Книга Отравленные джунгли - Туи Сазерленд

– У матери что-то вроде пунктика на той деревне, – тихонько пояснила Росянка.

– Мы называем их куцекрылами, – добавила Библис. – По приказу командира.

– Я приказала никак их не называть! – прошипела Белладонна. – От них так мало толку, что будь они хоть все мертвы!..

Она разворошила землю и втоптала в неё остатки червяка.

– Но у них может быть Луния! – воскликнул Мечехвост. – Мы должны пойти туда и спросить! Росянка, можно?

– Никто никуда не идёт! – злобно отрезала Белладонна.

Росянка нахмурилась, и, возможно, что-то в её взгляде подсказало Белладонне не перегибать палку.

– Сегодня вечером, я имею в виду, – неохотно добавила она. – Для вылазки в джунгли уже слишком темно и опасно для любого дракона, но особенно для безмозглых чужаков, которым не терпится быть сожранными. Утром я подумаю, какое отправить сообщение… Только если все будут вести себя хорошо! – уточнила она, глядя почему-то на Росянку.

Та ответила таким же свирепым взглядом.

– У Лунии тоже огнешёлк, – с жаром напомнил Мечехвост. – Она не такая миролюбивая, как Синь, и, если вдруг оказалась у куцекрылов, вам непременно надо забрать её!

– Хм-м, – потёрла Белладонна подбородок. – Очень интересно, маленькая бабочка. Я это учту.

Она развернулась к двери, ведущей в дом совещаний, решительно обрывая беседу. Проводив дракониху взглядом, Шмель снова затеребила Росянку за ухо.

– Ку-у-у-у! – требовательно пропищала она.

Сети с едой были переполнены из-за подготовки к празднику. Росянка разрешила Шмель вытащить оттуда манго, сушёный ломтик мяса капибары и кувшин с речными улитками, – малютка пожевала одну и тут же выплюнула прямо в Росянку, – а затем ещё одно манго… после чего обжору пришлось оттаскивать силой.

– Не хва! Гр-р-р! – отбивалась та.

Снова плюхнувшись листокрылой на плечо, Шмель смачно вгрызлась в ломтик мяса, который, похоже, стащила уже без разрешения.

Едва Росянка подошла к Сверчок, Синю и Мечехвосту, все разом умолкли. Они смотрели так, будто сомневались, та ли она, кто последние дни то и дело спасал их задницы, или пожирающий дракончиков крокодил.

– Гнёзда там, – сухо бросила Росянка и протопала мимо.

Она ни перед кем не должна объясняться и оправдываться! В конце концов, она листокрыл! И, между прочим, при первой встрече эти драконы были пленниками! Должны благодарить хотя бы за то, что теперь стали пленниками ценными!

Ведь она им помогала, разве нет? Помогла спасти сестру Синя, хотя Белладонна отчитала её за это. И уж точно не виновата, что Луния почти сразу потерялась вновь. А ещё помогла Мечехвосту найти «Хризалиду» и с прекраснодушным планом Сверчок раскрыть всем правду. Столько опасных глупостей пришлось совершить ради этих чужаков – как они смеют осуждать её за то, что она дракон, преданный своему племени!

«А мне и не нужно им нравиться. Мне всё равно, нравлюсь я кому-то или нет. Есть только одно исключение».

– Вот, – остановилась она у гнезда Лаконоса.

Гнездо в форме яйца было довольно неряшливо сплетено из разномастных веток. Росянка не знала, защитит ли оно хотя бы от дождя. Лаконос, большой дракон, не очень-то заботился об уюте. Он жил, чтобы уничтожать ядожалов, а остальное его не интересовало. Однако здесь могли свободно разместиться на ночлег по крайней мере двое.

– Синь и Мечехвост сюда, Сверчок и Шмель туда, – указала листокрылая на соседнее гнездо Брионии – куда более опрятное. Оба располагались на окраине деревни вдоль тропы с гнёздами, которая вела к дому собраний.

– А ты? Не останешься с нами? – спросил Синь.

Росянка прищурилась. Будто не он только что смотрел с выражением «она монстр!»

Может, я ошиблась? Так на меня смотрела Сверчок. Может, Синь был всего лишь печальным, а я перепутала это с ненавистью?

– У меня своё гнездо, – указала она хвостом на плетёную сферу, где ночевала.

Росянка была так потрясена, когда уже в два года Белладонна с Цикутой разрешили ей построить собственное гнездо. Даже не сразу заметила, что другие драконята не оставляли семейного гнезда до пяти лет. Впрочем, какая разница, она и так каждый день проводила время с родителями на уроках и тренировках. Тем не менее ей нравилась возможность вечерами побыть в тишине и одиночестве.

Это так приятно! Кроме того, намного легче ускользать из деревни по ночам.

– Ясно, – кивнул Синь.

– Как мы запомним, какие наши? – спросила Сверчок, расхаживая взад-вперёд по тропе. – Они же все одинаковые.

Росянка насмешливо вздёрнула бровь. Все гнёзда были разными: из разных растений, по-разному сплетены, да ещё и…

Она глубоко вздохнула. Придётся помочь ещё раз, а затем можно оставить Белладонне, пусть присматривает за пленниками сама.

Росянка мысленно потянулась к почве, нашла побег лианы и заставила его расти и укореняться, пока стебель не обвил вход в гнездо Брионии. Цветочные почки мгновенно набухли и раскрылись, а пурпурные вьюнки повисли красочной гирляндой.

– Вот, – кивнула она. – Теперь не перепутаете?

– Спасибо, – поблагодарил Синь.

– Круто! – выдохнул Мечехвост.

– Росянка… – начала Сверчок.

– Мне некогда, надо отчитаться перед Белладонной! – Листокрылая отцепила Шмель от своей шеи и передала ядожалихе.

Малютка сонно заворчала, дохнув ароматом мяса капибары, но вскоре снова мирно свернулась в лапах Сверчок.

– Я просто… ты ведь наш друг, правда? – спросила Сверчок. – Но ты о многом умолчала… и про огнешёлк, и про другую деревню, и про тайный план сжечь ульи, и про жениха…

– А с какой стати тебя всё на свете касается? – вспыхнула Росянка. – Может, не стоит искать ответ на каждый вопрос, который приходит в голову? Может, я была просто немного занята, спасая ваши жизни, пока вы рылись в секретах Осы и жгли оранжереи!

– Сверчок, это не её вина, – сказал Синь, погладив подругу по крылу. Его мерцающая пурпурно-синяя чешуя потускнела в рассеянном зеленоватом свете купола, но огнешёлковые железы сияли под чешуёй запястий, как светлячки. – Росянка привела нас сюда, потому что хотела помочь. Она всю жизнь посвятила своему племени, а нас знает всего несколько дней. Я понимаю, почему она не говорила всего… Ты и сама знаешь: она не хотела, чтобы улей Сколопендры сожгли.

– В самом деле? – спросила Сверчок. – Росянка, скажи, ты сможешь защитить Синя, если он не захочет давать огнешёлк?

– Конечно, смогу! – взревела листокрылая так, что все отскочили в испуге. – Ради всех деревьев! Вы, похоже, никак не можете уяснить, кто тут хороший, а кто плохой. Всё вроде очевидно! Головы бы вам пооткусывала! – Она развернулась и понеслась к дому собраний, на ходу услышав слова Мечехвоста: