Книга Мне тревожно. Но теперь я знаю, как с этим справляться - Елена Шадрина

в небывалый ранг. Вот и у меня пришло осознание, что кого-то очень неплохо кинули, и фиг бы с ней, с работой. Просто… Как бы это сказать помягче. На работе платят деньгами, а мне дали премию фобиями. Судя по всему – годовую и сразу на жизнь вперед. Может быть, и не так. Кто-то из коллег купил фобии на черном рынке и подсыпал их в мой кофе? Скорее, катализатор. Просто эти страхи внутри меня спали, спали, спали, иногда переворачивали подушку приятной прохладной стороной к щеке и ждали счастливого момента, чтобы стартануть24. Или не ждали, а просто не хотели, чтобы их будили. Но это случилось! Они вскочили не с той ноги и давай потирать руки:

24 Прекрасный момент, чтобы объяснить, что такое триггер. Я называю его «запускающий механизм» или «катализатор», как в химии, которую я очень любила в школе. Катализатор химической реакции. Электрический импульс возник тогда, когда на сетчатку упало изображение фотографий, но не тех, которые были нужны. Нужных фотографий как раз не было. Вот он, триггер! Чистый факт – НЕТ ФОТОГРАФИЙ ДЕПУТАТОВ. Кому скажи, что паническая атака может начаться от отсутствия фотографий депутатов на телефоне, – засмеют, но не в нашем случае. Мозг обработал я эту информацию я сделал вывод о том, что миссия провалена. Проваленная миссия – оценка того факта, на который человек реагирует. Оценочное слово, по которому ее можно определить как катастрофичную и опасную, – ПРОВАЛЕННАЯ. Вроде все объяснила. Обычно с первого раза не всем понятно, поэтому я рекомендую перечитать этот абзац. На сессиях я это рисую в виде схемы.

– Хорошенькая ты наша! Никогда не жаловалась на боязнь открытых пространств? Ну, так начинай! Это же очень просто.

Чтобы лучше понять, что такое триггер, перейдите по QR-коду

* * *

За завтраком я еще ни о чем не догадывалась. Отправила сына на прогулку, покормила кота и решила пройтись до магазина за всякими вкусняшками типа картошки и лука. Чтобы сварить суп.

Я весело преодолела лестницу и словно уперлась в дверь, за которой… зияла пропасть, кишащая крокодилами. А над ней – тучи, молнии и лава, капающая с неба. И если дверь была вполне себе метафорической, то страх – чересчур осязаемым.

Тогда я впервые поняла, что не могу отойти от подъезда. Это было дико, это было странно, это было жутко, но я просто вернулась домой. Молча, даже не поздоровавшись с соседкой. Что сама посчитала за преступление века. Немного выдохнула. Подумала: всякое случается. Просто что-то нашло на меня после вчерашнего стресса. Нужен кот! Он мягкий и успокаивает. Погладила Лакмуса и еще раз вышла из подъезда. Стало только хуже. Все здесь было каким-то слишком большим, просто бесконечным. Путь до скамейки… что с ним? Сколько ж он теперь в длину? Километр? Десять? Почему так много пространства? Просто беспросветно много! А вокруг меня – бескислородный пузырь. Так я не преодолею дорогу до лавочки или до соседнего подъезда. А уж до магазина…

В общем, я решила, что не очень-то и хотелось мне закупаться всякой ерундой. Пойду сварганю обед из того, что есть, и буду втыкать в телефон. Там смешные ролики про котов и собак. Надо переждать день. Завтра все изменится.

Наступило завтра, и все повторилось. Хорошо, что доставка на дом тогда не была чем-то обыденным. Хотя бы это, а еще дикое желание повидаться с кем-нибудь из друзей сидели на моем правом плече и говорили:

– Иди. У тебя впереди много взлетов и обломов. Если останешься затворницей, пропустишь все самое интересное и позорное.

– Да чего ты там не видела? – шептал с левого плеча наглый жирный страх. – Смотри, как нам хорошо. Ты не убиваешь в хлам новые туфли, а я расту. Гармония.

Надо было взять себя за хвост и спровадить в ближайший парк. Нормально я доходила до него за две-три минуты. Интересно, когда-нибудь снова смогу? Через день подвигом оказалась прогулка до соседнего подъезда. Это было настоящей победой! Слепила из пластилина медаль, в шутку наградила себя и отправилась покорять пространства. Через пять дней осмелела и дотопала до парка. Так обрадовалась! Но тут же вспомнила слова доктора: «Никаких сильных эмоций». Стало страшно. Здравствуй, дом, милый дом! Пытка затягивалась. Представьте, каково ЭКСТРАВЕРТУ ВЗАПЕРТИ!

Для успокоения выпила чаю с мятой. Стало еще тревожнее. Логика умерла. А подросток, живший в моей душе, кричал:

– Ну, что ты, как девчонка? Разнюнилась. Пробуй.

– Но я и есть девчонка.

– В первую очередь, ты дочь офицера! Давай «на слабо»!

Обожаю брать себя «на слабо»!

И вот я уже у парка. Спокойно, без паники иду домой. Через пару дней поднимаюсь по ступеням, чтобы быть не У, а В парке. Спускаюсь, возвращаюсь к роликам про котиков.

Через месяц или полтора я могла сделать целый круг в тени деревьев. Правда, всегда носила с собой бутылочку с водой. Так спокойнее.

Настал день «М». Нет, не метро. У нас его нет. «М» – магазин. Я быстро насобирала в корзинку продуктов, поставила возле кассы и попросила сына:

– Андрюш, пробей. Тут очередь.

Парень, которого я так эпично назвала «очередью», наверное, удивился. Стою на улице и офигеваю: я боюсь ОТКРЫТЫХ пространств, при чем тут супермаркет?

Пришлось учиться ходить за покупками. Через крики внутреннего испуганного ребенка: «Да иди ты сама.» – «Так я сама и иду!» – ссориться с собой – мой главный талант. Со временем в больших магазинах я ввела для себя одно правило:

– Если думаешь о красной обезьяне, возьми что-то в руки. Почитай этикетки. Посмейся над ценами или над своей зарплатой. Сравни, чем отличается этот зеленый горошек вон от того огромного телевизора…

Если честно, я и сейчас беру с собой воду, когда топаю в магазин. По старой памяти.

Потом я училась кататься на автобусах. Получалось плохо. Одна остановка – и до свидания. Уж лучше на улицу. Однажды почти доехала до кафе, но на середине дороги полезла в сумку за конфетой и водой:

– Мам, давай выйдем.

Мама была готова к этому трындецу и быстро выскочила со мной на остановку:

– Пей воду. Все хорошо. Хочешь, пойдем назад пешком?

Тут мои мысли о красной обезьяне отвлеклись на маленькую резиновую игрушку на тротуаре:

– Это же Маша из мультика. Такая веселая!

Мы огляделись. Рядом не было ни детей, ни колясок.

Мама смекнула, что спасение бывает разным, и