Книга Дикпиковая дама - Джеки Бонати

рассказывали, про панночку, про гробик на колесиках. Едва ли вас ими можно впечатлить, да? — усмехнулась Саша.

Леня прямо на глазах сдулся.

— Это детский сад, а не страшилки. Даже дементоры страшнее.

— Тем более что сегодня пятница, 13-е, — вставила одна из близняшек.

— А давайте Кровавую Мэри вызывать? — предложил один из Николаев, тот, который Колян.

— А что для этого нужно делать? — почти в один голос спросили остальные дети.

— Вот что, детишки, есть у меня одна история, которая вроде как страшилка, но, кажется, совсем не выдуманная, — хмыкнув, Саша побарабанила пальцами по стойке, взяла чашку с остатками чая и пошла к диванам, где и базировались ребята.

— Только прям страшная чтоб! — выдохнул Колян, все еще с недоверием глядя на Сашу. Та только кивнула и попросила умную колонку притушить свет.

— Мне ее отец рассказывал, он историк, он врать не станет, — сказала она, хотя, конечно, отец рассказывал ей только научные факты. — Кто-нибудь из вас был в Цитадели в Балтийске?

— Да-да, нас возили туда, — усаживаясь вокруг нее, наперебой загалдели дети, и Саша как-то даже порадовалась, что не все безнадежно в элитной школе, раз там уделяют внимание истории родного края.

— Вам рассказывали, сколько там тайных переходов и уровней? — спросила она, напуская на себя таинственный вид.

— И даже вроде как подземные тоннели есть, — закивал Леня, тоже невольно понижая голос.

— И все это до сих пор исследуют и раскапывают. Даже ров последние триста лет никто не чистил. Я слышала, что Русское Географическое общество получает разрешения на раскопки с ужасным трудом, словно власти не хотят, чтобы они докопались до чего-то важного. Даже вероятность найти Янтарную комнату для них не аргумент. В общем, в Цитадели все очень запутанно. Отец рассказывал мне, что историки находили военные документы, выданные немецкой комендатурой в мае 1945-го. А ведь Красная армия заняла форт еще в апреле. Можете себе представить, сколько немцев ушло в тайные подземные ходы, когда форт был взят?

— И что с ними там случилось? — спросил первый Коля.

Девочкам, может быть, пока было не так интересно, зато у мальчишек глаза загорелись искренним интересом.

— Цитадель долгое время занимали военные, это теперь она музей. А до этого ее немцы так нашпиговали ловушками и взрывчаткой, что все ходы в подвалы просто замуровали, — сказала Саша. — И вот один военный как-то рассказывал моему отцу, что, мол, стоит он в карауле, это уже середина шестидесятых была. И к нему подходит мужик, просит закурить. Ну, он дал ему сигаретку, смотрит и понимает, что он не из их гарнизона. А ночь глухая, территория закрыта, откуда ему здесь взяться? Потом достал зажигалку и в ее свете видит, что форма немецкая. Думает, попал диверсант или еще кто. Сам не знает, то ли тревогу поднимать, то ли самому справиться.

— Это что, был призрак немецкого солдата? — понизив голос до свистящего шепота, спросил Колян.

Саша запоздало подумала, не было ли плохой идеей рассказать эту историю ребятам, не попытаются ли они сами каким-то образом влезть в Цитадель, чтобы что-то там разведать, но сейчас отступать было уже поздно.

— Тихо ты! — шикнули на Коляна девочки. Саша только порадовалась, что до Балтийска далеко, если что, и продолжила:

— Солдат поблагодарил его и двинулся к казармам. А военный потихоньку следом за ним. Шел-шел тот и пошел туда, где давно никто не жил, и где недавно раскопали бассейн-резервуар для сбора воды. Военному стало жутко, а из казармы ни звука, только тихий плеск воды. В общем, пропал немец, растворился без следа, словно в том бассейне и канул.

— Может, он упал в воду и утонул? Куда он делся? — наперебой стали спрашивать ребята, явно захваченные рассказом, причем, теперь уже не только мальчишки, но и девчонки.

— Никто не знает. Только с тех пор его видели довольно часто. Он всегда спрашивал закурить и исчезал. За ним пытались проследить, но никто так и не увидел, куда он уходит. Единственный полоумный офицер, который решил достать «чертова фрица» ушел в подземелья и больше не вернулся, — зловеще закончила Саша.

После этого в гостиной повисла тишина, нарушаемая только тихими звуками музыки из колонки.

— Офигеть, — наконец, прошептала Эля, переглянувшись с остальными ребятами. — А когда этого солдата последний раз видели?

— Последний раз на Пасху в этом году, — соврала Саша. — У меня отец туда как раз возил студентов на экскурсию, ему директор музея рассказал.

— Блин блинский, — емко выразился Колян, почесав свою маковку.

— Саш, а ты не хочешь съездить с нами в Балтийск? — предложил Леня то, чего Саша изначально опасалась. — Типа как школьная экскурсия.

— Я спрошу своего папу, когда он сможет. Он расскажет лучше меня, — предложила она, надеясь, что потом оно забудется.

— Хорошо, спроси обязательно! — закивал Колян.

— Я читала, есть ритуал вызова Пиковой Дамы, — неожиданно поделилась Галя, глядя на друзей. — Может, попробуем?

— Вам потом будут кошмары сниться, а мне за это влетит, — сказала Саша. — Может, хватит страшилок на сегодня? Я могу сделать вам попкорн, и вы мирно посмотрите что-нибудь?

— Саш, ну ладно тебе, — заканючил Леня. — Только не говори, что ты так не делала. И мы не малыши, чтобы нам кошмары снились. Что нужно для ритуала, Галь?

— Нет, я так не делала, — ответила Саша. — Не в мою смену, ребятки. Вот летом в лагерь поедете, тогда делайте что угодно.

Дети присмирели и сдались. Саша была непреклонна. Они согласились на попкорн и очередной пересмотр «Гарри Поттера». Время подбиралось к десяти, и Саша думала о том, что уже скоро ее дозор закончится. Она прибирала бардак на кухне, убирала коробки из-под пиццы и отвлеклась буквально на пару минут. Потом до нее стало доходить, что она слышит только фильм, но не слышит болтовни детей. Обернувшись, она увидела только сиротливую миску с попкорном.

— Да чтоб вас… — сквозь зубы выругалась Саша и пошла их искать.

Вот теперь к собственному сожалению она убедилась, какой дом большой. Конечно, все комнаты обходить смысла не было, но те, в которые она заглянула, были пусты.

— Еперный карась, — выругалась она себе под нос, стоя возле комнаты Лени и прислушиваясь.

Какие-то звуки донеслись с чердака, и она направилась к люку.

— Леонид, опусти лестницу! — крикнула она.

Но дети ее проигнорировали, и Саше пришлось принести стул, чтобы дотянуться до петли и опустить лестницу.

— Я буду вынуждена рассказать твоим родителям, Леня, — сказала она, спотыкаясь в темноте и направляясь туда, где светились фонарики.

— Тише, Саш, кажется, у нас получилось! — зашептал Леня.

Они сидели перед большим, явно старинным зеркалом в массивной раме. Кое-где амальгама на нем почернела и взялась паутинкой.