Книга Райское место - Франсуаза Бурден

– Я хотела вас поздравить, господа, – сказала она с очаровательной улыбкой. – Мне кажется, вам обоим сегодня удалось убедить всех вкладчиков. Собрание и вправду отнеслось к вам вполне доброжелательно. И я этому рада, так как с самого начала была убеждена в полезности такого парка для нашего региона. Не хочу ничего обещать, месье Дельмонте, но думаю, что вы получите требуемый кредит.

– Зовите меня, пожалуйста, Лоренцо, – попросил он, не замечая, какое сильное впечатление произвел на эту особу.

– Хорошо. Тогда я – Сесиль. Не хотите ли выпить кофе, чтобы оправиться от пережитых волнений?

Валер тайком ухмыльнулся: он отметил, что женщина обращается к одному Лоренцо; тем не менее они направились к ближайшему бару все втроем.

– Я, конечно, много раз посещала ваш парк, и мне это никогда не надоедает! Думаю, что наведаюсь туда снова, когда будет проходить совещание с архитекторами.

Они сели за столик, и кажется, только теперь Сесиль заметила присутствие Валера.

– Вы – превосходный советник, месье Кавелье! И хотя вы воздержались от подробностей, теперь мы благодаря вам получили полное представление о зоопарке, притом в самый короткий срок.

Лоренцо, решив избежать возможной неловкости, объяснил:

– Валер – мой сводный брат, он был так добр, что решил мне помочь.

– Ах, вот как…

Молодая женщина переводила взгляд с Лоренцо на Валера, и было видно, что она не находит между братьями никакого сходства. Они еще немного побеседовали о парке, затем она попрощалась, явно с сожалением, не забыв вручить Лоренцо свою визитку.

– По-моему, эта красотка положила на тебя глаз! – с хохотком воскликнул Валер, когда Сесиль ушла. – Неужели ты ее не заметил на предыдущих собраниях?

– Знаешь, я всегда так напрягался во время дискуссий о деньгах, что не обращал внимания ни на нее, ни на всех остальных.

– А жаль: она единственная хорошенькая женщина среди акционеров.

– Ты считаешь ее хорошенькой?

– Обожаю высоких блондинок с длинными волосами. Кроме того, она элегантно одевается, и ее макияж безупречен.

– Все это слишком сложно для меня.

– Ну конечно, это же не Жюли! Кстати, мама рассказала мне про свой ляп, она ужасно огорчена.

– Ну, она же не могла знать…

– Сам виноват: ты ей ни слова не сказал об этом. Зачем ты взял Жюли в свой парк?

– Мне хотелось работать вместе с ней.

– Ой, не смеши меня! Тебе просто хотелось, чтобы она была рядышком.

– Да… Но я напрасно воображал бог знает что, она мною больше не интересуется. А теперь она ждет ребенка и собирается замуж за моего старшего смотрителя.

Несколько секунд Валер пристально смотрел на брата, потом сказал, слегка скривившись:

– По-моему, тебе это все еще не безразлично. Я думаю, им обоим лучше было бы не работать здесь.

– Но Марк прекрасный специалист, и ему тут нравится.

– Найди какое-нибудь решение. Эта ситуация тебе явно вредна. И послушай моего совета: займись-ка ты этой Сесиль, которая строит тебе глазки.

– Ты так думаешь?..

– Лоренцо! Я не понимаю, почему в твоей жизни нет женщин. Ты же всегда им нравился, всем подряд, – я помню, как меня это восхищало. И ведь ты даже короткие интрижки ни с кем не заводишь – смотри, пропадешь ни за грош! Если все дело в Жюли, надо покончить с этим раз и навсегда, забыть ее, как будто ничего не было.

– Можешь не волноваться, она собирается уехать отсюда.

– И чем раньше, тем лучше.

Лоренцо усмехнулся, и это уязвило Валера.

– Ладно, я больше не собираюсь давать тебе советы, – проворчал он.

– Да нет, можешь продолжать, малыш, я охотно им последую. Особенно принимая во внимание твою сегодняшнюю речь мудрого советника. По крайней мере, твои деловые соображения я принимаю целиком и полностью. А уж остальное предоставь мне решать самому, хорошо?

Выйдя из бара, они направились к машине Валера.

– Будь осторожнее на дороге, – попросил Лоренцо.

Он знал, что брат водит быстро, и это его беспокоило. Несчастный случай, стоивший жизни его отцу, навсегда запечатлелся в детской памяти Лоренцо и теперь не позволял ему лихачить за рулем. Направляясь к парковке, где стояла его машина, он нащупал в кармане визитку Сесиль Леруа и стал машинально вертеть ее в пальцах.

* * *

– Уверяю тебя, это замечательное место! – настаивала Мод. – Мы все в полном восхищении, и я, и дети, даже Анук – а ведь она не так уж любит животных. Ксавье, ну почему бы тебе не посетить этот парк хотя бы один раз, только один!

– Не понимаю, зачем мне тратить время на вещи, которые меня совершенно не интересуют.

– Ну, например, для того, чтобы убедиться в успехе Лоренцо. Ты предсказывал ему разорение, а он уже в двух шагах от успеха.

– Будущее покажет. А в настоящее время он скорее в затруднительном положении и, если я правильно понял, сильно нуждается в деньгах. Парк Дельмонте – это пока еще не Боваль[12], насколько мне известно!

Ксавье произнес последнюю фразу не только с презрением, но еще и с ехидным смешком, и это особенно обидело Мод.

– Ты, как всегда, судишь предвзято.

– А ты, как всегда, восхищаешься всем подряд.

Мод подняла глаза к потолку, потом холодно посмотрела на мужа. Этот строгий взгляда заставил Ксавье смягчиться:

– Послушай, моя дорогая, я знаю, что ты считаешь меня жестоким, тогда как я просто-напросто обеспокоен. Лоран ввязался в авантюру, которая кажется мне крайне рискованной. И даже если он как-то выпутается, она займет у него всю жизнь, выпьет всю кровь. А кроме того, скажу тебе честно: мне неприятно видеть зверей, посаженых в клетки, словно в тюрьму.

– В тюрьму?! Что за бред! У них там полно места, они ходят, куда хотят.

– Действительно? Неужели ты думаешь, что хищник может довольствоваться какой-нибудь тысячей квадратных метров, тогда как в саванне он пробегает огромные территории?

– Территории, которые сокращаются по всей планете, как шагреневая кожа.

– И это доказывает, что крупные хищники или слоны с носорогами лишены своих ареалов.

– Ты хочешь, чтобы они совсем вымерли?

– Но вот вымерли же динозавры! Это естественная эволюция. Нельзя предпочитать животное человеку. А ведь население планеты растет, и людям требуется все больше и больше места, чтобы где-то жить и чем-то кормиться. Поэтому держать зверей за решетками ради так называемого сохранения исчезающих видов не только бессмысленно, но и жестоко.