Книга Возлюбленная дракона - Ольга Иванова

— Как ты нашел меня? — я впустила его в комнату, и он упал прямо ко мне в объятия. — А я ведь уже не надеялась тебя увидеть…

Я, расчувствовавшись, тут же принялась с нежностью гладить его спинку, чесать шейку и животик, Красавчик урчал в ответ от удовольствия, поэтому мне не сразу бросилось в глаза, что он что-то держит в пасти.

— А ну-ка что там у тебя? — спросила я, пытаясь заглянуть ему между зубов. — Что ты принес?

Тогда Красавчик с гордым видом выплюнул мне на ладонь стеклянный флакончик. Да это же… Маскирующий эликсир!..

Глава 7

Появление Красавчика вызвало у меня не только радость, но и беспокойство. Я вспомнила, что служба безопасности Императора отслеживала пигрионов участниц Отбора, и в душу закралась тревога: вдруг и за Красавчиком установили слежку? И эликсир… А если пигриона кто-то специально ко мне подослал?

— Пигрионы очень умны и преданы своему хозяину, особенно если тот у них первый, — попытался успокоить меня Бертон, когда вечером я поделилась с ним этой новостью. — Твой Красавчик вполне мог сам решиться на такой отважный поступок: найти тебя. И то, что тебе важен этот эликсир, тоже мог понимать, вот и прихватил с собой. А насчет слежки… Думаю, здесь тоже волноваться не нужно. Если бы служба безопасности решила поймать тебя с помощью Красавчика, я бы уже знал об этом. У меня есть надежные осведомители в этой структуре, они доносят мне обо всех действиях своего начальника Чака. К тому же, служанок твоих допрашивали недолго, потом отпустили. А о пигрионе я ничего не слышал. Но все же попробую поспрашивать об этом.

— Спасибо, — я благодарно улыбнулась Бертону и прижала к себе Красавчика, который вел себя точно кот: все время ластился и не хотел уходить с рук. — Так ты у нас такой отважный, оказывается? — тот одобрительно заурчал и ткнулся лбом мне в ладонь.

— Теперь у тебя есть твой эликсир, — заметил Бертон. — Значит, ты можешь стать моей спутницей на балу?

— Бертон, — из моей груди вырвался вздох, — это самая настоящая авантюра…

— Хорошо, — в этот раз он как-то легко дал задний ход. — Не хочешь — не иди… И, наверное, ты права, не будем рисковать. Я предложил это в запале, просто представил, как все будут с тобой общаться, не подозревая, кто скрывается под маской. Было бы забавное зрелище, — в глазах Бертона запрыгали веселые искорки. — Да, я действительно авантюрист, но такой уж уродился. И это не самая лучшая моя черта, но я все же стараюсь проявлять благоразумие, хоть иногда.

Я усмехнулась и покачала головой: Бертон неисправим.

Он больше не заговаривал о бале, однако мысли об этом событии прочно засели в моей голове. Я раз за разом представляла, как возвращаюсь во дворец Рубинового Короля, вижу Аллена — и сердце замирало от тоски по нему. Да, несмотря на то, что чувства Императора ко мне изменились, я продолжала любить его и скучать. И порой даже сожалела, что Бертон спас меня от гнева брата. Возможно, было бы лучше и проще смириться, отдаться на суд Аллена и принять расплату от него самого, тогда бы мне не пришлось медленно сходить с ума в разлуке и без надежды на прощение. И сны… Они тоже все были заполнены Алленом, и пробуждаясь от них, я больше не могла заснуть, ревела в подушку и мечтала хотя бы на миг увидеть его снова, прикоснуться, обнять… Теперь же в такие минуты все чаще стали возникать мысли, что это осуществимо, стоит только решиться посетить бал вместе с Бертоном.

— Просто посмотрю на него издалека, даже не подойду близко, словом не обмолвлюсь, — рассуждала я сама с собой в ночной тишине. — Вдруг эта встреча поможет мне что-то понять? Или вовсе забыть его, вырвать из своего сердца?.. Вдруг мне станет легче?..

Глупая надежда, бесспорно… Но кто мудр, когда влюблен? Любовь сама по себе — сумасшествие, а здравый рассудок неизменно проигрывает ей с разгромным счетом. И мой разум в итоге тоже проиграл, выкинул белый флаг, позволив чувствам диктовать свои условия.

— Еще не поздно все же напроситься к тебе в спутницы? — спросила я с робкой улыбкой у Бертона на следующий день.

— Ты передумала? — он посмотрел на меня с подозрением. — Заразилась от меня духом авантюризма?

— Что-то вроде того, — я пожала плечами.

— Все еще тоскуешь по Аллену? — спросил Бертон без всякой улыбки.

— Да, — ответила честно. — Ты ведь и сам это знаешь… Невозможно вот так все забыть и просто выбросить из сердца. Эта рана еще долго будет кровоточить…

Бертон хотел что-то сказать, но передумал. Опустил глаза и кивнул:

— Хорошо, пойдем на бал вместе.

Бертон сдержал обещание: к балу меня изменили до неузнаваемости.

— Этот шампунь сделает из вас жгучую брюнетку, — Таиса одну за другой выставляла на туалетный столик всякие бутылочки и флакончики. — Этими каплями закапаете глаза, тогда они поменяют цвет на несколько тонов. Этот крем сделает кожу более загорелой, а помада — губы пухлыми. Духи… Они довольно резкие, но идеально подойдут для брюнетки… Действие всей этой косметики продлится до завтрашнего утра. Вы пока преображайтесь, госпожа, а я подготовлю ваш наряд.

За свою жизнь я неоднократно меняла оттенок волос: мой натуральный цвет — русый, поэтому диапазон для экспериментов был огромен. Однако жгучей брюнеткой пока побыть не довелось. Не могу сказать, что этот тон мне не шел, но выглядела я более чем необычно. Глаза тоже поменяли цвет, стали светлее и менее яркими. Крем оказался чем-то вроде автозагара и сделал кожу золотистой и свежей. Эта деталь в моем новом облике, пожалуй, нравилась мне больше всего. В остальном же в зеркале отражалась девушка лишь отдаленно похожая на меня. Я нанесла духи и поморщилась: тяжелые, с горчинкой. Добровольно никогда бы такими не надушилась.

Платье… Я уже так привыкла к красным оттенкам, что зеленый теперь казался каким-то чужеродным. Тем не менее, к моему образу он шел: малахитовый шелк прекрасно дополнялся черным кружевом и вышивкой.

— Кто эта восхитительная сента? — ко мне в комнату заглянул Бертон. Его наряд тоже был выдержан в черно-зеленой гамме, под стать моему. — Я даже не узнал тебя в первое мгновение.

— Наверное, это хорошо, — я улыбнулась. — Значит, другие меня тоже не узнают.

— Сейчас добавим последний штрих, — Бертон подошел ко мне со спины и надел на меня маску из черного бархата, украшенную изумрудами и маленьким аккуратными перышками. — Теперь точно никто не узнает в моей прекрасной спутнице беглянку Линэль.

— А где твоя маска? — спросила я, глядя на него через зеркало.

— Надену позже, — он усмехнулся и положил ладони мне на плечи.

Казалось бы, простое движение, но я внутренне сжалась. Взгляд Бертона тоже изменился и теперь испытывал меня, прожигал насквозь, и даже зеркало не могло это скрыть. Потом он резко развернул меня к себе и поцеловал. От неожиданности я впала в прострацию, с трудом понимая, что сейчас происходит, лишь затаила дыхание и распахнула глаза. Бертон, по-видимому, ощутив мое напряжение, поспешно выпустил меня из объятий.