Книга Лед в языках пламени - Дарина Даймонс

– Погоди. – я отряхнул колени и подошел к брату. – Пусть так. Через пару дней мы доберемся к этой деревушке и узнаем. Заодно и окончим этот “поход”. – последнее слово произнес с отвращением. –  Признайся, тебе же тоже надоел этот мрак и холод?

Серафим грустно улыбнулся, покачал головой и пошел за своей сумкой.

Впереди нас ждет долгая дорога на чужих землях и долгожданная встреча с сестрой.

На подходе к деревне Снега Тулий приказал разбить лагерь. Стояла глубокая ночь и это было бы хорошим временем для нападения, если бы не усталость.

Даже Тулий понимал, что уставшие бойцы, какой бы силой не обладали, могут быть повержены даже слабыми магами, у которых полно сил и бодрости.

– Раннее утро, даже лучше. – озвучил свои мысли кто-то позади. – Жители деревни будут спать и уж точно не ожидают, что на них нападут.

– Нужно прочесать местность. – послышался шлепок подзатыльника. – Вместо болтовни, займитесь делом. Кто знает, что придумали для нас ледяные маги.

– Да кто ж о нас знает? – вновь заговорил разведчик и снова получил по затылку.

– Пошел проверять! Быстро! Ждут нас или нет, рядом разлом, если деревня до сих пор жива, значит там есть сильные маги, которые защищают периметр. Болван! Ты еще здесь!

– Прошу прощения, командир! – и разведчик быстро пошел собирать своих прочесывать местность.

– Не слишком ли грубо? – откровенно смеясь спросил у Гвида, высоченного мужлана с ярко-красными волосами, тронутыми сединой на висках и являющегося первым разведчиком.

– Агний, хочешь к ним? – парировал Гвид.

Я поднял руки в примирительном жесте и отошел назад.

– Сам знаешь, что мои способности несколько другого характера.

– Да-да, весь в отца. – я скривился от этого сравнения, так как сам так не считал. – Нет, парень, что за вид? Думаешь Тулий всегда был таким?

Я нахмурился и предложил присесть на поваленное дерево. некоторое время мы молчали, а я смотрел на серое небо, пытаясь разглядеть там хоть небольшой просвет.

– Я уже почти забыл то время, когда отец был другим. – начал, опустив голову.

– Ты его и не знал, парень. – Гвид похлопал меня по плечу. – Мы росли на одной земле, и я знаю, о чем говорю. Тулий был таким же безбашенным и вспыльчивым, но у него было строгое воспитание. гораздо строже, чем ваше. Его отец вбивал ему мысль быть первым несмотря ни на что и умирая, обвинил его в том, что он не добился того, чего от него ожидали.

– Но отец второй человек в поселении. – покачал головой, не понимая смысл истории.

– Вот именно, что для своей семьи он был всего лишь вторым, а значит разочарованием.

– Но дед же работал в шахте! – вспоминал рассказы отца. – И далеко не первым человеком.

– А кого это волнует, парень? В своих бедах и лишениях люди винят всех и свою слабость прикрывают яростью. Твой дед вбил себе в голову, что Тулий будет первым и делал все для этого. Увы, не вышло.

– А как же желание отца?

– Твои желания Тулию интересны?

Я поджал губы, понимая, что Гвид прав. Сжал кулаки и глубоко вздохнул, успокаиваясь.

– То-то же! Желания детей пыль в глазах для таких как твой дед, а от пыли отмахиваются, чтоб не мешала видеть якобы светлое будущее. Таким стал и твой отец, парень. И с каждым годом его навязанная семьей ущербность мучает его. Помни об этом, парень. У тебя еще есть шанс все исправить. – Гвид снова похлопал меня по плечу и поднялся. – Что ж, Агний! Хорошо поговорили, но мне пора проверить, как мои подчиненные выполняют работу.

И Гвид оставил меня один на один со своими мыслями.

Остаток ночи пролетел незаметно, а я все думал о словах Гвида. Даже глаз сомкнуть не мог, сидел в кресле и снова и снова создавал огонь на своей ладони.

– Уже тренируешься? – ко мне в палатку зашел Серафим.

– И не заканчивал. – вяло отозвался, не поворачивая головы.

– Эй, брат, ты чего? – Серафим посмотрел мне в глаза и вопросительно поднял брови. – Выглядишь не лучше умертвия. Ты вообще спал?

Я отрицательно покачал головой, а Серафим выпрямился и сложил руки на груди, ожидая подробностей.

– Поговорил с Гвидом. – выдохнул, растирая глаза.

– И что такого рассказал тебе старый черт?

Серафим недолюбливал Гвида и старался не попадаться ему на глаза. Причину размолвки я не знал, да и не интересно раньше было.

– А чем он тебе не угодил?

Серафим хмыкнул, но ответил, присаживаясь на кровать напротив:

– Слишком наблюдательный. Ты же знаешь, как я скрываюсь, чтобы потренироваться, а этот старик сует нос куда не надо. Вот по носу и получил.

Я расхохотался. Помню лет десять назад Гвид ходил с краснющим лицом несколько дней. Ожоги зажили быстро, а вот новая кожа все никак не желала восстанавливаться. Тогда все поселение гадало и строило предположения, кто его так, а Гвид молчал и еще больше краснел.

– Так вот кто его! – утер выступившие слезы. – И как ты заставил его молчать? Тебе было тогда около пятнадцати, да?

– Почти. – улыбнулся Серафим. – Это секрет, брат. Даже ты не знаешь на что я способен.

– Твоя сила страшна, брат. – покачал головой. – Но как же красива.

Я поджал губы, вспоминая совместную тренировку. Когда мы были дома. Когда все было хорошо. Шумно выдохнул и потянулся к сумке, надеясь отыскать там восстанавливающее зелье.

– Тебе нужен нормальный сон. – нахмурился брат, увидев у меня в руках флакон со знакомой мутно-желтой жидкостью. – Это не будет помогать тебе вечно, Агний. Когда-нибудь зелье просто перестанет действовать.

– Сейчас мне оно нужно. – отмахнулся и одним глотком влил в себя горьковатую жидкость.

Бодрость холодком разливалась по телу, принося облегчение и силу, а слабость отходила на задний план.

– Высплюсь, когда все закончится. – заверил брата.

– Когда? – Серафим поджал губы и покачал головой.

– Когда найдем сестру.

– А если ее там нет, что дальше? Будешь вливать в себя эту гадость?

– Чего ты такой заботливый, брат? – съязвил и прищурился, глядя Серафиму в глаза.

– Ты сейчас верно подметил, брат! – Серафим поднялся и с последним словом ткнул меня кулаком в грудь, не больно, но ощутимо. – Может хватит уже терять родных?

Я только открыл рот, не находя слов для ответа, а Серафим уже вышел, бросив в проходе.

– Собирайся! Выдвигаемся через час! Приказ отца!

Деревня еще спала.

– Это как избиение младенцев, честное слово! – выругался себе под нос.

Мы прошли незамеченными, словно специально для нас дорогу прочистили. Но вместо того, чтобы радоваться легкой победе, такое затишье только больше настораживает.