Книга По волчьему следу. Хроники чеченских войн - Николай Асташкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вечером мне позвонил Ельцин и велел сделать от имени пресс-секретаря заявление, что, мол, президент России всегда выступал и выступает за мирное решение чеченской проблемы. "Только за столом переговоров!" А после были сказаны слова, которые предназначались лишь для меня, чтоб знал, на кого переводить стрелку: "А то у нас есть, понимаешь, такие, которым, что в Афгане деревни разбомбить, что Чечню танками подавить".
Я этот намек нигде не озвучил, но свет не без "добрых" людей — через день-другой вся российская пресса указала на Руцкого как на главного и единственного зачинщика войны на Кавказе... »
...существует два метода борьбы: один с помощью закона, другой с помощью силы. Первый метод свойственен для людей, а второй — для животных...
Н. Макиавелли
Разлука длиною в эпоху
В середине ноября 1991 года из Москвы в Ростов-на-Дону прилетел фотокорреспондент «Красной звезды» Юрий Пирогов. Он передал просьбу главного редактора подготовить несколько материалов о событиях в Чечне и снабдить их хорошими иллюстрациями. 24 ноября 1991 года мы отправились в командировку в Грозный в составе группы генералов и офицеров штаба СКВО на Ан-12 с военного аэродрома.
На душе было неспокойно. Оперативные сводки из Чечни пестрели тревожными сведениями. Участились нападения на военные городки с целью захвата техники и вооружения. Усилилось давление на военнослужащих гарнизона. В который раз возникали в памяти напряженные взгляды офицерских жен и детей: как они там?
...Наш самолет, который в шутку прозвали летающим сараем, совершил посадку на аэродроме Ханкала. Пока останавливаются винты, смотрим в иллюминаторы. Чуть в отдалении, на стоянке, несколько легковых автомашин из окружного учебного центра (ОУЦ). Среди встречающих — его командир генерал-майор Петр Соколов, рядом невысокого роста морской офицер.
— Юра, — говорю, уступив место Пирогову у иллюминатора, — вон тот капитан 1-го ранга и есть Дениев.
Спустившись на бетонку, попадаем в окружение небритых боевиков. Худой долговязый прапорщик, направив в нашу сторону автомат, бесцеремонно преградил дорогу:
— Я — начальник штаба комитета обороны. Вы прибыли на территорию свободной Ичкерии, предъявите для проверки документы и вещи.
Старший нашей группы — начальник штаба округа генерал-лейтенант Анатолий Куприянович Чернышев, смерив его презрительным взглядом, невозмутимо проследовал к ожидавшим его генералу и офицерам. Мы направились за ним. Долговязый прапорщик проводив нас недобрым взглядом, что-то сказал своим боевикам по-чеченски. Позже я узнал, что этот прапорщик по фамилии Арсанукаев до недавних пор был военным комендантом аэродрома Ханкала. Среди сослуживцев он слыл откровенным бездельником, зато теперь стал главным наблюдателем за прибывающими в Чечню офицерами из штаба округа.
После доклада начальнику штаба округа Дениев подошел к нам с Юрой. Лицо осунувшееся, в глазах — грусть. Казалось, только вчера расстались, но передо мной стоял совершенно другой человек. Да и вокруг были иные, не те приветливые и по-кавказски гостеприимные люди.
Другая жизнь, другая эпоха...
На аэродроме долго не задержались.
— Мужики, — торопливо говорит Дениев, — быстро в мой «уазик».
По дороге он вводит нас в обстановку.
— Дела в республике хреновые, — не стесняясь в выражениях, сетует Ибрагим. —Дудаев подмял под себя все. Теперь хочет прибрать к рукам и военные городки СКВО.
Атмосфера на совещании была очень неспокойная. Начальники служб предложили раздать офицерам и членам их семей постельное белье, полотенца, по ящику тушенки, составить акты, затем все имущество и продовольствие списать, иначе все равно не сегодня-завтра оно будет разграблено.
Генерал Чернышев не соглашался, не желая брать ответственность на себя:
— Не имеем права. Нет у нас соответствующего распоряжения.
Генерал Соколов:
— Что будем делать с оружием, танками, артиллерией? Предлагаю: арсеналы погрузить на КамАЗы, выстроить колонну и организованно покинуть пределы Чечни. Иначе завтра все «приватизирует» Дудаев.
Генерал Чернышев:
— И на это нужен приказ из Москвы.
— Так добейтесь его!
— Легко сказать — добейтесь! Все, кому положено, знают о сложившейся здесь ситуации.
Да, к сожалению, у наших генералов были связаны руки, оттого они и проявляли такую нерешительность во всем.
А в это время другой генерал — Дудаев — действовал решительно и последовательно. 26 ноября своим указом он запретил все перемещения техники и вооружения. К частям были прикреплены представители национальной гвардии, которые производят проверку автомобилей и документов, а также имущества, ввозимого и вывозимого с территории воинских частей.
Тем же указом все вооружение, техника и имущество были «приватизированы» Чеченской Республикой и не подлежали отчуждению.
В тот же день, 26 ноября 1991 года, Дудаев вызвал к себе командира 173-го окружного учебного центра генерал-майора Соколова, военного комиссара Чеченской Республики капитана 1-го ранга Дениева, начальника штаба гражданской обороны республики полковника Ваганова и безапелляционно заявил:
— Кто переступит границы Ичкерии, будет арестован. Личный состав окружного учебного центра вывести за пределы республики. В городках центра мы разместим две чеченские дивизии, которые сформируем в конце года. Вся техника и вооружение переходят в собственность вооруженных сил республики. Все командиры, и вы в том числе, подчиняются мне лично...
В логове «одинокого волка»
После совещания, проведенного генералом Чернышевым в ОУЦ, мы вышли из штаба и направились к контрольно-пропускному пункту побродить по городу. За воротами КПП наше внимание привлекла группа чеченских гвардейцев, вооруженных автоматами. Командовал ими худощавый симпатичный мужчина в длинном черном плаще.
Мы представились, показав свои редакционные удостоверения.
— Командир взвода национальной гвардии прапорщик запаса Руслан Шамаев, — по-военному доложил тот.
Среди боевиков Шамаев пользовался особым уважением. Именно он 5 октября 1991 года возглавил штурм здания КГБ республики. Теперь там хозяйничали его подчиненные. Мы попросили сделать несколько снимков расположения гвардейцев, и Шамаев любезно согласился сопроводить нас.
Открыв массивные двери, мы оказались внутри холодного квадратного холла. Прямо — деревянная перегородка, обложенная ящиками с песком.
Раньше за ней располагался дежурный офицер. Теперь же на этом месте восседали два боевика с пулеметом и автоматом.
По узкому лестничному пролету поднимаемся на верхний этаж, в спортзал. Он до отказа заполнен людьми. Народ самый что ни на есть разношерстный: и отставники-военные, и милиционеры, и даже подростки. О чем-то возбужденно спорят. Завидев нас, да еще с фотоаппаратурой, вмиг смолкают, настороженно поглядывают, о чем-то переговариваются с Шамаевым. Пока боевики выясняют отношение к нашему визиту, с интересом рассматриваем спортзал. В центре натянута волейбольная сетка, не снятая гвардейцами после захвата здания и, по-видимому, никому не нужная. Сразу за волейбольной площадкой на раскачивавшемся на канате боксерском мешке с песком отрабатывал удары ногами маленький, с хорошо развитой мускулатурой юнец. Он так и сверлил нас узенькими и злыми глазенками. Этот подросток напомнил мне волчонка, не совсем еще кровожадного, но уже хищника...
