Книга The Ride of a Lifetime: Lessons Learned from 15 Years as CEO of the Walt Disney Company - Robert Iger;

меня был контракт с ABC, но я решил, что они меня отпустят, и на следующий день я вышел на работу, планируя уведомить Денниса.

Прежде чем я смог назначить время для разговора с ним, я поговорил со Стивом Соломоном, руководителем отдела кадров ABC, которого Деннис привлек для помощи в управлении Sports. Я сказал Стиву, что планирую уйти. "Нам нужно поговорить с Деннисом", - сказал он. "У него есть еще одна идея для тебя". Когда я вошел в кабинет Денниса, он сказал: "У меня для тебя новости. Я собираюсь назначить тебя старшим вице-президентом по программированию. Я хочу, чтобы ты создал план всех спортивных программ ABC".

Я была совершенно выбита из колеи. "Я как раз собиралась сказать тебе, что ухожу", - наконец сказала я.

"Уходишь?"

"Я не думал, что для меня здесь есть какой-то путь". Я объяснил, что Джим Спенс начинает спортивный бизнес в ICM и что я принял решение присоединиться к нему.

"Я думаю, это ошибка, - сказал Деннис. Он, например, не был уверен, что компания отпустит меня из контракта. "Это большая возможность для тебя, Боб. Я не думаю, что ты должен просто так ее упустить". Он дал мне двадцать четыре часа, чтобы дать ему ответ.

В тот вечер я вернулся домой и долго разговаривал со своей тогдашней женой Сьюзан. Мы взвесили мои опасения по поводу работы на Денниса и потенциал этой новой работы. Мы говорили о наших двух дочерях, о безопасности работы в хорошо знакомом мне месте и о том, что лучше рискнуть в новом деле. В конце концов я решила остаться на прежнем месте, потому что ABC Sports была для меня таким хорошим местом на протяжении многих лет, и я все еще не была готова отказаться от него.

В нашей карьере, в нашей жизни есть моменты, которые являются точками перелома, но часто они не самые очевидные или драматические. Я не был уверен, что принимаю правильное решение. Наверное, было безопаснее остаться в том месте, которое я знал. Но я также не хотела уходить слишком импульсивно, потому что мое эго было уязвлено или потому что у меня было какое-то чувство превосходства, когда дело касалось Денниса. Если я и собиралась уйти, то только потому, что появилась возможность, от которой нельзя было отказаться, а работа в ICM таковой не являлась.

Принятие предложения Денниса оказалось одним из лучших карьерных решений, которые я когда-либо принимал. Вскоре я узнал, что был совершенно неправ в своей оценке его личности. Он был приятным, веселым парнем; его энергия и оптимизм были заразительны; и, что очень важно, он знал то, чего не знал. Это редкая черта в начальнике. Легко представить, что другой человек на месте Денниса компенсировал бы тот факт, что он никогда не работал в сети, создавая видимость фальшивого авторитета или знаний, но Деннис был устроен иначе. Мы сидели на совещаниях, и что-то возникало, и вместо того, чтобы блефовать, Деннис говорил, что не знает, а затем обращался за помощью ко мне и другим. Он регулярно просил меня взять на себя инициативу в разговорах с вышестоящими лицами, пока он сидел в стороне, и использовал любую возможность, чтобы превознести мои достоинства перед Томом и Дэном. В преддверии Зимних Олимпийских игр Деннис попросил меня представить наши планы им и самым высокопоставленным руководителям компании. Это была огромная возможность для меня и прекрасный пример того, как Деннис никогда не ставил себя выше других.

Он был таким, какой он есть, щедрым от природы человеком, но это также было функцией культуры, которую создали Том и Дэн. Они были двумя самыми подлинными людьми из всех, кого я когда-либо встречал, искренними в любое время. Никакой напускной строгости, никакого большого эго, которым нужно было управлять, никакой ложной искренности. Они вели себя одинаково честно и прямолинейно, с кем бы они ни разговаривали. Они были проницательными бизнесменами (Уоррен Баффет позже назвал их "возможно, величайшим сочетанием двух людей в управлении, которое когда-либо видел мир и, возможно, когда-либо увидит"), но это было нечто большее. От них я узнал, что искренняя порядочность и профессиональная конкурентоспособность не являются взаимоисключающими понятиями. На самом деле, истинная порядочность - чувство осознания того, кто ты есть, и руководствоваться собственным четким пониманием добра и зла - это своего рода секретное оружие. Они доверяли собственным инстинктам, относились к людям с уважением, и со временем компания стала олицетворять ценности, которыми они жили. Многие из нас получали зарплату меньше, чем получали бы, если бы перешли к конкурентам. Мы знали, что они дешевые. Но мы оставались, потому что чувствовали себя преданными этим двум людям.

Их бизнес-стратегия была довольно простой. Они тщательно контролировали расходы и верили в децентрализованную корпоративную структуру. То есть: Они не считали, что каждое ключевое решение должно приниматься ими вдвоем или небольшой группой стратегов в штаб-квартире компании. Они нанимали умных, порядочных и трудолюбивых людей, ставили их на ответственные должности и предоставляли им поддержку и самостоятельность, необходимые для выполнения работы. Они также были чрезвычайно щедры на свое время и всегда были доступны. Благодаря этому руководители, работавшие на них, всегда четко понимали, каковы их приоритеты, а их сосредоточенность позволяла сосредоточиться и всем нам.

В ФЕВРАЛЕ 1988 года мы отправились в Калгари для освещения Зимних игр. Как и договаривались, Рун был исполнительным продюсером, а я - старшим руководителем программы. Это означало, что в преддверии Олимпийских игр я занимался составлением сложного расписания всех телевизионных мероприятий, общением и переговорами с Олимпийским организационным комитетом и различными руководящими органами по всему миру, а также помогал планировать наши репортажи до начала игр. За несколько дней до начала игр Рун появился в Калгари и позвал меня в свой номер. "Хорошо", - сказал он. "Что мы делаем?"

Прошло два года с тех пор, как мы работали вместе, но сразу же возникло ощущение, что ничего не изменилось - как в хорошем, так и в плохом смысле. На ночь перед церемонией открытия мы должны были выпустить в эфир трехчасовое превью Олимпиады, и я несколько недель пыталась заставить Руна сосредоточиться на нем. Наконец он посмотрел его после приезда в Калгари, в ночь перед запланированным эфиром. "Все не так", - сказал он. "Нет никакого волнения. Нет напряжения". Команда людей работала всю ночь, чтобы успеть внести все изменения и выпустить его в эфир. Конечно, он был прав. Его инстинкты рассказчика были как никогда остры. Но