Книга Мир вздрогнет от нашего гнева - Сергей Зверев

– …Если тебе куда-то надо выехать в семь утра, а не в девять, не в двенадцать, – наставлял Раскатов, – то нанятому тобой извозчику скажи об этом заранее, раз пять напомни и пообещай, что, если он опоздает, то понесет штрафные санкции. Но это еще не все! Перед выездом заставь его заправиться бензином по потребности, взять запасные колеса, домкрат, ключи, воду для питья и радиатора… Ну, в общем, все, что может понадобиться в пути. В том числе и еду. У них же как? Выехал – ой, мистер, забыл, надо заехать домой за запаской. В дороге – ой, мистер, бензин на исходе, надо искать заправку. Потом ему надо где-то поесть, попить, раз десять за дорогу сбегать по нужде… А уж если с тобой сел кто-то из местных – гидом там набился, или кум-сват водилы, – все, кранты, будут останавливаться возле каждой кочки. То надо троюродному куму завезти гостинец, то у двоюродного свата забрать должок… В итоге поездка, рассчитанная на три-четыре часа, в лучшем случае затянется на шесть-восемь. Но и это не предел!

– Им, что, домой спешить незачем? – впечатленный услышанным, недоуменно поинтересовался Лавров.

– Как же не надо? Надо. Но это необязательно. Согласно философии «резинового времени», неспешность, обилие свободного времени – путь к просветлению. Вообще, чтобы понять Индонезию, там надо провести не неделю, а по меньшей мере полгода.

И вот теперь, наблюдая за местными жителями, Андрей мысленно соглашался с Германом. Здесь и впрямь никто никуда не спешил. Видимо, индонезийцы считали, что незачем спешкой укорачивать себе и без того короткую жизнь.

Проходя мимо Лаврова, двое местных жителей, приветливо улыбаясь, чуть ли не хором произнесли:

– Эгун он! (Доброе утро!)

Припомнив, что это означает какое-то приветствие, Андрей кивнул и, тоже улыбнувшись, ответил:

– Эгун он!

А про себя подумал: «Блин! Надо будет срочно подучить разговорник, а то на английском далеко не ускачешь – тут его знают не лучше, чем у нас в какой-нибудь деревне…»

Несмотря на всевластное в этих краях «резиновое время», магазин открылся ровно в восемь. Видимо, бизнес здесь был все же выше национальных традиций и всяких там философий. Но, как отметил Лавров, в магазин никто сломя голову не ринулся. Большинство, флегматично поглядывая на уже распахнувшиеся двери, продолжило общение перед входом, явно считая это куда более важным, нежели необходимость идти к прилавкам и делать покупки.

Пройдя через торговые залы, Андрей нашел валютный обменник и получил там взамен ста долларов почти миллион рупий. Правда, Герман советовал менять деньги в банках – там выше курс обмена и ниже риск быть обманутым, но искать банк было некогда. На втором этаже Лавров обнаружил небольшой салон сотовой связи, где, сразу найдя общий язык с продавцом, знающим английский, купил стандартную сим-карту местного оператора. Затем в продуктовом отделе набрал готовой снеди и полуфабрикатов, после чего, уже на улице, вставил «симку» в телефон и позвонил Костину.

– Здравствуйте, это Борис Лебедев. Нахожусь здесь, в Макассаре, остановился на съемной квартире. Это третья улица района Бедератси, дом тридцать семь, комната четыре. Сообщаю на всякий случай, чтобы вы знали.

– Здравствуйте, Борис! Это замечательно, что вы уже здесь, – обрадовался тот. – А то я уже начал волноваться. Пока еще отдыхаете с дороги?

– Да, нет, уже отдохнул… Что, есть какое-то задание? – деловито поинтересовался Андрей.

– В принципе, да… – задумчиво уведомил Костин. – Но вы же еще в Макассаре толком пока не ориентируетесь? Тогда сделайте вот что. Прямо сейчас купите себе туристический путеводитель и карту города, они есть в любом магазине канцтоваров. Хорошенько все изучите. После обеда созвонимся… Вообще-то я сам позвоню, и тогда мы определимся с тем, чем вам придется заняться.

