать ему, что она сможет воплотить свою идею в жизнь, чего бы это ни стоило. Такое же чувство овладело ею, когда четыре года назад она запрыгнула на Буркана. Идея о том, чтобы посетить игорный дом, пришла ей в голову только сейчас, когда они шли с Себастьяном по ночному Лондону. Но уже давно ей хотелось хоть чем-нибудь помочь Кресси. Она понимала, что ее сестра глубоко несчастна. И окончательно убедилась в этом, когда прошлой ночью услышала, как Кресси плачет у себя в комнате. И потому ей хотелось хоть чем-то порадовать ее. А если бы Кресси узнала, что ее теория везения в карточной игре верна, то она была бы на седьмом небе от счастья. И потому Кэролайн во что бы то ни стало захотелось убедить Себастьяна сопроводить ее в игорный дом.

Они шли по Маргарет-стрит, приближаясь к ее дому на площади Кавендиш. Но Каро не спешила домой, ей хотелось, чтобы их вечерняя прогулка продлилась как можно дольше. Она с тоской думала о том, что вот-вот расстанется с Себастьяном. Ей нравилось чувствовать тепло его руки сквозь тонкую ткань летних перчаток. Кэролайн боялась, что никогда больше не увидит Себастьяна. То, что они встретились сегодня на спиритическом сеансе, — чистая случайность. Они вращаются в совершенно разных кругах и потому за четыре года ни разу не столкнулись. Возможно, после сегодняшней встречи они тоже не увидятся несколько лет.

— Может быть, вам все это кажется нелепостью, но для меня это не шутки, — с чувством проговорила она. — Если бы Кресси узнала, что ее теория применима на практике, она была бы так счастлива!

— Эго невозможно! — продолжал стоять на своем Себастьян.

— Но ведь бывают же случаи, когда женщины приходят в подобные заведения, скрыв лицо под вуалью или маской. И такое происходит не так уж и редко. Я могла бы последовать их примеру и доказать, что теория Кресси верна. Самое худшее, что может со мной случиться в игорном доме, — это проигрыш.

— Каро, да поймите же вы наконец, это невозможно.

В глубине души Каро понимала, что вся эта затея — полное безумие. Но ей так хотелось помочь сестре, бросить Себастьяну вызов, хотя бы раз нарушить правила и внести разнообразие в свою скучную и одинокую жизнь.