Книга Пятая труба; Тень власти - Поль Бертрам

огне. А тут благодать на каждом шарике чёток, и вы можете даже разорвать верёвку, на которой они нанизаны, и сила их от этого нисколько не уменьшится. Можно даже потерять несколько штук, но не больше половины, иначе остальные потеряют свою силу.

Тут монах снова сделал паузу. Видя, что спроса на чётки по-прежнему нет, он начал опять:

— А вот ещё нечто, что будет поважнее.

Он вытащил другой свёрток.

— Вот наплечники, кармелитские наплечники, на которые указала Святая Дева Мария святому отцу Иоанну Стоку, генералу кармелитского ордена. Случилось это в Англии, в городе Кембридже в 1251 году. Св. Дева обещала, что те, кто будет носить эти наплечники, будут избавлены от вечного огня. Всё это было подтверждено папой Иоанном XXII — настоящим папою в 1322 году. Эти наплечники из шерсти, из настоящей шерсти, не то, что у этого брата Герберта. Те совсем никуда не годятся.

Монах в третий раз остановился.

— Никто не желает приобрести наплечники? Вы все так уверены в себе? Эй, мастер Броммель, я уверен, что тебе хотелось бы, чтобы у тебя снова выросли волосы? Виски у тебя порядочно уже пооблезли. А смотришь ты так, как будто высматриваешь себе хорошенькую невесту. Боюсь, что придётся тебе продать эту вещь подороже. Ты уже не первой молодости, и о тебе нужно молиться хорошенько. Но я знаю, ты скупиться не будешь.

Слушатели опять захохотали. Мастер Броммель был известный всем скряга.

— Наплечники могут сослужить тебе хорошую службу и в случае внезапной смерти. У тебя лицо уж очень красно, а относительно таких людей нельзя быть уверенным, что они попадут прямо в рай.

— Покупай сам грязное тряпьё, отец Иоанн, ибо тебе оно может понадобиться самому, — возразил Броммель, к великой потехе толпы. — Вонь от твоей гнусной жизни идёт по всему городу. Повесить бы тебя следовало!

— Господи, он богохульствует! — завопил монах. — Эту манну небесную он именует грязным тряпьём! Он надругался над святыми чётками. Господи, прости его!

И он как бы в отчаянии закрыл лицо руками.

— Не над чётками, а над тобой! — заорал Броммель.

— Ещё хуже! Разве ты не знаешь, что случилось за непочтительность с сыновьями Ноя? Стадо должно уважать своего пастыря, невзирая на его недостатки. Оскорбить святую церковь и чётки! Воистину народ этот созрел для Страшного суда!

— Чётки сами по себе хороши, но твои руки оскверняют их.

— А! — закричал монах во всю глотку. — Виклефская ересь! Ученик Гуса!

— Неправда, — страстно закричал его противник. — Кто это сказал тебе?

— Ты сам, несчастный! О, Господи, помилуй! Еретик в нашей среде! Еретик в городе, который Господь удостоил чести избрать настоящего папу! Что делать с ним? — спросил монах, обращаясь к своим слушателям.

Все молчали. Мастер Броммель сделался красен как рак, увидев, что все сторонятся его. Он искал слова, но слова не шли ему на язык, и он бормотал с пеною у рта.

— Смотрите, как терзает его дьявол! — закричал монах. — Но у меня есть нечто, что будет посильнее и тысячи дьяволов.

Он вытащил из-за пазухи крест и высоко поднял его.

— Слушай меня, нечистый дух, мучающий этого человека. Заклинаю тебя! Оставь его!

Задыхавшийся от ярости мастер Броммель пробормотал несколько невнятных слов.

— Дьявол спрашивает, куда ему деваться, — разъяснил монах толпе. — Повелеваю тебе покинуть твоё теперешнее обиталище и вселиться в свинью.

Наступила короткая пауза.

— Дьявол говорит, что он не может этого сделать, ибо он уже и так в свинье!

Толпа разразилась хохотом. В самом деле, Броммель с его маленькими глазами и выступающим вперёд подбородком был очень похож на это животное.

В ярости он топнул ногой.

— Пропади пропадом все твои товары, лживый монах.

— Бедный человек! — промолвил тот тоном сожаления. — Я наложу на тебя наплечник. Прикосновение святой ткани исцелит тебя.

И, спрыгнув со своей импровизированной кафедры, он хотел обмотать шею Броммеля, но тот сопротивлялся отчаянно.

— Боже, как мучит его дьявол! Боюсь, что в нём сидит особенно могущественный дьявол, с которым не справиться бедному монаху вроде меня. Это, вероятно, тот самый злой дух, который сидел в Арии и других еретиках. Надо будет доложить об этом случае епископу.

Никому не хотелось иметь дела с епископским судом. Он по меньшей мере нёс за собой большие убытки. Эта перспектива быстро привела в себя Броммеля. Он позволил монаху наложить на себя наплечники и тихо шепнул ему:

— Держи язык за зубами и будешь получать сосиски даром, как прежде.

Монах незаметно кивнул головой.

— Боже, как прикосновение святой ткани успокоило его! Чудо! Настоящее чудо! Злой дух, не покорившийся кресту, уступил наплечникам, получившим папское благословение. Несомненно, Господу Богу угодно было проявить таким образом их могущественную силу.

Монах с триумфом посмотрел кругом.

— Вы все были свидетелями. Если среди вас есть такие, у кого на душе лежит грех или кто одержим каким-нибудь желанием, то пусть выходит сюда смело и покупает что-нибудь из моих вещей. Ему не придётся жалеть о своих деньгах. Наплечники предохраняют того, кто их носит, от всяких зол, это я знаю по собственному опыту. Сказать вам по секрету — помогают они хорошо и в любовных делах.

— Сколько они стоят? — робко спросила какая-то молодая девушка.

— Каждая вещь по зильбергрошу. Страшно дёшево, хотя должны бы продаваться на вес золота. Впрочем, что это я говорю! Прости меня, Господи! Разве можно за какие бы то ни было деньги на земле приобрести такое сокровище? Кто возьмёт чётки и наплечники вместе, тому десять процентов уступки!

— Я, пожалуй, куплю, — сказала девушка. — На то и другое у меня нет денег. Но ведь и каждое порознь хорошо действует, не правда ли?

— Конечно! Ещё бы! Разумеется, то и другое вместе действует сильнее так же, как двое сильнее одного. Но и каждая вещь в отдельности тоже действует сильно.

Девушка стала рыться в кармане. Монах воспользовался паузой, обернулся к Броммелю и сказал:

— Может быть, теперь и ты заплатишь свой зильбергрош, мастер Броммель, чтобы не нарушать счёта.

— Но ведь я никогда не говорил, что собираюсь покупать у тебя, — возразил опешивший Броммель, делая жест, чтобы сорвать с себя наплечник.

Монах остановил его с выражением ужаса.

— Остановись, безумец! Ты хочешь отдать назад наплечники, которые так чудодейственно излечили тебя? Ещё раз