Книга Поцелуй из прошлого - Кейтлин Крюс

— Врозь? Для чего? — спросила она почти тоскливо, глядя на темные сады и слегка хмурясь. — Чтобы потом ворошить угли? Бередить старые раны? Я не понимаю цели таких расставаний. Для чего они? Прошлого не изменить. Что было — то было.

Он вглядывался в ее лицо, которое теперь казалось ему совсем чужим. Было время, когда Лео полагал, будто отлично знает Бетани.

Он не понимал, что с ним происходит. Ему хотелось подойти к ней, успокоить ее, но он не понимал, отчего возникло такое желание. Лео знал, что Бетани его сексуально привлекает. Но почему ему не дает покоя тоска в ее взгляде? Почему он жаждет увидеть ее улыбку? Он хотел сосредоточиться на обсуждении ее обязанностей и той роли, какую она должна исполнять.

— Ты вернулась после долгого отсутствия, — сказал он, ощущая себя так, словно идет по битому стеклу, под которым спрятаны мины. Будто один неверный шаг может погубить их обоих.

Он понимал, что между ними растет напряженность, но сексуальное влечение не было ее причиной. Он отлично знал, что не должен позволять эмоциям руководить его действиями, как уже однажды случилось, когда он встретился с Бетани на Гавайях.

Бетани поерзала на месте и взволнованно подняла руку к шее. Ее глаза были широко раскрыты, в них читалась обида.

— Я не вернулась, — тихо сказала она, ее взгляд стал таинственным и убедительным, скорее похожим на море, чем на летнее небо. — Скоро я совсем забуду, что сюда приезжала.

— Как хочешь, — ответил он так же тихо, предвидя скорые перемены.

Лео хотел разгадать ее секреты и наконец понять, почему его так неотвратимо к ней влечет.

Ему хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней.

Лео не сдвинулся с места. Однажды он слишком сильно влюбился в эту женщину и ошибся в ней, поэтому поклялся, что никогда не позволит себе быть слабым. Даже ради нее.

Глава 6

— Я хочу очень многого, — сказала Бетани, убаюканная странным ощущением мира, воцарившегося между ними. Она вдруг захотела забыть все неприятное, что было в их прошлом. — Но я наконец повзрослела и поняла, что не все из того, что я хочу, принесет мне пользу.

Она ожидала, что он улыбнется или кивнет в знак согласия, и разочаровалась, когда Лео смерил ее долгим взглядом, потом покачал головой:

— Из того, что услышал, я сделал вывод, что ты считаешь наш брак… Чем? — Он так искусно изобразил непонимание, словно его смутил оборот английского языка, на котором он бегло разговаривал. У Бетани появилось ощущение, что он залепил ей пощечину. — Брак вредит твоему здоровью?

Лео вел себя чрезвычайно покровительственно, и Бетани в очередной раз вспомнила, зачем приехала в Италию. Она вернулась сюда не для того, чтобы понимать, что между ними произошло, а чтобы раз и навсегда поставить точку в их отношениях.

Бетани вздохнула, рассердившись на себя за мгновенную слабость, и стала наполнять едой тарелку. По крайней мере, она знала, что повара в замке отличные. Она взяла несколько кусочков курицы и большую порцию ризотто.

— Ответа не будет? — тихо спросил он и издал необычный звук: нечто среднее между смехом и вздохом. — Почему-то я не удивлен.

Расправив плечи, Бетани вздохнула, чтобы успокоиться, и взяла вилку.

— Как ни странно, мне потребовалось время, чтобы подумать, — непринужденно ответила она, будто не знала, что Лео сидит напротив нее и готовится к очередной ссоре. — Я считаю, что, когда отношения в браке становятся неудовлетворительными, а супруги деградируют… — начала она.

Лео расхохотался, прерывая ее.

— Сильно сказано, — с издевкой произнес он. — Значит, ты деградировала, Бетани? Я заставил тебя стать хуже? — Он покачал головой. Его глаза заблестели, словно Бетани только что обвинила его в страшном преступлении, а не сказала правду.

— Ты сам завел разговор на эту тему, Лео, — раздраженно бросила ему она, не в силах побороть свою реакцию на него даже при таких неблагоприятных обстоятельствах. Что с ней случилось? — Мог бы заранее предупредить, что разговор состоится исключительно на твоих условиях, как обычно! Избавь меня от своего презрения.

— Ты хотела навязать мне собственную истину, которая неверна, — сказал он, выражение его лица стало серьезным. Пламя свечей отбрасывало блики на его суровые черты. — Настоящая правда в том, что в нашем сценарии ты не жертва. Тот факт, что ты выбрала для себя роль жертвы, еще одно доказательство твоего инфантильного поведения, от которого, как утверждаешь, ты избавилась.

— Ты доказываешь мою точку зрения, — произнесла она, не сдержав в голосе слабую дрожь. Но даже сейчас она держала спину прямо, решив казаться сильной независимо от того, какие эмоции бушевали в ее душе.

Мгновение он пристально на нее смотрел, и Бетани почувствовала, как к лицу приливает жар. «Я просто сержусь, — подумала она. — И незачем обращать внимание на то, как заныло сердце». Нужно игнорировать противоречивое, непонятное желание придвинуться к Лео и постараться переубедить его во что бы то ни стало.

— Возможно, ты слишком хрупкая и не можешь откровенно признать, кем действительно являешься, — умышленно мягко сказал он.

Бетани хохотнула, затем положила вилку, уже не в состоянии даже притворяться, что наслаждается прекрасно приготовленной едой.

— Кто ты такой, чтобы меня обсуждать? — сердито спросила она, сжав кулаки под столом. Она много лет пыталась показать Лео, кем на самом деле является, но он ею пренебрегал. Бетани отмахнулась от старых желаний и прежних потребностей, хотя они оставили глубокие раны в ее душе. — Ты же знаешь меня хуже всех.

— Я знаю тебя, — сказал он так категорично и безапелляционно, будто был экспертом по жизни Бетани. — Я знаю тебя так, как никто другой.

— Может быть, ты и прав, но долгое время обращался со мной как с незнакомкой, — ответила она, осторожно подбирая слова. Она старалась не обращать внимания на то, что по-прежнему хочет, чтобы Лео увидел, какова она на самом деле.

Бетани покачала головой, пытаясь избавиться от смятения и не обращать внимания на его обличительный взгляд.

— Позволь мне угадать, — произнес он ледяным тоном. Лео не двигался, но она почувствовала, как при помощи сосредоточенного взгляда он заставил ее ощущать, будто пространство между ними сократилось. В воздухе повисло напряжение. — Не сомневаюсь, что последние три года ты придумывала, как охарактеризовать наши с тобой отношения. Без сомнения, в этом тебе помогал сверхъестественно великодушный любовник. Ты делала все, чтобы не оценивать собственное поведение, не так ли?

Бетани пришла в ярость. И на этот раз она не нашла причин сдерживать свои чувства. Она убедила себя, что ей нечего терять, ибо все уже потеряно. Бессмысленно тратить время и силы на притворную вежливость. Молчать она больше не станет.

— Я не думаю, что брак должен быть монархией, в которой ты играешь роль короля, получившего власть по божественному велению, а я — роль благодарной и покорной рабыни, — произнесла она то, что хотела сказать ему в течение трех лет. На мгновение она даже почувствовала в себе смертельную хладнокровность. — Такие отношения нельзя называть браком. Это боевые действия, и я от них устала.