Книга Добрым словом и пистолетом - Сергей Ковалев

Через полчаса я припарковался у старого дома, чудом уцелевшего в одном из переулков недалеко от Таганской площади. И возможно, в прямом смысле чудом, хоть сам господин Ессе уверял, что никаких чудес не творит и творить не может. Но разве в наше время можно кому-то верить на слово? Даже ангелу.

Ах да, забыл сказать, Самуил Яковлевич был ангелом.

Только не подумайте, будто я имею в виду, что он был ангельски красив, ничего подобного! Да, надо признать, господин Ессе был счастливым обладателем баскетбольного роста и могучего сложения штангиста, так что когда-то наверняка выглядел очень эффектно. Особенно если и впрямь разгуливал в той одежде, в которой ангелов изображали художники времен Возрождения, то есть в небрежно наброшенном на чресла полотенце. Рост за прошедшие века остался при Самуиле, а вот мышцы изрядно заплыли жиром, и вся его фигура говорила (а точнее, вопила) о неподвижном образе жизни, пьянстве и обжорстве. К тому же лицо Самуила Яковлевича более всего напоминало лики, которыми древние индейцы наделяли статуи своих богов. А надо отметить, что боги у индейцев почитались все больше гневные и жестокие. Короче говоря, внешность господина Ессе была того типа, что при встрече в темной подворотне вызывает инстинктивное желание оказаться как можно дальше от ее обладателя, возможно даже оставив ему кошелек на манер ящерицы, оставляющей хвост в зубах хищника.

И уж конечно я назвал Самуила Яковлевича ангелом вовсе не из-за ангельского характера! Характер у господина Ессе, насколько я мог судить по нашим предыдущим встречам, был отвратительный. Грубость органично сочеталась в нем с ехидством и цинизмом.

Просто господин Ессе в прямом смысле слова был ангелом. Настоящим.

Правда, серым.

Он снизошел до того, чтобы объяснить мне ситуацию в первую нашу встречу. Да и Хайша потом кое-что рассказала, хотя у меня вовсе не было желания узнать подробности той грязной истории. Ну про бунт Люцифера все слышали хоть что-то, но что там на самом деле произошло, знают только непосредственные участники. Прочим же остается довольствоваться изрядно отредактированными мифами. Как известно, историю пишут победители. Впрочем, Самуил, несмотря на то что был участником тех событий, тоже не особо распространялся о них. Упомянул только мельком, что, когда Люцифер устроил бучу, он по каким-то соображениям отказался его поддержать, хоть и был согласен почти со всеми тезисами восставшего ангела. Подозреваю, отказался он просто в силу мерзкого своего характера.

Но и против бывшего соратника тоже не выступил – то ли из чувства справедливости, то ли, опять же, из вредности. Таких «воздержавшихся» ангелов набралось немного, и на фатальный результат восстания они не повлияли. Конец Люцифера и его воинства известен. Самуила же и его единомышленников за неуместный пацифизм сослали в человеческий мир, лишив всех ангельских сил. Так что пришлось серым ангелам устраиваться в человеческой жизни кто как мог.

Наказание это всегда казалось мне каким-то смехотворным. Подумаешь, лишили ангельских сил! Даже и без сверхъестественных способностей большинство из серых ангелов устроились вполне неплохо.

Например, на момент нашего знакомства господин Ессе являлся авторитетным в кругах библиофилов специалистом по антикварным книгам. На этой почве я с ним и познакомился – мое расследование непосредственно касалось похищения библиотеки старинных книг. Не могу, правда, сказать, что Самуил мне сильно помог в этом расследовании. На самом деле вообще не помог. Старый мизантроп терпеть не может помогать кому-либо.

– А, это снова ты? – без особого интереса покосился на меня Самуил и вернулся к созерцанию телевизионных экранов. – Что на этот раз?

С нашей последней встречи телевизоров в комнате прибавилось, теперь их стало десять: начиная от древнего лампового монстра в деревянном корпусе и заканчивая суперсовременной плазменной панелью на стене. Все они работали одновременно, демонстрируя разные программы и бубня на разные голоса. Под этот информационный шум Самуил параллельно читал две книги и глянцевый журнал. Вокруг кресла высились неряшливые курганы из прочитанной беллетристики.

Как я догадываюсь, это главная составляющая наказания. Заключенный в ограниченном земном мире, более того, в ограниченном человеческом теле, серый ангел страдал от скуки. Он и со мной-то изволил общаться только потому, что мои метания его слегка развлекали.

– А то ты не знаешь! – буркнул я.

В присутствии Самуила я несколько теряюсь. Мне и раньше доводилось встречать достаточно могущественных личностей – да взять хоть того же Ивора. В конце концов, в моем собственном теле живет настоящая богиня, пусть ее и трудно назвать могущественной. Но ангел, когда-то имевший дело с самим Творцом, – это все-таки совсем другое дело!

А когда меня что-то смущает, я невольно становлюсь грубым. Очень неудобное свойство, когда разговариваешь с ангелом. Самуила, впрочем, моя грубость только позабавила.

– Знаю? Я знаю, что пропала маленькая вредная девчонка. Ах-ах-ах! Всем бы радоваться, ан нет, почему-то суетятся, переживают, ищут. Зачем ищут? Столько проблем ведь сразу решилось.

– Тебе не идет быть циником, – сообщил я. – Это банально. От типа с физиономией как у тебя и так никто ничего хорошего не ожидает. Тебя испортило телевидение.

– Все в этом мире банально, – отмахнулся ангел, доставая откуда-то из книжного завала бутыль коньяка и делая внушительный глоток. – Ты опять на колесах?

– Угу. Да и вообще коньяк не люблю.

– Ну и дурак. – Самуил сделал еще пару могучих глотков и спрятал бутыль. – Это единственная полезная вещь, которую научился делать род людской. Так… вернемся к теме. Чего ты хочешь?

– Узнать, где Арина сейчас.

– Вот прямо так? Хочешь узнать ответ сразу?

– Да!

– И даже не попытаешься шевелить тем, что у вас считается мозгами?

– Где Арина?

– Ты готов заглянуть в конец книги, даже не вникая в сюжет?

– Да.

– Знаешь, Ножницы, твой подопечный разочаровал меня, – презрительно скривившись, обратился Самуил к Хайше, игнорируя меня. – Мне показалось, что он понимает вкус жизни, но…

– Хватит болтать. – Я почувствовал, что теряю терпение. – Мне действительно нравится решать загадки. И я с удовольствием предоставлю тебе возможность наблюдать, как я их решаю, – в другой ситуации. Но сейчас мне не до этих игр. Где Арина?

– Не скажу.

– Почему? – опешил я.

– А не хочу, – пожал плечами Самуил. – Почему я должен лишать себя развлечения? Ищи, ты вполне способен сам ее найти.

– Но она может погибнуть!

Самуил наконец отвлекся от своих телевизоров и посмотрел на меня. Мне показалось, что на меня смотрит пустыня, заполненная серым песком и ветром.

– Как ты думаешь, сколько людей умерло за время моей ссылки? Сколько смертей я видел? Тебя волнует смерть мухи-однодневки? Она все равно умрет к вечеру, так что же я буду переживать, если птица склюет ее в середине дня?