Книга Харбин. Вера и отчуждение. Христианские меньшинства российской диаспоры Северо-Восточного Китая - Ксения Игоревна Родионова

с российской церковной системой, окончательно теряют с ней контакты ко времени японской оккупации Маньчжурии.

В 1920‐х годах в Маньчжурии создавались новые приходы, монастыри и школы Римско-католической церкви. Начала развиваться миссионерская деятельность, исторически осуществлявшаяся через католические ордена, которые направлялись в Китай для ведения проповеди. Но одним из наиболее важных событий в католической жизни Харбина было появление русских католиков и возникновение Русской католической епархии византийско-славянского обряда в Маньчжурии.

Русская католическая епархия византийско-славянского обряда в Маньчжурии

Идея церковной унии – объединения восточной (православной) и западной (католической) церквей с принятием главенства папы римского и сохранением восточного обряда – не является новой. Наиболее известна Брестская уния. Церкви, созданные в результате этой унии, существуют до сих пор. Образование в Маньчжурии группы католиков восточного обряда, с одной стороны, сыграло важную положительную роль в жизни края – благодаря миссии мариан в Харбине осуществлялась активная благотворительная и образовательная работа. С другой стороны, идея объединения церквей нарушила годами выстроенный межконфессиональный диалог Римско-католической церкви и Русской православной церкви в крае.

В январе 1922 года главой Римско-католической церкви стал Пий XI (до избрания конклавом – кардинал Акилле Амброзио Ратти). Он выступал за создание церковной унии. Эти действия были направлены не только на защиту христианского населения, но и на борьбу против Советского Союза и его антирелигиозной политики. Исключительную роль в этом должна была сыграть русская эмиграция159.

Приходы католиков восточного обряда именовались также греко-католическими, или церквями византийско-славянского обряда. Особое внимание Римско-католической церкви было направлено на советские территории, а также на резко увеличившиеся группы русских эмигрантов за их пределами.

Появление первой группы католиков восточного обряда в Харбине относят к 1923 году, когда в католическую веру перешел православный священник Константин Коронин. Официальный его переход в католицизм связан с посещением столицы КВЖД Апостольского делегата в Китае – Чельсо Константини160.

До перехода К. Коронина Римско-католическая и Русская православная церкви в Харбине находились в дружественных отношениях. Конфессиональный исследователь о. Ростислав (Владимир Евгеньевич) Колупаев приводит примеры межконфессионального диалога двух христианских церквей. Так, 30 января 1921 года архиепископ Мефодий вместе с православным клиром присутствовал на службе в католическом храме. В ответ на это 19 ноября 1922 года католическое духовенство присутствовало и молилось на освящении госпитальной церкви в Харбине, которое совершал православный священнослужитель161.

Были и официальные встречи Мауруса Клюге и Чельсо Константини с клиром Русской православной церкви162. Возможно, речь уже шла об объединении церквей.

Вместе с К. Корониным к восточному обряду обратилась небольшая группа русских эмигрантов. Отец К. Коронина – протоиерей Русской православной церкви Иоанн Коронин – отнесся к решению сына благосклонно, но сам не решался стать католиком. Вскоре К. Коронин умер, и группу восточных католиков возглавил принявший в 1925 году католицизм Иоанн Коронин163.

Можно предположить, что группа его последователей состояла из одного-двух десятков человек, перешедших в католицизм из православия вслед за Корониными. Авторитет священников, безусловно, сыграл роль в формировании паствы, так как с ними ушли их православные прихожане. Интересно и то, что о. Иоанн не призывал к смене вероисповедания, а подчеркивал первым делом необходимость объединения христианских церквей (унию), стараясь при этом, чтобы обращение его прихожан к католицизму византийско-славянского обряда не было резким.

Службы Коронина получили в Харбине широкую огласку. 19 января 1925 года о. Иоанн отслужил в католическом костеле всенощную по восточному обряду. Харбинские издания отмечали, что храм во время службы был полон. В нем находилась и католическая, и православная паства. И. Коронин совершил обряд по православным канонам, подчеркнув в ектении164 главенство папы римского. Во время всенощной на престоле лежали православное Евангелие и католический крест. Священнослужители Русской православной церкви на службе Коронина не присутствовали, в отличие от католических священников, которые находились в костеле в полном составе во главе с В. Островским. Службу ксендзы отстояли, преклонив колени, во время миропомазания принимая из рук о. Иоанна елей и совершая таинство самостоятельно. И. Коронин упомянул о несправедливости разговоров о том, что, признав римский престол, необходимо уйти в другую веру. Закончил он тем, что причиной, побудившей его перейти в католицизм, стало растущее безбожество165. Служба закончилась речью Владислава Островского: «От имени Западной церкви я приношу о. Иоанну Коронину искреннее поздравление, глубокое уважение и благодарность за то, что он первый сделал этот шаг навстречу своим братьям, зная, что за это многие будут его осуждать и преследовать»166.

На следующий день И. Коронин провел святую мессу в честь праздника Трех королей (или Богоявления) для верующих католиков восточного обряда167. На обеих службах было много русских эмигрантов, которые приходили из интереса, многие испытывали симпатии к католицизму, но не были готовы менять веру.

Вслед за этим в газете «Русский голос» была опубликована статья о покаянии И. Коронина. Причиной этого, по мнению автора, были прагматические цели: отойдя от православной церкви, о. Иоанн терял жилье, полученное от Правления КВЖД в Корпусном городке. Католики в журнале Tygodnik Polski резко осудили издание за ложь и попросили редакцию обратить внимание на недостоверную информацию168.

После служб И. Коронина 8 февраля 1925 года в польской гимназии было проведено общее собрание прихожан римско-католического костела. На нем ксендз В. Островский зачитал пастве письмо от Апостольского делегата Ч. Константини. В нем архиепископ извещал главу харбинских католиков о получении им жалобы от группы верующих. Возмущенная паства обвиняла В. Островского в «продаже» католичества православию, осуждала его за разрешение совершать богослужение православному священнослужителю в католическом костеле. На собрании прихожане высказали порицание жалобщикам и поддержали В. Островского и Ч. Константини169. Большая часть паствы одобряла действия главы прихода.

В отличие от католического духовенства, православные священнослужители осудили И. Коронина, как и большинство православных верующих. Во время воскресной службы в православном соборе 8 февраля 1925 года глава харбинской православной епархии архиепископ Мефодий раздавал пастве листы с обращением. В них он указал, что объединение церквей является общей мечтой всех христиан, при этом он осудил о. Иоанна за признание главенства папы римского170.

Разница в восприятии перехода И. Коронина в католицизм была закономерной. Новый глава католиков восточного обряда, перейдя в клир Римско-католической церкви, вместе с собой приводил преданных ему православных верующих. Поэтому католическое духовенство оказывало ему всякого рода поддержку. Напряжение между конфессиями нарастало и достигло апогея уже через пару дней. И. Коронин был лишен православного сана и отлучен архиепископом Мефодием от Русской