Вернувшись в магазин, – Лавров припомнил, что на втором этаже есть небольшой отдельчик всякой канцеляристики, – он и в самом деле увидел среди образцов товара, развешанного позади флегматично взирающей на него крупнотелой продавщицы в селенданге, нечто напоминающее план города. Ткнув пальцем в это изделие местной полиграфии, он спросил:

– Из ит Макассар-сити мэп? – и, заметив заминку продавщицы, добавил: – Уджунгпанданг мапа? – припомнив, что «карта» по-индонезийски – «мапа».

– Баи! Баи! (Да! Да!) – поняв, что нужно иноземцу, заулыбалась та.

Найдя еще и путеводитель, как и карта, изданный на английском, Андрей отправился на квартиру и, приготовив себе чай, принялся за изучение путеводителя. Вполне неплохо зная английский, он в течение часа запоминал местоположение описанных в путеводителе достопримечательностей, торговых центров, объектов культуры, ресторанов, агентств проката автомобилей… Затем по карте изучил названия и направление основных городских магистралей, городских кварталов, пригородов, нашел на ней объекты, особо отмеченные в путеводителе…

Ближе к обеду запиликал телефон.

– Ну, как успехи, Борис? – поинтересовался Костин. – Что-то получается?

– Да, в принципе, основное уже запомнил, – как о чем-то само собой разумеющемся сообщил Андрей. – По идее, не должен заблудиться. Так, что у нас там «на первое»?

– Дело вот какое. Сейчас я устанавливаю контакты с местным персоналом и обратил внимание на одного здешнего авиатехника по имени Чематет Дарма. Вроде парень доброжелательный, но… что-то мне в нем не понравилось. Как источник информации, он был бы неплох, однако не мешало бы все же проверить, чем он «дышит». Борис, нужно элементарно проследить, куда он ходит, с кем контачит, чем живет. Попробуете?

– Да не вопрос! – усмехнулся Лавров. – Мне нужны его исходные координаты, приметы и так далее. Говорите, я запомню.

Подробно описав, как внешне выглядит Чематет Дарма, во сколько он должен будет выйти с территории базы, где примерно может находиться его жилье, Костин добавил:

– …Только, Борис, будьте предельно осторожны. Индонезийцы народ хороший, но хватает и отморозков, особенно в бедняцких кварталах. Поэтому – это мое прямое указание – в стычки не ввязываться, при малейшей опасности спасаться бегством. Вы меня хорошо поняли?

– Разумеется! А скажите, Василий, вам знакомо такое имя – Гао Лин? Правда, не уверен, что оно не вымышленное. С этим человеком, он китаец, мы случайно пересеклись по пути в Джакарту. Потом на одном самолете прилетели сюда. Он представился бизнесменом. Наружность интеллигентная, лет – за тридцать, рост – сто шестьдесят семь – сто шестьдесят восемь.

– Что-то знакомое… – задумчиво произнес Костин. – Знаете, запрошу Москву. Может, там что-нибудь есть?

Пообещав завтра с утра с ним созвониться, Андрей посмотрел на часы. Было около двенадцати по местному времени. Памятуя, что ему конспирации ради нужно еще и написать рекламный материал для «Мега-Фактума», он решил перекусить и, взяв машину в агентстве проката, проехаться по здешним достопримечательностям. Не высасывать же все подряд из пальца!

Проверив список «беребилак алокатсеко ахентсиа» – агентств проката автомобилей, Лавров выбрал ближайшее к району Бедератси и, определив по карте, как к нему пройти, начал собираться на свою первую журналистскую вылазку. Уложив в просторную барсетку блокнот, несколько авторучек, диктофон, цифровую камеру с функциями видеозаписи, карту и путеводитель, он запер квартиру и вновь зашагал по улице, ловя на себе, как и утром, любопытные взгляды прохожих.