Книга Заветная мечта - Фиона Бранд

Почувствовав себя несчастной, Лайла переключила новости на какой-то черно-белый фильм. В одиннадцать часов она выключила телевизор. Боясь, что в ее номер ворвутся, не в состоянии уснуть, она позвонила Эвану, чтобы узнать, починил ли он ее окно. Достав телефон из сумочки, она обнаружила, что батарейка села. В спешке она забыла взять с собой зарядное устройство. Еще полчаса Лайла мерила шагами номер. Неудовольствие от одиночества усиливалось подозрением, что Зейн проводит время вместе с Джеммой. Конечно, она не претендовала на него. Несмотря на притяжение друг к другу, Зейн Атреос не подходил ей.

Единственная область, в которой они отлично подходили друг другу, была самой опасной частью их отношений. Как бы Лайле ни хотелось оказаться в постели с Зейном, она должна помнить, что секс принес ее бабушке и матери одни проблемы.

В половине двенадцатого Лайла забралась в постель и попыталась уснуть. Примерно через час, устав ворочаться, она встала и пошла на кухню. Повинуясь импульсу, она взяла городской телефон и позвонила Эвану, который редко ложился спать раньше двух часов ночи.

Эван был краток и сдержан. Он починил окно, но сейчас занят и развлекал друга. Краснея, Лайла извинилась. Когда она вешала трубку, вошел Зейн.

Он скинул пиджак и повесил его на спинку стула.

— Кажется, я велел тебе не пользоваться телефоном.

— Мне надо было позвонить, а мобильный разрядился.

— Кому? Говарду?

— Нет.

— Лукасу?

— Я звонила Эвану — узнать, починил ли он окно.

Зейн снял галстук-бабочку и расстегнул ворот рубашки.

— Питере. И сколько же у тебя знакомых мужчин?

Лайлу это взбесило.

— Не понимаю, почему тебя это волнует, когда у тебя самого столько «друзей».

Зейн усмехнулся:

— Я провел весь вечер с группкой испуганных ребят.

— Уже давно за полночь.

— А ты решила, что я с Джеммой? — Зейн подошел к Лайле и взял в ладони ее лицо, так чтобы она не смогла отвернуться. — Как думаешь, почему я стал заниматься благотворительностью в Сиднее, когда сам работаю в Штатах? Потому что я хочу тебя.

Зейн дождался момента, когда Лайла осознала сказанное им. Желание уничтожило ревность, вспыхнувшую при виде Лайлы с телефоном. Он не ревнует. Еще с подросткового возраста он контролировал свои эмоции и влечение. Он был разборчив в том, что касалось секса. А за два года после его последнего романа ему вообще не нужна была женщина. Периоды воздержания были для него нормой, но этот слишком затянулся.

Лайла пристально смотрела на него. Влечение было безумием. Он не хотел, чтобы Лайла что-то значила для него, но так оно и было.

Склонив голову, он коснулся ее губ. Прошли долгие опьяняющие секунды. Зейн разорвал поцелуй, пока совсем не потерял голову. Он — мужчина, он любил женщин, их красоту и мягкость. Но он им не доверял. До сегодняшнего дня он и не думал меняться. Сердце заколотилось от мысли, что он хочет научиться доверять Лайле.

Ее пальцы скользнули по его волосам. Лайла потянулась к нему и прижалась губами к его губам. Волна удовольствия накрыла его. Еще чуть-чуть, и Зейн потеряет контроль.

Лайла прижималась к нему все сильнее. Она осознала, что хотела этого с того момента, как днем их прервала Елена. Зейн шагнул вперед, распахнул ее халат, и прохлада окутала ее тело, когда халат упал на пол. Зейн наклонился и через тонкий шелк рубашки взял губами ее сосок. Ощущения переполняли Лайлу.

Через секунду Зейн взял ее на руки и опустил на мягкие подушки одного из диванов. Лайла расстегнула его рубашку и нетерпеливо сняла ее.

Она чувствовала, как его теплые ладони гладят ее бедра, как гладкий шелк ласкает ее кожу. Сейчас Лайла ближе всего была к тем чувствам, которые описывали ее друзья, о которых она читала в книжках.

Быть желанной очень соблазнительно. Это сокрушает все барьеры и оставляет абсолютно беззащитной.

Даже мысль сохранить девственность казалась не такой важной. Особенно если вспомнить, что два года назад она уже оказывалась в подобной ситуации с Зейном.

Лайла упорно хранила девственность столько лет, может, стоило от нее наконец избавиться?

Зейн зацепил ее трусики, и Лайла, не думая сопротивляться, помогла ему их снять. Прохладный воздух тут же сменился жаром его тела, когда он оказался между ее ног.

Логика подсказывала не отдаваться Зейну, но заняться любовью с мужчиной, который держал ее и прижимал к себе, словно драгоценность, казалось правильным.

Она никогда прежде не чувствовала себя такой живой. Лайла наслаждалась каждой минутой. Сейчас она понимала, почему ее мать и бабушка рисковали всем ради страсти. Удивительно, что она так долго ждала, чтобы узнать это.

Она помогла Зейну снять брюки и ощутила, как его горячая плоть прижалась к ней. Их взгляды встретились. На мгновение время остановилось, и тут он вошел в нее.

Зейн замер. Их взгляды снова встретились. Понимание врезалось в удовольствие, заполнявшее его мысли.

— Ты девственница.

Лайла не выглядела расстроенной.

— Да.

А он не надел презерватив. Еще один промах. Зейн сжал челюсти, чувствуя, как желание накрывает его волна за волной. Он никогда не терял контроль. Ему нужно подавить собственническое удовольствие от того, что Лайла была только его.

Лайла поерзала немного, сильнее вжимая в себя Зейна. Он произнес.

— Это не поможет.

Лайла напрягла мышцы, и Зейн ощутил, как внутри все тесно обнимает его, ощутил, как удовольствие неумолимо накатывает на него, унося его на вершину.

Они долго лежали вместе не шевелясь. Пораженный внезапной мыслью, Зейн поднял голову. Лайла могла забеременеть.

Даже не в будущем, а сейчас — они уже были в процессе создания ребенка.

Лайла не двигалась, не хотела отстраняться от Зейна, потому что была уверена: несмотря на удовольствие, он не очень впечатлен. Ему не понравилось, что она девственница.

Чувство вины наполнило Лайлу, когда она вспомнила, как бесстыдно прижималась к нему, не давая отстраниться. Дрожь пробежала по ее телу.

Лицо Зейна было на удивление непроницаемым.

— Почему ты не сказала, что ты девственница?

Краска залила ее щеки.

— Время было не очень подходящим.

— Если бы я знал, я бы делал все… по-другому.

— Я сама ничего не планировала.

Зейн приподнялся на локтях:

— И я. Иначе я бы воспользовался презервативом. Отсюда второй вопрос: насколько вероятно, что ты забеременеешь?

Румянец усилился, хотя не совсем из-за вопроса о беременности.