Книга Эрсус. Преддверие - Вел Павлов

— Не уходи, пожалуйста! Ты ведь никуда не исчезнешь, узнав, что я не совсем чиста, — не открывая глаз, бархатистым голоском прошептала Алиса.

— Теперь, никуда не денусь, не дождетесь сударыня! А даже если гнать будешь, то все равно не прогонишь, — решил я с хохмить. — И что за бред, «я не совсем чиста»? — передразнил я Алису. — Так я вроде все осмотрел, и остался доволен.

— Ты понял, о чем я!

Открывая глазки, и полностью забравшись на меня, не забыв упереть локотки мне в грудь, проговорила ангелочек.

На что мне еще и открылся прекрасный вид на естество девушки, вновь разжигая пламя похоти. Но я сдержался.

— Алиса, — я поцеловал девушку в носик, отчего та мило отмахнулась. — Я здесь, с тобой, никуда тебя не отпущу, и никуда не денусь. Тех уродов, клянусь тебе, я их найду, поверь мне.

— Не сможешь, да я и не хочу этого, я видела, что ты силен, но против такого рода в одиночку не выстоишь, — в голубых омутах впервые увидел злость и… и заботу.

— Кто они?

Девушка отвернула личико в сторону, нахмурила брови, а взгляд моментально застыл.

— Скажи мне, ангелочек, я не буду ничего предпринимать, по крайней мере, пока что, обещаю!

— Это род, приближенный к клану Волковых, очень приближен, тебе не стоит туда соваться, ты мне помог все переосмыслить, забыть, и жить я буду теперь по новому, надеюсь с тобой, — улыбнулась мне девушка.

Посмотрев с таким обожанием и любовью, и склонив голову мне на грудь, прикрыла глаза.

— Всё так и будет, Алиса, так и будет, обещаю!

— Твои слова многое для меня значат, особенно теперь — тихо мурлыкнула та.

— Правда? — решил я удостовериться, и хитро улыбнулся.

— Чистая правда! — со всей серьезностью кивнула она.

Я же все время разговора, не забывал целовать девушку, туда, куда только дотягивался, чтобы хоть как-то сгладить возникшее напряжение.

— И вообще, Алиса Батьковна, — я аккуратно подхватил девушку, и перевернувшись, подгреб ее под себя, целуя шейку и опускаясь все ниже по двум ореолам груди, достигая гладкого животика, и вновь вернувшись к податливому носику и алым губам девушки. — Как бы пафосно и банально это не звучало, никто! Теперь! Запомни это! Абсолютно никто! — чеканя каждое слово, и сопровождая их краткими поцелуями. — Тебе. Не. Сделает. Больно. И никто. Тебя. Не тронет. Потому как ты теперь моя, и только моя! В этом я клянусь тебе, и я никуда от тебя не денусь! Чего это у нас глаза на мокром месте?

Потому как чем больше я говорил, тем больше краснели у Алисы глаза, и та лишь горько сглатывала, сильнее ко мне прижимаясь, как будто желала слиться воедино.

— Ангелочек, ты чего? — я стал языком слизывать ее слезки, которые стали выступать понемногу. — А ну прекращай, и вообще, я сейчас перевыполнил пятилетнюю норму по нежностям, поцелуям и романтике. А то такое поведение не по мне. Это многого стоит, для меня в особенности! Потому как ты первая кому я это сказал! — решил я разрядить атмосферу шуткой.

Девушка уже прекратила, и отрывисто стала посмеиваться, сквозь выступающие слезы.

— Вот видишь, это совсем не сложно, — уверил я ее.

— Просто ты не представляешь, как много твои слова стали значить для меня, — и перевернув меня на спину, девушку умостилась на мне в позе наездницы, приказным тоном огласила: — Хочу еще!

— Ты уверена, что осилишь? После прошлой ночи? — решил я поинтересоваться, нагло ухмыляясь.

— Ты сомневаешься? — вопросом на вопрос отреагировала девушка.

— Сейчас я тебе, готовься…

Но, увы, нашему похотливому делу не суждено было завершиться, так как в дверь кто-то отчаянно стал долбиться.

— Так, голубки, или может уже молодожены? А то может и это успели уже сделать? — окрикнул нас через дверь, Ларионов. — Я понимаю дело молодое и все-такое, сам таким был, это Пал здесь на отдыхе, а ты Алиса и я, на работе, и ты мне нужна и очень срочно. Я знаю, что ты там, детка! Вас только мертвый не слышал ночью. И на будущее, закрывайте окна, пожалуйста. У вас двадцать минут! — просветил нас дед Алисы, но по тону тот был доволен как никогда.

И мне так стыдно стало, впервые в жизни возможно. Да и моя красавица выглядела как вареный рак, и готова была под землю провалиться.

Отбросим манеры в сторону, свои нравы у нас!

— Прошу прощения, моя вина, Константин Дмитриевич, не уследил, исправлюсь! — стал оправдываться я перед дедом Алисы.

— Ну, моя внучка тоже хороша. Алиса я тебя не слышу, язык проглотила?

— П-прости, дедушка, мы больше так не будем, — смущаясь, тихо пролепетала девушка.

— Ну-ну совсем уж не надо, а то я так и правнуков не дождусь!

А старик то не промах, сразу кует железо пока горячо, жирными такими намеками. Жирнее и некуда просто.

— Да вы не переживайте, Константин Дмитриевич, хоть вы и торопите события, но в случае чего, за этим дело не встанет, как и за всем остальным, это я обещаю! — намеком на намек ответил я тому, сквозь дверь. А расширенные от удивления глаза девушки, были мне наградой.

— Вот и хорошо, вот и отлично! — с радостными нотками пробормотал Константин, но сразу опомнился. — А ну живо собрались, совсем уболтали старика, через пятнадцать минут, чтобы были в моем номере, нам через час уже на месте нужно быть, — и по звуку шагов, старик действительно стал удаляться.

— Ты что дедушке наговорил? Вдруг что-то не так поймет? — и Алиса совсем не сильно ударила меня по лбу.

— Твой дед? Не так поймет? Ты сама-то веришь в это? Все он уже понял, не переживай. Стоп! Я не понял? Ты против? — я приподнялся на локтях, внимательно глядя на девушку.

— Н-нет, совсем нет! — заикаясь, стала лепетать та. — П-просто быстро.

— Так у нас времени вагон и маленькая тележка, успеется, это твой дед больше для проформы сказал, — ободрил я ее.

И еще раз крепко поцеловал, приподнялся с ней на руках, отчего девушка весело вскрикнула, мило барахтая ножками.

— Раз нас прервали, и времени в данный момент мало, то совместим приятное с полезным, — огласил я. — В душ, моя королева?

— В душ, истязатель! — кокетливо смущаясь, уткнувшись мне в грудь, томно пробормотала девушка.

* * *

Как бы сильно мы не торопились, но в пятнадцать минут не уложились, хоть и сильно старались, и даже очень, хех.

После всего что произошло, чувствовал я себя великолепно, взбодрившимся, полным сил. Что называется, окрыленным и готовым горы свернуть. А Алисе стоило увидеть деда, резко засмущалась, и все время отводила взгляд, и крепче ухватилась за мою руку. Дед же её, покивал, поджал губы демонстративно, после отрывисто вздохнул, разглядывая нас обоих, и весело ухмыльнулся, все понимая.