Книга Рыцарь без позывного. Том 4 - Бебель

очередной раз на прогулку да за низменными удовольствиями приперся, а не планы по сокрытию преступлений городить. В конце концов, в этом и заключается предложенный мною план — большие грехи за малыми прятать. Конечно, если инспекторы хотя бы в половину так дотошны, как люди болтают — хрен чего скроешь, все разнюхают. Но тут вопрос стоит в растягивании расследования — усложнить его настолько, что особист просто рукой махнет, не желая тратить прорву времени на заштатного феодала.

Гена еще, блин… Брать несчастного бастарда в эскорт лорда, озабоченного своим престижем — так себе затея. Но озвучивать пацану подлинные причины почему он не может «следовать за сиром», хочется того меньше. Пущай лучше в кабинете тусит, выслушивая нытье возвращающихся в город беженцев и требования богатых извращенцев. Даже «оказанным доверием» доволен остался, дурилка.

Остается только молиться, чтобы пацан не особо напортачил. Или, того хуже, не слишком превзошел, ибо мало кто в этом мире подходит для управления городом еще меньше, чем лейтенанты с посттравматическим расстройством во всю жопу.

По мере приближения к торговым лоткам и суетящейся толпе, Грисби все громче распинался о генеалогии своей офигенно важной династии и истории города. Но даже поставленный властный голос с трудом перекрывал визг металла о камень.

При соприкосновении с длинным клинком, диск точильного станка заставлял добрую половину площади скрежетать зубами. Закусив от натуги язык и сгорбившись над примитивным аппаратом с деревянной педалью, краснощекий кузнец бережно водил посеребренным мечом по колесу, пока пара его подмастерьев недоверчиво поглядывала на низкого мужичка, чьи грязные сапоги да застиранный камзол слабо сочетались с роскошными узорами на полируемом оружии. Факт, что клинок ворованный, был очевидным даже для стайки чумазых детишек, наблюдающих за блеском диковинной стали из-за колесных спиц монструозной повозки.

Только вспотевший мастер не награждал тощего проходимца косыми взглядами, целиком отдаваясь работе и, словно тончайшей мелодией, искренне наслаждаясь мерным скрежетом металла. Наверняка даже денег брать не стал, а завидев сияющую сталь на поясе голодранца, у которого и ножен-то нет, предложил свои услуги бесплатно. Чем явно привел своих переглядывающихся подмастерьев в крайнюю степень недоумения.

Но и без комментариев остановившегося Грисби понятно — меч-то рыцарский. Ничего удивительного, что простой городской кузнец, всю жизнь льющий гвозди с «самоварами» да ремонтирующий дешманские кинжалы для одних и тех же караванщиков, настолько загорелся возможностью в кои-то веки прикоснуться к работе настоящего мастера. Того, кем и сам когда-то мечтал стать.

Короткие клинки да всякие копья с топорами куются почти повсюду и в больших количествах, но настоящее «благородное» оружие просто так не достанешь. Дело даже не в заоблачных ценах или исключительном качестве металлов, а в редкости оружейников.

Если взять деревенского гвоздодела и сказать ему выковать длинный меч, то даже с самым офигенным материалом и кузней — выйдет полная лажа. Если взять городского подковщика — получится ширпотреб, который либо от первого же удара погнется, либо покрошится при заточке. У мастера по доспехам из замка Грисби получаются более-менее нормальные клинки — для хорошего гвардейца или простого рыцаря — более чем достаточно. Однако боже упаси пытаться им серьезно фехтовать, пробивать доспехи, или прорубаться сквозь толпу — погнется, сломается, еще и заточка слетит мгновенно.

Для «премиум» класса, уровня меча на поясе Аарона или шпаги в ножнах Эмбер нужен особый, «Кулибинский» подход — совместить мягкие и твердые металлы так, чтобы меч и не крошился, и не гнулся, и заточку держал, и разве что на баяне не играл, да жену вместо мужа не удовлетворял.

Этакий стальной винегрет из пары дюжин металлов и крепящих добавок. В отсутствии технологичных заводов и прокатных цехов, все это проделывается с помощью простой наковальни, скучных молотков, и такой-то матери. В ситуации, когда каждая ошибка при ковке или лишние градусы в печи приведут к дефекту всей заготовки. Который еще и выявится не сразу, а только после завершения изделия, когда какой-нибудь герцог попробует кольчужное полотно на манекене разрубить, а тот ему сдачи даст, в виде сломанного острия, прилетевшего в августейший лоб.

А если вспомнить, что руда руде рознь, градусников не завезли, а из-за отсутствия химических лабораторий все куется на глазок, запах, а то и вовсе послевкусие на языке, то можно понять, отчего Аарон воровато шепчет, будто оружейные мастера — сплошь колдуны да волшебники, заговаривающие сталь и окропляющие кузни кровью девственниц.

Наверное, я бы и сам так считал, не будь в нашем наемном отряде одного бывшего подмастерья. Еще горя идеей об огнестрельном оружии и прогрессорстве, я набросал ему чертеж пары деталей. Оценив рисунки на речном песке, и уточнив о качествах ствола да точности исполнения затвора, он лишь стыдливо опустил глаза, заявив, что до такого ему далеко, ибо «всего-то пятнадцать лет в кузне проработал».

Квалификация, елки-палки. Для рыцарского меча нужна не магия, а мастер десятого разряда со стажем в полвека. Который еще слова нормально не выговаривал, а уже вокруг плавильни суетился, пока мастер по заготовке стучал. «Левша», у которого руки сами по себе как молоты, а глаза выявляют шлак в самородках не хуже микроскопов с лабораториями.

Сколько лет такому придется раздувать меха и таскать воду, прежде чем ему доверят простенькую заготовку и сколько раз он с ней накосячит, прежде чем услышит от мастера долгожданное «ну, с пивом покатит» — вопрос открытый. И хоть Грисби, как и любой иной лорд, на вопрос о своем клинке показушно пожимает плечами со словами «Меч как меч, рубит и ладно» — очереди к таким мастерам стоят почище чем в военторг перед строевым смотром.

Страшно представить лицо Аллерии, узнай она, как легко я передарил ее меч Гене… Но какие варианты? Совесть не позволяет такие дорогие подарки принимать. Да и сломанная рапира пусть была ощутимо попроще, но тоже далеко не на коленке ковалась.

Снова поглядев на точильный станок и оценив восторг кузнеца, сияющий еще ярче на фоне безразличия подмастерьев, я ощутил укол жалости. Не на тех он свое наследие оставит.

Устав любоваться на спину голодранца и вращающийся камень, покрывающийся трещинами лишь от полировки чересчур понтового оружия, я решил увести Грисби прежде чем тот закончит свою лекцию и задастся вопросом — как у нищеброда в стоптанных сапогах может оказаться такое сокровище. Арестует же, а бедные мозги местных пока не готовы к историям про лорда, что под маской простолюдина воюет с преступностью, дабы город мог спать спокойно.

Хватит с несчастных и одного Бетмена.

Подождав пока мускулистый болван снова величаво кивнет на