Книга Зимняя месть - Наталия Антонова

– Да вот ищу свою Снегурочку, – улыбнулся он во весь рот.

– Ну и ищите себе. Дайте мне пройти.

– Сдаётся мне, что моя Снегурочка – это ты, – продолжал он улыбаться.

– Шутите? – Она сделала шаг в сторону, пытаясь обойти его.

– Какие уж тут шутки, – проговорил он, став серьёзным, – ты вот, вижу, плачешь…

– Вам-то какое дело?

– Я же какой-никакой, а волшебник. Позволь мне совершить чудо.

– Какое ещё чудо?!

– А вот такое! – Он наклонился и прильнул к её губам.

Она почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног.

– Что вы делаете? – прошептала она с трудом.

– Пытаюсь отогреть тебя.

Губы его и впрямь были горячими, точно огонь. «Ещё Дед Мороз называется», – невольно подумала она.

– Тебе негде жить? – спросил он.

– Ну что вы! Мне просто незачем жить! – вырвалось у неё.

– А давай пойдём к тебе, и ты мне обо всём расскажешь.

– Не хочу я ничего рассказывать!

– Не хочешь – не надо, – покладисто согласился он, – просто посидим вместе. Праздник всё-таки.

– Праздник, – неожиданно согласилась она. Дед Мороз. А ей всё равно. На сердце у неё холодно и пусто.

– Ну, что ж, пошли ко мне, – сказала она и привела к себе ночью совсем незнакомого Деда Мороза.

«А впрочем, Дед Мороз – он и есть Дед Мороз», – подумала она.

– Я гляжу, у тебя и ёлки нет, – сказал он. – Хоть бы искусственную поставила.

– Зачем?

– Так Новый год же!

Она пожала плечами и спросила:

– А ты что, бездомный?

– Как это бездомный? – удивился он.

– Чего же ты на Новый год по улицам бродишь?

– Я не брожу. Просто поздравил племянников и маму с Новым годом, а потом пошёл к друзьям.

– И не дошёл?

– Не дошёл, – весело согласился он, – тебя вот встретил. – Он достал из своего мешка маленький венок из искусственных еловых веток и игрушек, прикрепил его к пальме, стоявшей на тумбочке. Потом стал выуживать упаковки и свёртки с продуктами, коробку конфет, фрукты, бутылку шампанского. – Давай всё разложим по тарелкам. Где у тебя кухня?

– Там, – указала она за его спину.

И он потопал на кухню. Когда она спустя пару минут пришла туда же, он уже вовсю хозяйничал, доставая чашки, тарелки.

– А где у тебя фужеры?

– В горке, в гостиной.

– Ага, я буду резать, раскладывать, а ты относить. Шампанское там разольём.

Она почему-то безропотно подчинилась ему. И вскоре они сидели за накрытым столом и праздновали Новый год. Потом он включил телевизор и предложил потанцевать. Так она оказалась в его объятиях. Шампанское ли ударило в голову обоим или что-то другое, но только они начали целоваться. После долгого поцелуя он поднял её на руки и ощутил приятную тяжесть её тела. И хоть его ноша была нелёгкой, но очень приятной. Его захлестнула волна желания. Он донёс её до спальни и осторожно положил на постель.

Он ещё не знал, что ему можно, а что нельзя… Границы дозволенного можно было установить только опытным путём. Осторожно покрывая поцелуями её лицо, шею, грудь, он стал раздевать её. Руки девушки обвили его шею и стали жадно терзать губы. Через минуту она уже рвала в нетерпении его одежду.

– Я сам, – прошептал он.

– Я так хочу тебя! – вырвалось у неё. – Так хочу!

– Я сейчас, сейчас, дорогая.

Он торопливо разделся, не забыв аккуратно сложить на стуле свой костюм Деда Мороза, и лёг рядом с ней. Ещё ни одного мужчину никогда в жизни она не хотела так сильно, как этого человека, которого она совсем не знала. Она жадно охватила взглядом всё его тело, не задерживаясь на лице, на котором остались борода, усы и седые брови. Прижалась обнажённой грудью к его груди и застонала.

И это движение было последней каплей, переполнившей чашу терпения мужчины. Он прижал её к себе, поблагодарив мысленно создателя за этот подарок новогодней ночи. Он почувствовал, как под его ладонью напряглись её твёрдые мышцы, как её сильные ноги железной хваткой обвили его тело. Она была сильной и страстной, именно такой, какой должна быть женщина сильного мужчины.

– Радость моя! – вырвалось у него. – Радость!

Он чувствовал своей грудью биение её сердца. Лучшей музыки в жизни он не слышал. Его руки гладили её бёдра, упругий живот, спускаясь всё ниже и ниже.

Она застонала, забилась.

– Я больше не могу, пожалуйста!

А он медлил, продолжая ласкать её… пока она не впилась в его спину ногтями, как разъярённая тигрица. Он вскрикнул от боли и вошёл в неё. Она тотчас ослабила хватку.

– Прости, – прошептали её губы.

Он чувствовал, что растворяется в ней, что больше нет его самого как целостной личности, а есть только горстка жемчуга, упавшего в глубину неоглядного океана, имя которому…

Тут он вспомнил, что имя своё она ему так и не назвала. «А может быть, это и неважно?» – промелькнуло в его мозгу. Он вздрогнул, когда она громко закричала, извилась и рассыпала стоны, уронив голову на подушку. Внутри него что-то взорвалось, и ослепительный блеск ослепил его, заставив утратить чувство реальности.

– Как хорошо, – донеслось до него откуда-то издалека.

Ему хотелось уснуть прямо на ней сейчас, немедленно. Но он скатился и лёг рядом. Его губы уткнулись в копну её волос, разбросанных на подушке. Он приподнялся на локте, открыл глаза.

– Спи, – сказала она, нежно целуя и обнимая его.

Проснулся он раньше неё и надел свой костюм Деда Мороза. Ведь другой одежды у него просто не было. Он сварил кофе, сделал бутерброды и принёс в спальню. Будить он её не стал. Сидел и ждал, когда она проснётся. А когда она открыла глаза, радостно улыбнулся ей.

– Доброе утро, моя Снегурочка!

– Ты разве ещё не ушёл? – холодно спросила она. Он чуть не выронил из рук поднос, который приготовился опустить на край постели. Уронить он его не уронил, но одна из чашек всё-таки опрокинулась. Он отдёрнул было руку и только тут сообразил, что кофе успел остыть.

– Я сейчас сварю новый, – сказал он.

– Не надо!

– Что не надо?

– Ничего не надо!

– Послушай, что случилось-то?

– А то ты не знаешь, – усмехнулась она.

– Я думал…

– Уходи! Дверь захлопни.

– Хорошо, я уйду! Ты и впрямь холодная, как Снегурочка!

Он встал со стула и направился к двери. Вскоре она услышала хлопок. Вздохнула. Взяла чашку, оставшуюся целой, и выпила холодный кофе. Потом опустила ноги с постели и подумала: «Вот и наступило 1 января».