Книга Все то, чем могли бы стать ты и я, если бы мы не были ты и я - Альберт Эспиноса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Можно попросить тебя об одной вещи? — спросил он, когда я поднялся, не выпив ни глотка кофе-глясе.
Я знал, о чем он меня попросит. Когда я рассказываю людям о своем даре, все хотят испробовать его на себе. Чтобы я определил два крайних состояния, которые уживаются у них внутри, и двенадцать промежуточных чувств.
— Хотите знать свои полюса? — спросил я его без обиняков, облегчая ему задачу.
Он кивнул и одним глотком прикончил кофе-глясе.
Я привел в действие свой дар и посмотрел в глаза шефу.
— Вы убили одного заключенного. Убийство не было предумышленным и не преследовало определенной цели, — сказал я, мысленно просмотрев последовательность сцен. — Он погиб не от ваших рук, это сделал бородатый полицейский лет пятидесяти, но вы считаете себя ответственным за это убийство. Не можете о нем забыть.
Он побледнел. Я думаю, не слишком приятно встретиться в кладбищенском кафе с незнакомцем, который знает о твоей страшной тайне.
— У вас есть любовница, — продолжал я. — Девушка из Португалии. Вы очень счастливы с ней. Это ваш второй полюс. Вы встречаетесь в ней вечером по пятницам, в ее доме у реки. С ней вы чувствуете себя молодым. Эти часы, проведенные вместе, ваша самая большая радость.
Он не проронил ни слова. К тому же мне пришло в голову, что сегодня пятница и элегантный костюм и запах одеколона предназначались не покойной жене булочника, а португальской девушке, которой было около сорока.
Он снова промолчал, и я вышел из кафе.
Уже на улице я начал сомневаться, стоит ли принимать его предложение. Глядя на сотни могил, я решил, что это не для меня.
Я принял его предложение только два года спустя. За это время мы стали друзьями. Я познакомился с девушкой из Португалии и посетил могилу человека, убившего того заключенного. Полицейский с бородой оказался его отцом. У шефа так и не хватило мужества разоблачить его, но, рассказав мне об этом, он почувствовал себя лучше.
Почему я согласился с ним работать? Вероятно, чтобы придать своему дару какой-то смысл. Я нуждался в этом. Все мы хотим, чтобы наши действия имели смысл.
Стоя перед той дверью, собираясь повернуть ручку и познакомиться с самым знаменитым пришельцем в мире, я чувствовал, что мой дар обретает подлинный смысл.
Если по телевизору сказали правду, то представление, составленное мной о пришельце, поможет узнать его биографию, его происхождение и даже его намерения на нашей планете.
В каждом человеке добро и зло — это главные отправные точки. Как в игре, где нужно соединить четырнадцать точек, чтобы получить изображение.
Эти четырнадцать точек находились у меня в руках.
Я сделал глубокий вдох, включил дар на полную мощность и открыл дверь.
КРАСНЫЙ ДОЖДЬ НАД РЕБЕНКОМ
Я ожидал, что столкнусь за дверью с каким-то липким существом. Возможно, я думал так потому, что так представлял себе пришельцев из других миров.
Липкость, именно это свойство вертелось у меня в голове. Не знаю почему, но я не мог отогнать этот образ от себя.
Я открыл дверь со страхом. Он был там, сидел в центре камеры для допросов. Он смотрел не на меня, а в пол и совсем не был липким.
Ему было лет четырнадцать, выглядел он совсем как «человек» в традиционном смысле слова. И совсем не был липким.
Внешне он очень походил на Алена Делона в фильме «На ярком солнце». Полон жизненной силы и удивительно красив. Хотя он не отрывал глаз от пола, чувствовалось, что у него большие глаза и очень мягкие волосы.
Он ничего не сказал, даже не поднял глаз.
Я сел напротив. Нас разделял белый квадратный столик. Его поверхность была покрыта каракулями, которые выводят заключенные, когда остаются одни. Я мельком прочел обрывки фраз вроде: «я невиновен… я не должен находиться здесь… мои права нарушены».
Он продолжал сидеть, уставившись в пол. Словно застенчивый подросток.
Одежду ему выдали в заведении, где он содержался, нечто вроде голубой больничной пижамы. Под растянувшимся воротником была видна вполне обычная кожа. Совсем не липкая.
— Привет, — поздоровался я.
Он не ответил. Вероятно, не заметил меня или я его ничуть не интересовал.
На самом деле в нем не было ничего странного, обыкновенный мальчишка.
Я постарался поймать его взгляд, чтобы получить необходимую информацию, но сразу же почувствовал, что мой дар не работает. Несмотря на мою просьбу, электронные приборы и прослушивающие устройства были включены.
Я сделал жест в сторону большого зеркала на стене, показав на камеры, создававшие помехи.
Прошло несколько секунд. Пришелец закинул ногу за ногу. Его безразличие начинало раздражать меня.
Я ощутил, как отключаются один за другим электронные приборы, и мой дар постепенно набирает силу. Меня охватило странное удовольствие. Вроде того, которое испытываешь, глядя на теплый приятный цвет.
Когда выключилось последнее прослушивающее устройство, я почувствовал, что остался один. Смотревшие на нас через зеркало не слышали, о чем мы говорим, и не могли увеличить наше изображение с помощью зума.
Я остался наедине с пришельцем. Я ощущал свое могущество.
— Вчера умерла твоя мать, да? — спросил пришелец, даже не поднимая глаз.
Мое сердце и мой желудок сжались. Я не знал, как реагировать на его вопрос.
Как будто ты собираешься послать куда-то ракеты, а с неба неожиданно падает атомная бомба. Как он об этом узнал?..
Я сделал паузу, мне не хотелось обнаруживать свое смятение. Снова попытался поймать его взгляд, но он по-прежнему сидел, понурив голову, словно спросил меня о том, который час или какая погода будет завтра.
— Тебе страшно, — продолжал он. — Ты чувствуешь, что после смерти матери твоя жизнь потеряла смысл. Ты тоскуешь по ней, вы часто бывали вместе во многих странах. Ты и она, всегда только ты и она. Это очень тяжело… Тебе никогда еще не было так плохо, верно?
В это мгновение он поднял глаза. И тут я догадался: у этого пришельца такой же дар, как у меня. Впервые я на себе испытал, что чувствуют люди, которых я безжалостно просвечиваю, как на рентгене.
Должно быть, на моем лице появилось выражение крайнего испуга, потому что комнату заполнил голос шефа.
— С тобой все в порядке, Маркос? Тебе нужна помощь? — грозно спросил он.
— Все в порядке. — Я снова успокоился. — Выключите, пожалуйста, прослушку.
Электронные приборы снова выключили. После некоторой паузы пришелец продолжал.
— Чувствуется, что у тебя была очень хорошая мать, — сказал он. — С ней связано восемь из твоих воспоминаний.
Я ничего не ответил. Я попытался проникнуть в него, восстановить паритет. Но что-то мне мешало, и электронные помехи были ни при чем.