Книга По велению судьбы - Натали Вокс

Ладно, присутствие охранника, по крайней мере, избавит ее от необходимости читать нудный роман в глянцевитой обложке, прихваченный из номера, подумала Мария. Да и защитит от возможных домогательств, если кого-то привлечет ее одиночество.

Головы всех мужчин повернулись к ней, когда Мария пружинистой походкой вошла в бар. Рыжие кудри красиво обрамляли овальное личико, тонкие бирюзовые бретельки подчеркивали белизну гладких плеч, шелк облегал изящные гибкие формы, юбка почти не скрывала необыкновенно длинных изящных ног… Когда она грациозно присела за столик, Никос подозвал официанта и зашелся в приступе удушающего кашля.

— Тебе бы в постели полежать, — пожалела Мария молодого грека, заметив у него на щеках лихорадочный румянец. — Но я уверена, что ты умрешь в конвульсиях, прежде чем Георгий хоть что-то заметит…

Он нахмурился, и Мария поняла, что с итальянским языком он знаком лишь в первом приближении. Но вот он снова закашлялся, стоя подле нее.

— Да сядь же ты, ради бога! Тебе бы выпить сейчас горячего виски с чесноком. Это сбило бы жар и помогло бы тебе заснуть.

Никос нерешительно опустился на краешек стула, застенчиво и ошеломленно глядя на девушку. Мария заказала для него двойную порцию виски и почти силой заставила выпить все до капли. Он оказался куда сговорчивее Георгия, а после выпивки сделался словоохотливым, хотя болтал по-гречески, и Мария не понимала ни единого слова. Впрочем, может, оно и к лучшему, решила она — слишком откровенное восхищение застыло его в глазах.

— Ты соображаешь, что вытворяешь? — послышался вдруг негромкий, но грозный голос.

Свет заслонила массивная темная фигура. Рыжеволосая головка девушки вздернулась, рука задрожала, вино расплескалось.

Никос попытался вскочить, но мешком рухнул на стул. Явившийся словно ниоткуда Тео подхватил товарища под руки и повел к выходу. На красивом смуглом лице Георгия застыло выражение смертельной ненависти.

— Я и не подозревал, что ты покинула номер. Немедленно возвращайся обратно! — коротко приказал он.

В ледяной властности Георгия было нечто, одновременно до смерти пугавшее и бесившее ее.

— А если нет, тогда что? Дашь мне сорок плетей до полуночи?.. Я просто сижу здесь, пью легкое вино…

— Наверх! — выдохнул Георгий, оливково-смуглая кожа его побледнела. — Мы заключили соглашение, а ты ведешь себя неподобающим образом.

— Честно говоря, полагаю, что веду себя вполне соответственно. Разыгрываю дурочку. Сколько молоденьких дурочек повыскакивали замуж за богатеньких мужиков постарше себя, которым лень лишний раз снять штаны…

— Что ты сказала?! — На скулах Георгия загорелись два ярких пятна.

— …И вот покинутая маленькая женушка начинает скучать и спускается в бар, чтобы хоть поглядеть, как жизнь проходит мимо, — с деланной грустью продолжила Мария.

— На нас смотрят.

С присущей ему звериной грацией он опустился на стул, но, даже сидя, походил на разъяренного тигра, изготовившегося к прыжку.

— Разумеется, смотрят. Кстати, мои поздравления, Георгий! Ты очень оживил скучноватую мизансцену. Подумать только, явился обуреваемый гнусными подозрениями молодой муж, он в ярости! Постараюсь тебе подыграть — сделаю вид, что покорно сношу град упреков, сыплющихся на мою бедную голову. — Девушка сгорбилась и изобразила на лице раскаяние. — Однако не рассчитывай, что я вернусь в номер, чтобы киснуть в спальне!

Георгий медленно, очень медленно и глубоко вдохнул. Мария хмыкнула.

— Если осмелишься применить силу, многие из присутствующих здесь мужчин сочтут своим долгом встать на мою защиту.

— Наверное, я не доживу до завтрашнего утра! — прорычал Георгий.

— Сочувствую… но, увы, брак наш заключен явно не на небесах.

— Ты очень храбрая на людях.

— А ты очень крутой мальчик.

— Как и твой Джулио.

Мария улыбнулась.

— Да Джулио кроток как ягненок! Он никогда не выходит из себя.

— Стало быть, в вашем союзе верховодишь ты! — В глазах Георгия застыло безмерное отвращение.

— А ты предпочитаешь женщин нежных и покорных. Тебе бы родиться султаном, чтобы жены и наложницы падали перед повелителем ниц.

Темные ресницы затрепетали и опустились. Красивые губы скривились.

— Нынче вечером решается одно дело, которому я посвятил не один месяц напряженного труда. Я тебе не доверяю и не оставлю тут одну. Вдруг ты подцепишь какого-нибудь парня. И это-то в первую нашу брачную ночь!

— Никого я не собираюсь подцеплять!

— Я не слепой и вижу, какими глазами смотрят на тебя мужчины. Словно изголодавшиеся по любви матросы! — Георгий даже зубами скрипнул. — А ведь ты и пальцем не пошевелила, чтобы привлечь их внимание. Порядочной женщине не пристало сидеть в баре одной…

— Но со мною был Никос…

— Ты его до бесчувствия напоила!

— Он болен, у него жар. К тому же мальчик явно не привык пить! Кстати, это я настояла, чтобы он выпил…

— И эта его сговорчивость будет стоить ему места!

Мария смертельно побледнела.

— Это бесчестно, Георгий! Я заставила его выпить виски…

— А признаваться тебе в любви тоже ты заставила?

— Что ты несешь?

Черные глаза сверкнули, ноздри тонкого носа затрепетали.

— Я своими ушами слышал, что он тебе говорил… Мой слуга делал моей законной жене недвусмысленные предложения!

— Твоей жене? Я тебе не жена! — гневно бросила Мария. — Я не стала бы твоей женой и за все сокровища мира!

— Ну, думаю, за эту цену ты стала бы кем угодно… Впрочем, стоишь ты куда дешевле, — цинично усмехнулся Георгий. — Сколько заплатил Алессандро за твое юное тело? А ведь он лишь снял для тебя домик. Не купил даже, а снял!

И Мария, не выдержав такого глумления над памятью отца, выплеснула остатки вина в красивое самодовольное лицо.

— Рядом с тобой неандерталец — английский денди!

С этими словами она встала и направилась к выходу из бара. Георгий последовал за ней, и в лифт они вошли вместе. Мария остервенело жала на кнопку. Ненависть душила ее. И тут со странной ухмылкой Георгий сомкнул руки вокруг ее хрупкого тела.

— Пусти меня, дикарь! — выдохнула Мария.

Георгий глядел на нее сверху вниз мерцающими бездонными глазами, сильные пальцы скользнули по ее спине… Вот он привлек ее к себе. Мария словно окаменела, так близко было теперь это стройное мускулистое мужское тело. Исходящий от него жар и пряный аромат околдовывали, заставляли терять голову. Что-то внутри нее судорожно сжалось, сердце готово было выпрыгнуть из груди…

— Ты ведь заигрывала со мною, правда? — прошептал Георгий, и на чувственных губах заиграла дьявольская усмешка.