Книга Не ври мне, Профессор - Юлия Рябинина

Каким же умоляющим был её голос. Мне это нравилось. Меня это заводило.

Я провёл рукой по её мокрым трусикам и, потянув резиночки в разные стороны, сорвал их с неё.

— О, Ян!?

Удивление скользнуло в её голосе и тут же пропало, когда я провёл по подстриженным волоскам на лобке подушечками больших пальцев. Я двигался осторожно по бархатной коже, а когда пальцы коснулись её влажных и розовых губок, она вскрикнула и дёрнула бёдрами.

— Синеглазка, я только коснулся тебя! — просипел я, округлив глаза, и понял, что девка уже давно возбуждена и требует немедленной разрядки.

— Только не останавливайся, продолжай касаться, — горячо шептала кисуня, пытаясь насадиться на мои пальцы.

Эта крошка очень горячая, и вряд ли я долго вытерплю, чтобы вот так дальше продолжать исследовать её совершенное тело.

Я нажал на её глубину большим пальцем и чуть вошёл в дырочку, а затем вытащил и двинулся в сторону манящего своими размерами бугорка. Её тело напряглось, как будто в ожидании. Я чуть дотронулся до вершинки, а потом, когда она дёрнулась мне навстречу бёдрами, вдавил его в розовую мякоть.

— А-а-а-х! — простонала она, кусая губы.

Мой член просто сходил с ума в штанах. Мне казалось, ещё немного, и треснет к чёртовой матери ширинка, а сам ствол выпрыгнет из штанов.

Нырнув пальцем в её тугость, я все же решил, что все прелюдии мы оставим с кисуней на потом, иначе я кончу прежде, чем доведу Синеглазку до вершины.

Стащив с себя одежду, я наблюдал за тем, как её тело реагирует на мой палец. И мне нравилось, что под тонкой белой кожей проступают синие жгутики вен, говоря о том, что малышка в настоящем, неподдельном возбуждении.

— Ты будоражишь мою кровь, Синеглазка, — прорычал я, вытащив палец из её влажности, прочертил мокрой подушечкой по её складкам вверх-вниз, — и я хочу тебя прямо сейчас трахнуть. Поэтому будь послушной девочкой, и давай отложим игру на попозже.

Я продолжал наблюдать за её лицом и за выражением глаз, когда, взяв её руку, положил себе на член и, сплетя наши пальцы, провёл вверх-вниз, поднимая крайнюю плоть.

Я видел, как кисуня сглотнула, когда её взгляд остановился на бордовой головке, зазывно поблёскивающей от смазки в сумерках комнаты.

— Ты такой огромный, Ян, — выдохнула она, а из моего рта вырвался короткий смешок.

Да, мой член был действительно огромный. Особенности, так сказать, моего рода. Большие члены в нашей семье передавались мужчинам из поколения в поколение.

— Поэтому, Синеглазка, в моем арсенале всегда девочки только с проработанными дырочками, — я толкнул её на спину и вклинился коленями между её стройных бёдер.

— Я боюсь, — неожиданно плаксиво пискнула Синеглазка, от чего мои брови взметнулись вверх.

— Кисуня, — я начал психовать.

В этот момент она переигрывала, а мне уже было не до игры, так как мой член был в полной готовности, и мне необходимо было вонзиться в её влажность прямо сейчас, чтобы хоть на короткий миг снизить напряжение в яйцах.

— Хватит тратить моё и своё время. Не волнуйся ты сильно, я буду нежен. Да и денег заплачу тебе чуть больше, ты этого стоишь.

— Что? Нет… — смущённо промямлила она, но я уже подвёл головку к её дырочке и чуть вдавил в складочки.

— Святые! — со свистом вырвалось из её рта, и она сама развела ноги шире.

— Молодец, кисуня, ты же не такая узкая, как кажешься на входе?!

У неё лицо покраснело, когда я медленно стал вводить член глубже. Она была очень влажная, но её глубина не хотела меня пускать, сжималась так плотно вокруг члена, что приходилось каждый толчок контролировать.

Спустя уже несколько секунд, я понял, что Синеглазка как будто специально со мной борется, не пуская. Простонав, я вошёл в неё наполовину головки и остановился. Я понял, что если и дальше пойдёт так, то без микротрещин не обойтись. Её напряжённость и скованность сделают своё дело.

— Тише, — прошептал я, навис над ней, уткнувшись лбом в её, влажный от испарины, и прошептал прямо в губы: — Просто успокойся. И тогда процесс пойдёт быстрее. Остановиться я уже не могу. Так что тебе придётся либо ублажить меня ртом… — я сделал небольшую паузу, — либо пустишь в свою киску.

Она прикусила губу и кивнула.

— Постарайся глубже дышать, — сказал я и лизнул её в губы.

И когда увидел, что её плечи расслабились, а морщинка на лбу разгладилась, то нажал дальше.

Черт! Она была настолько туга, что мог бы поклясться, что за все время я видел такую проститутку впервые.

— Ах! — вскрикнула она и вся сжалась, когда головка моего члена полностью вошла, а за ней в глубину нырнуло и все тело члена, растягивая её узость под себя.

— Блядь! — я закатил глаза и дёрнулся бёдрами вперёд.

Какая же она тугая! Твою же мать! Её киска — это рай!

Мой член пульсирует внутри неё, а у меня крышу рвёт от возбуждающей волны, поднимающейся откуда-то снизу. Она захватывает мой разум, и я начинаю трахать Синеглазку, беспощадно вдалбливая в неё член так глубоко, насколько позволяет её тугость.

Выхожу…

Погружаюсь…

Выхожу…

Погружаюсь…

Тугое преддверие лона оборачивает мой член, как будто обёртка — конфету.

Хлюпающие звуки наполняют мою спальню, и от этого звука мои яйца наливаются тяжестью. Мне пришлось на миг замереть, потому как возникло реально неприятное осознание того, что я сейчас могу кончить.

Всхлип…

Вдох-выдох, и я перевожу затуманенный похотью взгляд на кисуню.

Прислушиваюсь, так как показалось, что это какие-то галлюцинации из-за долбящего адреналина в ушах.

Всхлип…

Твою мать!

Смаргиваю пелену, и через несколько секунд уже могу ясно видеть заплаканное лицо Синеглазки.

— Что случилось? — хрипло спрашиваю, пока мой член пульсирует в её глубине.

— Мне больно, — шмыгает она носом, и я первые мгновения нахожусь в растерянности.

— Больно?! — переспрашиваю её, и пока до меня доходит смысл её слов, моя эрекция слабеет.

Отвожу бедра назад, и член выскальзывает из её тугости.

— Чёрт! — я смотрю вниз, на тонкий латекс, испачканный кровью. — Что это?

Отскакиваю, будто укушенный девкой.

— Я… — выпучив глазищи, смотрит она на меня не мигая, — я… у меня это первый раз… — срывающимся голосом произносит она.

Я в непонимании смотрю то на неё, то на член.

Тяжело дышу…

— Этого не может быть, — судорожно выдыхаю я, — ты же из этих…

У меня не хватило духа назвать девку проституткой.