Книга Министерство мокрых дел - Владимир Гриньков

Дегтярев потерянно смотрел на полковника. Никак не мог понять, как можно решиться на подобное – пятнадцать лет морочить людям голову.

– В армии разброд и шатания, – продолжал полковник. – Боевой учебы нет, в подразделениях некомплект, офицеры проигрывают боевую технику в карты. Вы… – он обвел взглядом присутствующих, – вы остались единственной боеспособной единицей!

– Тимофеич! – пробормотал Брусникин. – Как же так?!

– Вот у товарища спросите! – кивнул в сторону Сан Саныча полковник.

И Сан Саныч выдал по полной программе. Любо-дорого было смотреть. Я и подумать не мог, что этот человек обладает таким красноречием. Жаль только, что добрую половину его выступления в эфире придется заменить писком. Так и будет в эфире – «пи-и-и».

– Страну развалили! Эта… пи-и-и… мафия жирует, а простому народу осталось только… пи-и-и… Я три месяца без зарплаты, жена – шесть, а директор этот… пи-и-и… Ваучеры опять же – обещали по две «Волги» на ваучер, а дали… пи-и-и… Америка нас уже ни… пи-и-и… не ставит, а мы ей… пи-и-и… лижем. Границ этих… пи-и-и… понагородили, таможни там всякие и прочая… пи-и-и… Я к теще ездил в Кокчетав, так мне ихний таможенник говорит… пи-и-и… пи-и-и… А я ему на это… пи-и-и… пи-и-и… пи-и-и… А он, гад… пи-и-и… Ну я ему тогда… пи-и-и… пи-и-и…

– Вот дела! – только и успел вставить потрясенный Брусникин.

– Ну! А я о чем! А то вот еще сосед мой, Петрович, взял в киоске бутылку водки, домой принес, а вместо водки оказалась… пи-и-и… Ну, приехали врачи и говорят… пи-и-и…

– Да не может быть!

– Клянусь! А Петрович им – я же молодой еще! А они – нет, тебе… пи-и-и… Сели и уехали.

– Во гады! А сосед-то?

– А что сосед? Сосед… пи-и-и… Пришел ко мне и рассказывает, что мои… пи-и-и… пи-и-и… Ну, мы с ним сели, выпили за его возвращение с того света и так… пи-и-и… пи-и-и… Надрались, в общем, в тот раз до… пи-и-и…

Брусникин плеснул водку в стаканы.

– Как же так! – пробормотал потерянно. – Такая страна была!

Встал, пьяно качнулся, расплескав полстакана водки, и провозгласил:

– За СССР!

В последующие полчаса тот же тост провозглашался еще пять или шесть раз. Брусникин уже всецело доверился Сан Санычу и интересовался подробностями сегодняшней жизни там, наверху. Кое-что ему понравилось. Например, отсутствие очередей и тот факт, что импортные цветные телевизоры вполне доступны, а видеомагнитофоны продаются без предварительной записи и всем, а не только представителям льготного контингента. Зато он осудил дискуссию о выносе Ленина из Мавзолея, рекламу женских прокладок на телевидении и гегемонизм Соединенных Штатов Америки. Америка больше всего его расстроила.

– Как же так? – вопрошал Брусникин. – Да кто они такие? Я же их одним нажатием кнопки! Движением этого вот пальца!

Он осмотрел указательный палец правой руки. Сан Саныч тоже посмотрел. Наш герой еще не знал, что события стремительно приближаются к ужасной развязке.

– А что ж! – согласился уже здорово набравшийся Тимофеич. – Проучить мы их можем!

Полковник поднялся из-за стола и пошел, покачиваясь, к пульту.

– Они думают, все по-ихнему будет! А по-ихнему не будет…

– Пошли! – предложил Брусникин Сан Санычу. – Потеха начинается, я чувствую.

Полковник уже стоял у пульта.

– Какая тут из кнопок – по Нью-Йорку?

– Вот эта, товарищ полковник.

Рука Тимофеича потянулась к красной кнопке. Я следил за выражением лица Дегтярева. Он протрезвел, клянусь! В одно мгновение! Понял, что сейчас произойдет, но все еще никак не мог поверить.

На большом экране жил Нью-Йорк. Там в окнах домов горел свет и по улицам катили машины.

– Вы что! – выдохнул потрясенный Сан Саныч. – Там же народу миллионов, наверное, десять!

Оказалось, что, несмотря на все тяготы жизни, он остался совсем не кровожадным человеком.

– «Десять», – хмыкнул Брусникин и указал рукой на экран компьютера. – Шестнадцать миллионов пятьсот двадцать шесть тысяч сто три человека… Сто четыре… Сто пять… Сто семь… Двойня, наверное, родилась. Плодятся, как кролики.

– Мы рождены, чтоб сказку сделать пылью! – провозгласил лозунг ракетчиков полковник и нажал страшную кнопку.

Мигнули лампочки.

– Пошла ракета! – сказал Тимофеич и обрадованно потер руки. – Мы им покажем, как негров обижать.

Дегтярев смотрел на экран остановившимся взглядом. Сегодня утром, попивая дома чаек с бутербродами, а позже толкаясь в вагоне метро по дороге на работу, он и помыслить не мог, что к вечеру станет свидетелем начала третьей мировой войны.

– Лицо – крупным планом! – сказал я оператору.

Собственно, ради вот этих кадров мы все и затеяли. Видели ли вы раньше лицо человек, который знает то, чего не знают миллиарды других людей?

Изображение Нью-Йорка на экране дрогнуло и исчезло.

– Вот! – сказал Тимофеич бесстрастно. – Будут знать, как выделываться.

Сан Саныч не успел ни осознать происшедшего, ни испугаться по-настоящему. В зал уже входила его жена. Она же и прислала к нам в программу письмо – предлагала разыграть своего благоверного.

Я шел следом. Увидев нас обоих, Дегтярев изменился в лице – в который уже раз за сегодняшний день. Понял, что произошло. И что все не всерьез.

– Ну вы даете! – пробормотал он после паузы. – Я же поверил! Я же думал – война!

И дальше такая тирада – сплошное «пи-и-и». Хорошо еще, что съемка уже закончилась.

* * *

Борис поджидал меня в зале, в котором загружались продуктами машины.

– Ну вы дали! – сказал он восхищенно. – Я в полном восторге!

Я вежливо улыбнулся ему в ответ.

– А когда полковник запуск произвел! У этого мужика челюсть отвисла, клянусь!

Я продолжал улыбаться, хотя уже ничего не понимал.

– Это, наверное, потому, что вы его напоили. Иначе бы он вряд ли клюнул.

– Погоди-ка, – остановил я его. – А где ты был во время съемок?

Рядом со мной его точно не было. И откуда же он мог знать, как все происходило там, на съемочной площадке?

– У себя я был, Женька. И все видел в прямом, так сказать, эфире. – Борис засмеялся и потянул меня за рукав.

Мы свернули в один из боковых проходов, прошли мимо одной двери, другой, а третью справа по ходу Борис распахнул. Я увидел небольшую комнату и ряд мониторов на длинном столе. На тех мониторах была вся жизнь подземного Борисова царства. Я видел все залы и тот, где мы только что снимали наш сюжет, – тоже.

– Полный, в общем, контроль за обстановкой, – хмыкнул за моей спиной Борис.