Книга Нежеланная жена - Надежда Соколова

«Двое хромых, — иронически подумала Марина, — мы просто идеальная пара».

Наконец лестница закончилась. Зато начались высокие пузатые вазоны с цветами всех разновидностей, поставленные в холле по пути следования к залу исключительно для украшения.

«Хорошо хоть цветы не пахнут, — мелькнула мысль, — а то от запахов можно было бы свихнуться».

Мажордом, высокий статный мужчина с каменным выражением лица, торжественно отворил перед ними двери, и Марина очутилась в обеденном зале.

Длинные столы, накрытые скатертью и поставленные буквой «П», ломились от блюд. На позолоченной фарфоровой посуде лежали, украшенные овощами и фруктами, жареные поросята, дичь, молодые барашки. По крайней мере, Марина думала, что это именно те животные. Их названия в нынешнем мире ей никто не подсказал. Пока они с Ричардом с надменными лицами шли, прихрамывая на пару, мимо сидевших за столом аристократов, Марина насчитала шесть мясных блюд, разнообразный гарнир, несколько видов салатов и кувшины, видимо, для алкоголя. Ни рыбы, ни нарезки, ни отдельно стоявших фруктов — ничего из того, к чему Марина привыкла на Земле. Правда, она увидела несколько свободных мест, в основном в середине стола и ближе к основанию «буквы». «Наверное, под горячее», — решила она.

Игнорируя любопытные взгляды слуг и дворян, Марина размышляла о том, что владеет только основами застольного этикета. Да, Марианна слыла взбалмошной и крикливой особой, но воспитывали ее с рождения как принцессу. И вести себя за столом именно как принцесса она умела. Марина же боялась опозориться, сделав или сказав что-то не так. Увы, ее в очередной раз поставили перед фактом, не спросив ее желания.

Места молодых оказались по обе стороны от короля и его фаворитки. Платье Марицы дар Астарот кроем напоминало платье Марины, только цвет отличался: ее сиятельство красовалось в нежно-голубом наряде с сапфирами в качестве украшения. Сухих кивков якобы в качестве приветствий оказалось достаточно — отношения в королевской семье явно не были наполнены любовью и нежностью. Вышколенный слуга, парень лет восемнадцати, предупредительно отодвинул перед Мариной тяжелое массивное кресло, украшенное позолотой. «Еще один трон», — подумала она, усаживаясь рядом с Марицей.

Разговаривать ни о чем не пришлось: слуги внесли горячее. В больших фарфоровых супницах плескался мясной суп. Получив свою порцию, Марина начала работать ложкой. В меру подсоленное блюдо чем-то напоминало земное харчо, но было не настолько острым.

— Ваше высочество, поздравляю вас, теперь вы — полноправный член королевской семьи, — мило улыбнулась фаворитка короля между переменами блюд.

Марина взглянула ей в глаза, увидела плохо скрытое презрение и мягко улыбнулась в ответ.

— Благодарю. Тяжело, наверное, десять лет не иметь такой возможности.

Марица сначала резко побледнела, затем ее лицо покрылось красными пятнами.

— Что с вашей ногой, ваше высочество? — перевел огонь на себя ее августейший любовник.

Королю Марина хамить не решилась. Опустив глаза в столешницу, она тяжело вздохнула.

— Я была не совсем удачлива, ваше величество. Моя лошадь понесла, и у меня не получилось удержаться в седле.

Рядом послышался тихий злорадный смешок.

«Ну-ну, — подумала Марина, — неуклюжая принцесса вряд ли залечит душевную рану ее светлости. Но отомщенной себя Марица все же почувствует».

Глава 8

Меня милый первый раз

На крыльце, на лесенке.

А я встала, отряхнулась

И запела песенки!

Русские народные частушки

Если бы люди сознавали истинную мощь любви, они воздвигали бы ей величайшие храмы и алтари.

Платон

Ричард с трудом сдержал ухмылку, услышав колкость со стороны Марины. Роль записной стервы ей не шла, хотя и в уме отказать ей было нельзя.

Судя по доносившимся до него обрывкам слухов, амбициозная фаворитка действительно больше всего мечтала сесть на трон. В роли мачехи Ричард Марицу не представлял и всегда с особым удовольствием указывал ей на это. Теперь примерно те же слова произнесла Марина, правда, тихо, но реакция фаворитки была прекрасно видна всем сидящим рядом, а значит, уже завтра по дворцу поползет новый слух о вражде между женщинами в королевском семействе.

Медленно жуя жесткое мясо ноэля, одной из съедобных птиц этой местности, Ричард наблюдал за поведением Марины. Видимо, в своем мире она росла среди аристократов: каждый ее жест говорил об этом. Сейчас она неспешно расправлялась с нежным мясом горного кайла, орудуя ножом и вилкой.

Ричард снова вернулся к мучившему его вопросу: кто из этих двух душ дал согласие на брак? Если Марианна, то нужно было искать сильного мага, причем срочно, так как принцесса могла привязать свою душу к тому миру душой ребенка, и тогда сюда ее уже никак не вытащить. А если Марина? Ричард почувствовал, как в душе против воли вспыхивает огонек надежды. «Дожил, — ухмыльнулся он мысленно, — начинаю мечтать о собственной жене».

— …чтить Великих праотцов? — донесся до него обрывок вопроса отца.

Ричард машинально кивнул. На празднике повиновения предков нужно было провести очередной ритуал, призывая Танароса быть благосклонным к королевской семье и не отнимать жизни тех, кто к ней принадлежал. Кому, как не некроманту, заниматься этим?

По завершении ужина он сопроводил жену в ее покои и, оказавшись у себя, снова вызвал служанку, хоть и подозревал, что удовлетворение получит лишь физическое.

Стервозное поведение фаворитки на Марину ни малейшего впечатления не произвело. Женщина, недовольная своим положением, готова была срываться на всех, кто ее окружал. Мотивы таких действий Марина понимала, но они ее не интересовали. Гораздо занимательней было, якобы равнодушным взглядом то и дело окидывая зал, наблюдать за придворными. Все они, независимо от пола, напоминали ей бойцовских петухов, вечно готовых к драке. Разговаривая друг с другом с лицемерными улыбками на губах, они то и дело произносили гадости, наслаждаясь реакцией собеседников.

Тонкий слух Марины уловил обрывки разговора между сидевшими неподалеку от нее пышно разодетыми женщинами в возрасте. Одна из них нахваливала другой свою родственницу, вторая на каждое слово отвечала гадостью.

«Высокие отношения. Прямо как пауки в банке, — подумала Марина. — И не устают же так жить».

Там, дома, она чуралась подобного общества, проводила время с семьей и друзьями. Здесь же… «Что ж, теперь не удивительно, почему Марианна стала такой стервой», — появилась в мозгу мысль. Марина чувствовала, что еще немного, и она сама остервенеет рядом с этими людьми.

Ужин наконец-то закончился, муж встал, подошел ней, протянул руку. Уставшая, эмоционально выжатая Марина приняла ее. И они оба медленно зашагали к выходу.