Книга Голоса лета - Розамунда Пилчер

Теперь ее жизнь вращалась вокруг лошадей. Они были центром ее мироздания, только их она по-настоящему любила. И новых друзей она заводила только из числа лошадников.

Спустя два месяца после того уикенда темным дождливым ноябрьским вечером Алек возвращался с работы в Излингтон, как обычно, никого не ожидая застать дома. Никаких договоренностей у него на этот вечер не было, и это его радовало, поскольку он вез с собой полный портфель документов, с которыми не успел ознакомиться на работе, а на следующий день было запланировано заседание совета директоров, к которому он должен был подготовить тщательно продуманное выступление. Он рано поужинает, решил Алек, растопит камин, наденет очки и сядет за работу.

Наконец он свернул с Сити-роуд на свою улицу, Эбигейл-креснт. Его дом стоял на дальнем конце полумесяца, и он увидел, что в окнах горит свет. Значит, Эрика зачем-то прикатила в Лондон.

«Странно, — подумал Алек. — Погода плохая, вроде бы ни про какие светские визиты на этой неделе она не упоминала. Может, у зубного была или проходила ежегодный осмотр у своего врача на Харли-стрит?»

Он припарковался, но из машины не вылезал — сидел и смотрел на освещенный дом. Он привык к одиночеству, но оно его тяготило. Ему вспомнилось, как они жили здесь на первых порах по приезде из Гонконга, еще до рождения Габриэлы. Эрика обставляла дом мебелью, вешала шторы, ворочала огромные каталоги с образцами ковров, но всегда находила время, чтобы встретить его, когда он возвращался с работы. Так было. Пусть недолго, но было. На мгновение он позволил себе представить, будто прошедших лет не было, будто ничего не изменилось. Возможно, на этот раз она выйдет к нему навстречу, поцелует его, пройдет на кухню, нальет ему выпить. Они сядут и, потягивая напитки, поболтают о том о сем, расскажут друг другу, чем занимались в течение дня, а потом он позвонит в какой-нибудь ресторан, закажет столик и поведет ее на ужин…

Сияющие окна смотрели на него. Алек вдруг почувствовал себя усталым. Он смежил веки, закрыл глаза рукой, словно пытаясь стряхнуть усталость. Через какое-то время взял с заднего сиденья свой портфель, выбрался из машины, закрыл ее и по мокрому от дождя тротуару потащился к дому; пухлый портфель бил по колену. У входа он остановился, достал колюч, отпер дверь.

Он увидел ее пальто, небрежно брошенное на стул в холле, шелковый шарф фирмы «Гермес». Ощутил запах ее духов. Алек закрыл дверь и поставил свой портфель.

— Эрика.

Он прошел в гостиную. Она была там, сидела в кресле лицом к нему. До его прихода Эрика читала газету, которую теперь свернула и бросила на пол рядом с собой. На ней были желтый свитер, серая шерстяная юбка и длинные коричневые кожаные сапоги. Ее волосы в свете настольной лампы сияли, как отполированный каштан.

— Привет, — сказала она.

— Вот так сюрприз. Не знал, что ты приедешь.

— Я думала позвонить тебе на работу, но в этом не было смысла. Я знала, что найду тебя здесь.

— На мгновение я подумал, что забыл про какой-нибудь званый ужин. Мы сегодня куда-то идем?

— Нет. Никуда. Просто я хотела поговорить с тобой.

Очень странно.

— Что-нибудь выпьешь? — спросил Алек.

— Да. Если ты тоже будешь.

— Чего тебе налить?

— Виски, если можно.

Оставив ее, он прошел на кухню, налил две порции виски, бросил в них кубики льда и с двумя бокалами вернулся в гостиную, где его ждала жена.

Алек дал ей бокал с виски.

— Холодильник, к сожалению, почти пуст, но, если хочешь, сходим куда-нибудь поужинаем…

— Я не останусь на ужин. — Алек вскинул брови, а Эрика без запинки продолжила: — И ночевать не останусь, так что не ломай голову над тем, как меня развлечь.

Он выдвинул стул и сел к ней лицом по другую сторону камина.

— Тогда зачем ты приехала?

Эрика глотнула виски и осторожно опустила бокал на журнальный столик с мраморным верхом, стоявший возле ее кресла.

— Я приехала сообщить, что ухожу от тебя, Алек.

Он не сразу нашелся что сказать. Она смотрела на него. Взгляд у нее был немигающий, мрачный, холодный.

— Почему? — через некоторое время тихо спросил он.

— Я больше не хочу жить с тобой.

— Мы и так фактически не живем вместе.

— Стрикленд Уайтсайд предложил мне уехать с ним в Америку.

Стрикленд Уайтсайд.

— Ты намерена уехать и жить с ним? — Он не сумел скрыть смятения в своем голосе.

— Тебя это удивляет?

Он вспомнил, как она вместе со Стриклендом вошла в дом в тот теплый благоуханный сентябрьский вечер.

Вспомнил, как она выглядела: была не просто прекрасна, вся сияла, лучилась изнутри. Такой он ее прежде не видел.

— Ты его любишь?

— Не могу сказать, любила ли я когда-нибудь по-настоящему, но Стрикленд вызывает во мне такие чувства, каких я раньше не знала. И это не просто безрассудная страсть. Нас связывают общие дела, общие интересы. Так было с самой первой встречи. Я не могу жить без него.

— Ты не можешь жить без Стрикленда Уайтсайда?

Нелепое имя по-прежнему резало слух. Да и сам вопрос его прозвучал нелепо, как строчка из некой комедии абсурда. Эрика вспылила.

— Прекрати повторять, как попугай. Как тебе еще объяснить? Проще уже не скажешь. От того, что ты повторяешь мои слова, смысл их не изменится.

— Но ведь он моложе тебя, — недоуменно произнес Алек.

Она на мгновение растерялась.

— Да, моложе. Ну и что с того?

— Он женат?

— Нет. И никогда не был женат.

— Он хочет жениться на тебе?

— Да.

— Значит, тебе нужен развод?

— Да. Но независимо от того, дашь ты мне развод или нет, я все равно уйду. Уеду с ним в Виргинию. Я должна жить с ним. Мне все равно, что скажут люди. Я уже давно не в том возрасте, когда обращают внимание на такие вещи. Условности больше не имеют для меня значения.

— Когда ты уезжаешь?

— Улетаю в Нью-Йорк на следующей неделе.

— Стрикленд летит с тобой?

— Нет. — Впервые она смутилась. Опустила глаза, взяла бокал с виски. — Он уже в Штатах. В Виргинии. Ждет меня.

— А как же все эти важные мероприятия, в которых он собирался участвовать?

— Он отказался, все отменил.

— Интересно, почему?

Эрика подняла глаза.

— Счел, что так будет лучше.

— То есть струсил. Не хватило мужества встретиться со мной и сообщить самому.

— Неправда.