Книга Розовые очки - Наталия Доманчук

Олега травили в школе: за то, что брюки были короткие или рубашка старая. Дети жестоки, беспощадны и не прощают слабости. Они легко присоединяются к насмешкам, когда видят легкую добычу. Олег старался изо всех сил стать сильным. Не ради себя, а ради Кати, чтобы эта девочка не отказалась от него, чтобы она всегда была рядом.

Ему было очень стыдно за свою семью: отец умер, захлебнувшись во сне собственной блевотиной, когда Олег был в шестом классе. После этого мать стала приводить мужиков прямо к ним домой и, не стесняясь сына, устраивала дикие оргии на матрасе, где спал Олег. Парень мечтал вырваться из этой несчастливой жизни, на которую обрекли его родители, и единственной отдушиной для него была девочка Катя.

Олегу «удалось» стать сиротой в день совершеннолетия.

Он потом много размышлял на эту тему: почему именно в этот день? И очень скоро понял: это был подарок матери — ее смерть.

Она не могла это сделать раньше, иначе бы Олега забрали в детский дом. И позже тоже не могла — она не хотела задерживаться в этом мире ни на секунду.

Поздно вечером, возвращаясь домой, он увидел толпу людей в сквере, напротив подъезда. Его окликнул сосед:

— Олежа, поди сюда! Мать твоя удавилась…

Она лежала на траве, видимо, веревка оборвалась.

Но о смерти матери он узнает поздно вечером. А днем его ждали совсем другие события.

Олег тогда уже учился в университете на втором курсе и свой день совершеннолетия он мечтал отметить наедине с Катей. Они пошли в пельменную и заказали три порции на двоих. Катя предлагала парню пригласить друзей и отпраздновать где-нибудь на природе, но у Олега были другие планы. После чая с ватрушкой Олег встал на колено и предложил Кате стать его женой. Это было второе предложение руки и сердца.

Первое он сделал после пятого класса. Они только закончили учебный год, сдали учебники, Олег проводил девочку до подъезда и признался:

— Я очень тебя люблю! И хочу, чтобы ты стала моей женой!

Катя пожала плечами:

— Женятся только взрослые!

Олег с ней согласился:

— Тогда вырастем и поженимся! В восемнадцать?

— Да, давай в восемнадцать, — спокойно согласилась Катя.

Ждали ли они этот день? Олег — так уж точно. Больше всего на свете он хотел назвать Катю своей женой. И когда он стал совершеннолетним, он решил не ждать ни секунды.

Но девушка только засмущалась и сказала:

— Я бы с удовольствием, Олежек. Но ты же знаешь, как к этому отнесутся мои родители.

Родители Кати от него пытались отделаться все десять лет, пока дети учились в школе и сидели за одной партой.

Это был единственный раз, когда Катя пошла «против системы» и держала оборону. Они читали ей нотации и все время ставили ультиматумы.

Когда Катя поступила на физмат, родители вдруг перестали ее доставать. Катя думала, что они просто устали доказывать дочке, что ее отношения с «мальчиком из неблагополучной семьи» ни до чего хорошего не доведут. Или они смирились с выбором дочки. Сколько можно воевать?

Но она ошиблась. У ее родителей были другие планы и способы донести дочери, что она совершает ужасную ошибку.

И вот сейчас Марк задал Кате вопрос:

«Тебе неприятно об этом вспоминать?»

Катя улыбнулась и поняла, что может спокойно говорить о прошлом.

«Уже нет. Два года назад я решила начать новую жизнь. И делать только то, что ХОЧУ! А не то, что НАДО!»

Он думал, что ей ответить, а она начала печатать, и он увидел ее сообщение:

«Мне вообще кажется, что не со мной это было. Потому что я не понимаю, как я могла ТАК жить».

Марку нравилась ее откровенность. Очень нравилась, и он спросил:

«Как ТАК?»

Катя не отвечала, но оставалась «в сети», и Марк был уверен, что она думала, как правильно сформулировать. И не ошибся, она ответила:

«По собственной воле делала то, что не хотела».

Мысли в голове Марка путались. Как змеи роятся в беспорядке, так и он не мог понять, что у нее спросить, чтобы понять главное — почему она ТАК жила.

Может быть, она услышала этот самый вопрос и ответила:

«Все проблемы из детства. Веришь?»

Марк не знал, что ответить. У него было прекрасное детство: заботливые родители, которые до конца своих дней пронесли светлое чувство любви в своих сердцах, и к сыну относились с огромным трепетом. Возможно, они даже переборщили с любовью. Но это лучше, чем если бы они ее недодали бы. Правда, все его женщины считали его эгоистом, и эта причина наверняка была родом из детства.

«Мне, наверное, повезло. Меня очень любили родители. А тебя?»

«Не знаю…»

Родители Кати были сдержанны в отношениях, а к дочери предъявляли огромные требования. Иногда ей казалось, что она робот. Когда она заходила в квартиру, то совершала одни и те же действия, не нарушая алгоритм: сначала разуться и обувь положить в обувной шкаф, затем помыть руки и вытереть их специальным полотенцем, раздеться, повесить одежду на вешалку, надеть домашнюю, разобрать портфель, ненужные учебники сложить в шкаф, нужные отложить стопочкой на столе. Потом уже можно идти и перекусить. Если была домработница, то она накрывала на стол. Если ее по каким-то причинам не было, то на кухне тоже был свой алгоритм действий: не все тарелки и чашки из кухонного шкафа можно было использовать, хлеб нарезался специальным ножом, сидеть за столом надо было с ровной спиной и даже ногу на ногу нельзя было закинуть — оказывается, в этой позе искривляется позвоночник.

Марк тяжело вздохнул и спросил:

«Тебя били?»

«Нет. Ни разу. Со мной проводили беседы. Меня учили быть самой лучшей и делать то, что надо. Только кому надо? Я тогда этого не понимала. Просто надо…»

Марк понял, что Кате необходимо выговориться. Видимо, он именно тот человек, который примет эту ее исповедь. «Бедная девочка!», — думал он, ей даже не с кем поделиться.

А Катя не могла себя остановить, ей давно хотелось рассказать о том, что она поняла и как к этому дошла. Это случилось месяца через три, как погиб Олег и она узнала о его второй семье.

Она пыталась поведать это маме, пришла к ней, как к подруге, и поделилась:

— Я поняла, что живу так, как не хочу. И поэтому собираюсь все поменять!

— Ты это о чем? — не поняла Светлана Николаевна.

— О том, что я хочу заниматься тем, что мне нравится.

— И что же это? Надеюсь, не твое писательство?

— Именно оно!

— Катерина, когда ты уже повзрослеешь? — мать схватилась руками за голову. — Возвращайся немедленно на мясокомбинат!

— Мама, ты меня не слышишь? Я не хочу больше занимать им.