Книга Умная, как цветок - Марта Кетро

Чтобы не было путаницы, скажу сразу, что вкладываю в эти понятия:

Традиция – обычай, переходящий из поколения в поколение.

Ритуал – «правильная» последовательность действий в определенных ситуациях.

Любой традиционный обряд обычно отягощен цепочкой ритуалов, которые в разных местностях могут не совпадать (шумно отмечать бракосочетания – традиция, а швыряться при этом зерном, голубями или букетами – местечковый ритуал).

Но ритуал вполне может быть создан на ровном месте, без привязки к традициям, на основе вкусов и убеждений одного человека. От привычки отличается идеологической нагрузкой: пить кофе на завтрак – привычка. Выпивать утром кофе «максвеллхаус» из железной кружки, поданной в постель толстым афрофранцузом, – ритуал.

И вот я, со здоровым юношеским нонконформизмом, считала традиции совершенно чудовищным явлением, а их нарушение – своим личным долгом. Например, невеста в черном платье – это круто. А уж выскочить замуж тайком, без свадьбы, – это вообще верх оригинальности. Правда, некоторое сомнение у меня возникло во втором ЗАГСе, когда после меня, «невесты в шортах», в закуток для брачующихся оригиналов зашла «невеста в джинсах».

По моей личной шкале ценностей традиции (и закрепленные за ними традиционные ритуалы) были ничто, а личный ритуал – все. Это, казалось мне, универсальное сочетание свободы и стабильности. Я не молюсь перед обедом, зато уже несколько лет утро у меня начинается с большой чашки персикового сока не скажу какой фирмы. Хоть вот конец света наступи, но он начнется для меня с персикового сока. Моя жизнь поэтому кажется образцом постоянства, и не важно, что у нас было два переезда за три года, что иногда этот сок – единственная еда в доме, не считая кошачьей.

Мне казалось, что ритуалы делают быт более осмысленным. А традиции бессмысленны и показушны – они в большей степени «для людей», чем для человека. Ну те же шумные свадьбы: оголтелая трата денег и лютое пьянство. Но однажды я прочитала (у Любкера, кажется), что в Древней Греции свадебный пир имел огромное значение – только после него брак считался законным перед судом. И чем шумнее пир, тем лучше, потому что сколько людей о твоей свадьбе услышали, пред столькими ты и женат.

И тут я и думаю – а что, разве неправильно? Свадьба – это такое открытое предъявление за шкирку своего партнера. Да, мы женаты. Нет, живем вместе не «потому, что так получилось». Нет, мы не стесняемся друг друга. Да, у нас обязательства.

И этот человек для меня на первом месте. В идеале свадьба расставляет все точки и после нее не должно быть никаких разговоров «мы вместе, но возможны варианты». В идеале. На самом деле, конечно, лгать ничто на свете не мешает, но сама идея мне нравится.

Традиция похорон, публичной скорби, траура. «Поминки с плясками» – известный повод для шуток. Ах, развейте меня над океаном, говорила я, пока все вокруг были живы. А потом поняла, что уход в обряд – это огромное облегчение в глубоком горе. Тебя ведут, тобой руководят правила, и ты страшно занят в первые часы и дни. И последующий траур – это отличное основание, чтобы не насиловать себя, пытаясь делать вид, что «ты в порядке».

А вот самодельные ритуалы все чаще кажутся мне ерундой какой-то. Попыткой внести в свою жизнь хоть немного значительности («у меня все непросто») или оправдать неудачи («не выполнил ритуал – день пропал»). Все эти медитативные отношения с предметами, чайные церемонии для бедных, рукодельные артефакты – от беспомощности. Если идти на поводу у своих неврозов, придется каждый шаг регламентировать и обосновывать, затрачивая силы не на процесс, а на оформление процесса.

Сладкое слово из трех букв

Мне не терпелось сообщить мужу нечто душераздирающее:

– Представь, гуляла сегодня с одной девочкой, и она сказала, она сказала… Что я все время ныкаюсь по углам! Говорит, когда заходит в кафе, где я ее жду, первым делом осматривает углы.

– И не только в кафе – ты посмотри, как по улице идешь, как в метро едешь…

– Вот видишь, до чего ты меня довел! У меня, видимо, депрессия.

– Да ты всю жизнь так делала.

– Нет, это ты меня подавляешь. Ну, ничего, вот уедешь завтра, а я, а я… я как встану посреди комнаты!

К сожалению, никакого более жесткого плана на период отсутствия мужа у меня не было. Только постоять посреди комнаты и еще купить клеевой пистолет. Я считаю, женщина, у которой есть клеевой пистолет, пристроена. Потому что в случае внезапного одиночества она может, вместо того чтобы рыдать в подушку, что-нибудь к чему-нибудь приклеить. Причем, не просто по-сиротски бумажку к бумажке прислюнить, а дерзко так, креативно, то, что моя мама называет «присобачить» или «пришпандорить» – например, камень к деревяшке.

К тому же рукоделие – это единственный доступный мне способ поразмышлять. Точнее, есть еще два, пасьянс и паззл, но «паук» годится, когда нужно подумать какую-то маленькую мысль, а в процессе сбора паззла из трех тысяч деталей я однажды додумалась до развода, поэтому считаю этот способ слишком радикальным. А вот если надо осмыслить нечто глобальное, но не революционное, то рукоделие в самый раз.

В данный момент меня волнует мое поведение – да, вот эти самые углы, и еще я часто делаю то, что мне не нравится.

Вот на днях меня позвали на блюзовый фестиваль. Я терпеть не могу громкую музыку и большое скопление народу, на всяких там пикниках «Афиши» мне тошно, а на концерты хожу, только когда не могу этого избежать – ну или если выступают дорогие мне люди, муж или Гребенщиков, например. А в этот раз я просто хотела повидать друзей. В принципе, они не являются фамильными призраками Лефортовского парка, то есть мы могли бы встретиться и в другом месте, но – позвали. И я пошла. А у ворот парка выяснилось, что билеты стоят пятьсот рублей, и я на автомате дернулась было к кассам, а потом и думаю: «Я не люблю блюз, не люблю толпу и очень не люблю шум. И в данный момент собираюсь заплатить, чтобы провести часа три во всем этом безобразии. Нет ли здесь какого противоречия?!» (Видите, даже без рукоделия иногда могу до чего-нибудь додуматься, только немного медленно.) И я развернулась и припустила от ворот с максимальной скоростью. Не зря – потому что через пять минут позвонила подруга и сказала, что всех пустили бесплатно. «Вот ужас-то, всего ничего промедлить, и пришлось бы туда идти!» – и буквально перешла на трусцу.

Потом, когда эйфория от внезапного спасения прошла, я немного огорчилась. Собственно, просто не следует идти туда, куда неохота, – это знают даже маленькие ослики. Но я, как человек по-настоящему упрямый, очень покладиста в мелочах. Точно знаю, чего не хочу по большому счету и никогда этого не делаю, поэтому всякие пустяки оставляю на усмотрение тех, кому они важны. Ну, важно моим знакомым ходить в кино и есть сырую рыбу, чего же компанию-то не составить. А в результате что-то слишком часто ем не то, что хочется. Слава богу, для таких, как я, существует имбирный суп и меню «антисуши», но сама тенденция мне не нравится.

Причем друзья мои не какие-нибудь монстры, просто я забываю озвучивать свои ощущения, не придаю им значения. Всего-то и надо: формулировать желания и вносить альтернативные предложения – или сразу говорить «нет». В конце концов, человек, сидящий на вечеринке с перекошенным лицом, гораздо менее вежлив, чем тот, кто просто не пришел.