Книга Легенда о Тёмной Принцессе. Том 2 - Анастасия Князева

знаешь, что мне всё далось просто так.

Он задумался о чём-то, как будто бы искал какое-то решение:

— Знаешь, почему тебе в этой жизни так тяжело давалась магия, в отличие от прошлой? Слишком мало доверия к самой себе, внутри тебя не было баланса. Не важно, какой ты человек, но ты должен твёрдо стоять на своих убеждениях, чтобы легко управлять силой, иначе, как ты можешь управлять чем-то, если не можешь управлять даже своей душой? Посмотри на Эванджелину, талантливая девушка, у которой всё легко выходит, потому что у ней есть принципы, за счёт которых, она невероятно уверена в себе и легко использует свои таланты. Отбери у неё эти принципы, разломай её представление о мире и весь её самоконтроль пошатнётся. Могу быть уверен, что когда она в первый раз увидела тебя в облике Тёмной Принцессы, то ей пришлось не сладко, ведь ей казалось, что она была уверена, что всё прекрасно знает и понимает, знает как обстоят дела, и что ты обычный капризный подросток, а оказалось, что она ошибалась.

Другое дело ты. Как много покоя приносили тебе вечные сомнения о своей жизни, о правильности твоих поступков, о подчинении какой-то кучке самозванцев, защищавших город от монстров? Когда я нашёл тебя, я капнул достаточно глубоко, для того, чтобы сделать кое-какие выводы. Ты обретала уверенность рядом со мной и потому, в нашу вторую встречу, у тебя стало получаться пользоваться силой, чего не выходило с Виктором, которого ты отчасти боялась, и чего, я уверен, не выходило до конца с Дмитрием, ведь ты его в чём-то подозревала.

Род положил книгу на стол, расстегнул манжеты рубашки и принялся немного разминать запястье, продолжая говорить дальше:

— Когда произошла экстремальная ситуация, твоя сила вырвалась наружу, как пороховая бочка, в которую кинули горящий факел. Но это взрывная энергия, ею нельзя управлять, на неё нельзя положиться. И она же привела к возврату воспоминаний, которые расставили все точки над и, но кроме того, добавили тебе ещё больше сомнений. Да, ты вспомнила себя прошлую, начала активнее использовать магию, но это не добавило тебе самоконтроля, ведь ты так и не научилась главному: доверять себе. Ты всё ещё сомневаешься в своих поступках, сомневаешься в окружающих людях и сомневаешься в том, какой путь тебе выбрать. Поправь меня, если я не прав.

Мне оставалось лишь молчать и пялиться в тарелку, будто бы я могла найти в ней ответы на то, был ли он прав или же нет. Род перестал разминать запястье, чуть наклонился ко мне, взял мой подбородок пальцами и заставил силой посмотреть ему в глаза:

— Если ты не найдёшь свой путь, твоя сила тебя сожрёт. Не важно, чью сторону ты примешь, главное, не сомневайся никогда в своих поступках. Даже если будешь ошибаться, принимай это как данность того, что ты родилась человеком, а не богом и каждый человек ошибается. Научись прощать себя и верить себе больше, чем кому-либо ещё.

Я уставилась на него, не в силах отвести взгляд. Мне не хотелось с ним откровенничать, но в то же время, что-то внутри меня требовало, чтобы я выплеснула всё наружу:

— Внутри меня сидит монстр и я не уверена, что когда-либо научусь ему доверять.

На его лице появилась та самая улыбка, которая всё время заставляла что-то внутри меня трепетать:

— Заставь его слушаться, тебе же это под силу. Если ты находишь в себе силы сопротивляться мне, значит найдёшь силы сопротивляться и ему.

Глава 5

Граф убрал руку от моего лица и принялся прятать небольшой гримуар, который он читал, во внутренний карман своего плаща:

— Я не приносил тебе досье на ещё одну личность и не уверен, насколько стоит сейчас ворошить твоё прошлое, но как поживает твой ангел-хранитель? Я видел на периметре твоего брата и Эванджелину, полных решимости вытащить тебя отсюда, но не видел его.

Я сглотнула, пытаясь собраться с мыслями и сосредоточиться на том, что он только что у меня спросил:

— А почему он должен быть здесь?

— Ты что же, отпустила с поводка своего верного пса?

— Это что, нотки ревности в твоём голосе? — попыталась я перевести его вопрос в шутку. — Нет, с Дмитрием я не сотрудничаю, с тех пор как хотя бы часть воспоминаний вернулась ко мне.

— Что же именно из всего, что он натворил, не понравилось тебе больше всего? В академии вы неплохо ладили вместе.

— Это вопрос из части приручения?

В серых глазах мага блеснул недобрый огонёк:

— Просто дружеская беседа.

Я вздохнула:

— Просто Дмитрий не очень был согласен с тем, чтобы я становилась Тёмной Принцессой. Ему больше нравилась наивная, воздушная Камелия, которая вешалась на него каждый раз, когда её обижали брат или подруга. Он, попытался избавить меня от этой силы, но это плохо обернулось, для деревни, которая участвовала в ритуале. Кажется тогда никто не выжил.

Граф удивлённо вскинул брови и шумно выдохнул, словно это оказалось сложнее, чем он ожидал:

— Кажется, тебя это беспокоит сильнее, чем ты пытаешься это показать. Это то, о чём я говорил, касательно поступков, о которых мы жалеем. Но не думала ли ты, что ты избавляешься от Дмитрия, не из-за того, что злишься на него за содеянное, а из-за того, что он как бельмо на глазу, напоминает тебе о том, что совершила ты и чего вспоминать не желаешь?

Я молчала, потому он продолжил:

— По-моему, ты никогда не задумывалась о том, что я могу понять твои чувства.

Моё лицо исказила гримаса:

— Конечно, ты же безжалостный охотник, который убивает невинных девушек, просто потому что тебе за это убийство заплатили.

— А ты всего лишь повелительница тьмы, которая несёт с собой лишь тьму, смерть и разрушения. Вот что говорят о тебе, — произнёс он холодно, — И нет, Камелия, я убиваю не из-за денег. Я убиваю, потому что мне это нравится и только тогда, когда мне это нравится.

Я вздрогнула, но он даже и не думал останавливаться:

— А если мне это не нравится, то я этого не делаю. И потому меня не мучает совесть. А вот ты сделала то, что тебе не понравилось. Ведь любые другие убийства, тебя так не терзают, потому что в других случаях, плохие, сильные парни получили по заслугам. Разве не так?

— Я не знаю. Спросил бы до перерождения, так я быть может согласилась.

Он устало откинулся на стуле. Да уж, няньчиться с колючим подростком та ещё морока.

— Не выжигай