Книга Мертвое наследие - Дмитрий Шебалин

Что ж, тогда предлагаю не терять времени, — предложил я.

* * *

Присланный нам в помощь сопровождающий имел вид вполне себе заурядный, одет был невычурно, особой статью или даром не обладал. Но при этом владел весьма внушительной силой убеждения, открывающей перед нами любые двери в Пуёле, будь то контора городской стражи или даже дом удовольствий. Глядя на его невыразительное лицо и медальон с эмблемой рода Вестелин, все хоть и без особого желания, но всё же отвечали на заданные им вопросы и препятствий расследованию не чинили.

День, проведённый на ногах, подходил к концу, однако результат везде был один и тот же — никто ничего не видел. И ведь не врали же, попробуй соври мастеру. Да и девушки, по словам их родственников, никак в обычной жизни не пересекались, по крайней мере они в это верили. Осмотр двух последних жертв подтвердил версию их обездушенности. По крайней мере, выглядели они точь-в-точь как те мужики, которых когда-то я пристроил в храме Триединого бога. Послушны, безынициативны и ничего не помнят. Тем больше становилось подозрений на участие в этом деле колдунов ковена, но…

— «Я не чувствую даже тени его присутствия», — Бес был категоричен. — «Возможно, кто-то использует его знания, но сам ему пока не служит.»

— «Разве такое возможно?»

— «Не знаю. Мы должны это выяснить.»

А я-то надеялся на другой вердикт, который мог бы существенно сузить круг поисков. Придётся продолжить поиски и расспросы.

— Я слышал, что на телах девушек были оставлены знаки. Я бы хотел взглянуть.

Реакция родителей сидящей сейчас смирно девушки была понятна. Но власть нашего сопровождающего была неоспорима.

— Это нужно для дела, — своим скрипучим голосом подтвердил он, и родственники не посмели ему возразить.

— Встань, сними платье, — приказал я.

Девушка покорно поднялась во весь рост и привычными движениями откинула лямки, позволяя простому домашнему одеянию упасть на пол. Помимо прочих следов издевательств на всю спину был нанесён рисунок из ещё воспалённых шрамов, больше всего напоминающий паука с восемью длинными лапками. Такой же, как и у другой осмотренной нами жертвы.

— Зеф, проверь её, — отдал я указание. — И помоги снять воспаление.

Всем жертвам оказали первую помощь за счёт городской казны, без этого они бы, скорее всего, погибли. Но маг-лекарь уделил им едва ли много своего драгоценного времени. Услышав, что мы собираемся не только спрашивать, но и можем помочь, отец начал благодарить, кланяясь мне словно благородному, и машинально теребя в руках пустую цепочку, словно на ней что-то было. И в этих жестах я увидел что-то смутно знакомое, виденное уже где-то раньше. Но где именно?..

— Какого бога ты почитаешь? — неожиданно для всех спросил его я.

— Что, простите? А… Так торговцы же мы, Т’ом в почёте у нас. Но мы не особо набожные, в храм его редко ходим, тем более что в Пуёле и нету его.

— Кромвель, спроси лучше ты.

— Какого бога ты почитаешь? Отвечай! — Кромвель всё правильно понял и вложил силу в свой вопрос.

Взгляд отца семейства заметался от одного смотрящего на него сейчас человека к другому, он пытался удержать ответ в себе, но не смог.

— Нет другого бога кроме истинного! — выпалил он. — Триединого в своей сути. А все другие — лишь отбрасываемые им тени, которых почитают слабые, ибо не в силах они прямо смотреть на свет правды и слышать Слово о нём. От того боятся они возвращения его, но оно неизбежно!

Закончив тираду, мужик испуганно вздрогнул и как на подкошенных ногах повалился на пол. Жена, плача и причитая, упала следом, вцепившись в него и уткнувшись лицом в грудь.

— Нужно проверить другие семьи жертв, — сухо сказал я, направляясь к выходу. — Зеф, оставлю тебе Горунара, приглядишь за ними.

Молодой лекарь как ни в чём ни бывало кивнул, продолжая возиться со шрамами девушки. Растёт парень, становится толстокожим. В его ремесле без этого никак.

— Как ты понял? — спросил меня Кромвель, когда мы вышли на улицу.

— Цепочка, я видел такие в Закатном королевстве, на неё крепятся три части разбитого диска, которые можно собрать воедино. Когда закатники молятся, они то собирают его, то снова надламывают. Тем самым они напоминают себе, что бог един во всех своих ипостасях. С цепочки сняли детали, но привычка теребить её в руках, видимо, осталась.

Повторный визит в дом пекарей, где младшая из дочерей была той самой пострадавшей разносчицей хлеба, подтвердил моё подозрение. Пока ещё не было понятно, в чём именно, но хоть какую-то зацепку мы нашли. Обе семьи своим богом считали Триединого, служение которому в Империи, мягко говоря, не приветствовалось. Первый император с самого начала объединения земель стремился создать светское государство, в чём был един со всеми значимыми благородными домами и сильнейшими магами страны. Церковь тут не имела практически никакой власти, но и гонений на верующих со стороны чиновников и аристократов тоже не было, ведь это могло отпугнуть некоторых набожных иностранных специалистов и держателей капиталов. Поэтому в крупных городах стояли храмы Т’ару, Т’ому, Т’миру и даже некоторым другим высшим сущностям, почитаемым в Греше или на юге Павелена. И лишь культ Триединого, в которого так рьяно верили закатники, был под неофициальным запретом. Не казнят, но и нормальной жизни в Империи у тебя не будет. Можно, конечно, тихонько верить, но в церкви Триединого Слово несёт жрец, и без него служение невозможно.

Тайный храм, как и положено, располагался там, где его не найдут — в самом людном месте под носом у всех. А как иначе скрыть десятки прихожан, периодически посещающих это место? Рыночная площадь далеко не всегда была забита людьми, но, когда приходил караван из Южных королевств, тут было не протолкнуться. А всё потому что в одном из прилегающих к площади зданий начинался самый настоящий аукцион. Хитрые южные торговцы сталкивали лбами охочих до диковинных товаров покупателей, которые сами поднимали цену до небес. Именно в такие дни в левом крыле этой торговой конторы собирались люди, которым до торговли не было дела, ведь они приходили сюда для того, чтобы в очередной раз услышать Слово и стать на один шаг ближе к познанию истинного бога.

Сегодня был не торговый день, и тут практически никого не было. Лишь работники и охрана. А ещё вредный и упёртый управляющий, из-за которого мы впервые