Книга Уроки правильной ориентации - Александра Ермакова

Примечание:

Падла! Как же он, с***, достал!

Вера имела ввиду:

Падла! Как же он, собака-бабака, достал!

ШОК КОНТЕНТ

Мы зависли во дворе моего дома, сидя на капоте и в болтовне дошли до глубокого детства.

Как оказалось, Александр из нашего города, но родители уехали когда-то в Америку, где мальчик по глупости и импульсивности не прижился в школе. Трудный переходный возраст, гонор по поводу и без повода, неуспеваемость. Был отправлен в матушку-Россию к бабушке с дедушкой, где окончил школу, поступил в вуз, а на третьем курсе получил предложение взять академ и поехать в ту же Америку в крутую танц-студию на год.

Будучи талантливым парнем, мечтающим о карьере, не стал ждать другого шанса, и вот он вернулся продолжить обучение, только уже с нами.

Скоро обгонит Роню по популярности, уже отметился во всех местных студиях и находится в процессе выбора. ВУЗ ему нужен так же, как он сам ВУЗу. Вечный тандем: талант и институт. И оценки уже не нужны, нужны сладкие первые места на конкурсах.

Мы вспоминаем детство в нашем городе, ищем точки соприкосновения, и будто конфетки разворачиваемся друг перед другом. Мне чертовски это нравится, потому что с Александром невероятно легко общаться.

А ещё, как это ни странно, меня успокаивает мысль, что скорее всего этот конкретный тип не интересуется моей юбкой. Я могу быть предельно откровенна, периодически переходить границу, чтобы уж точно убедиться в красном свете на красавчика.

— Антон и Тёма — твои друзья?

— Хм, — странно усмехается он с какой-то ностальгической грустью. Моё сердце просто обрывается. Влюблён?.. — Антоха…

А вот тут я уже отворачиваюсь, чтобы проморгаться.

АНТОХА!

Да чтоб моё имя с такой нежностью произносили.

С***, н***, б***, в ж*** эти споры.*

Милый лапушка Антон…. Он или предмет неразделённой любви, или сам из другой лиги, а мы и не знали.

Антоха… нежный мальчик, который ни разу на моей памяти ни с кем не встречался. Даже не был замечен в тайной симпатии. И нам не приходило в голову его “пристроить”.

Антошка!

Над ним же вечно Тёма шутил, но и тот отвечал. Только шутки Тоши были какими-то робкими. Щёки вечно краснели. Он будто неловко себя чувствовал, и я сейчас не накручиваю! Это правда так!

Всё СХОДИТСЯ!

Антошка…

Как же так.

Ну если Александр Великий Аполлонов в него влюблён, снимаю шляпу. Это ж лучший жеребец в голубом стойле. В голове разворачивается эта история любви и сердце сжимается от зависти и жалости. Милые пупсики. мир против них? Или родственники? Ромео и. Ромео?

А мы тут… перевоспиталки х*****ы. *

— Ч-что Антоха?

— Да ничего, смешной он. Но очень одинокий. Прям как ты говорила, ну. про порно.

— Ага, — киваю, будто поняла, но на деле даже разговора этого вспомнить не могу.

Перед глазами Антон и Александр, два светлых голубя на небосклоне жизни, улетающие от предрассудков общества. — А зачем ты с Валиковой тогда мутил. — с мысли сбилась и в другую степь удочнку забросила.

— В смысле? — озадачивается Александр.

— То есть общался?.. — поправилась, не желая настолько прямым вопросом поставить парня в неудобную позу. — Машина, поцелуйчики, все дела. — размазываю мысль. — Вы хорошо знакомы? Дружите. Встречаетесь?..

— Нет! — криво хмыкает Саша. — Она напросилась, чтобы до универа подвёз. Почему нет? — жмёт плечами, зависнув взглядом на одной точке, где-то вдалеке, будто вообще сейчас мысленно не со мной.

Эх… поэт несчастной любви.

— А-а-а, — протягиваю скучающе, — просто все решили что вы, — вожу указательными пальцами друг об друга взад-вперёд, показывая что у Валиковой с Саней, якобы, “шпили-вили”.

— Я и она? Да ну, смешно же, — отмахивается Александр, мол, глупости это, а лицо становится ещё печальнее.

И тут до меня доходит… он в поиске “родственной души”. Вот почему со мной так много болтает. Ему просто хочется выговориться! И если выбирает меня, значит… Блин, ничего это по сути не значит! Если только, я хороший и не докучающий слушатель. Ему со мной так же свободно и легко, как мне с ним.

Ух. всё чудастее и чудастее разворачиваются события.

— А что?… — тягучий поток мыслей протаранивает вопрос с подвохом, Саша ко мне оборачивается и с задумчивой хитрецой во взгляде ждёт ответа.

— Ничего, ничего. — решаю слиться с темы, — просто, не люблю Валикову.

Но Александр продолжает на меня въедливо смотреть, словно умоляет: “Ну же, скажи! ”

Интересно, что уставился? Причём так, будто знает всё-всё. А это ведь не может быть правдой. О споре точно! О нём знает всего несколько человек, и Ника обещала, что инфа не просочится.

Могла ли Валикова раскрыться?

Хм, вряд ли, тогда бы дуру так мастерски не отыграла на истории. А она в реале была по обычаю идиоткой. И если поёт она отлично, хоть и попсу голимую, чего греха таить, то актёрское мастерство — её слабая сторона.

А может он понял, что я догадываюсь о его нетрадиционной ориентации и теперь ждёт, когда озвучу эту мысль?

Как вариант.

Кошусь на него, очень желая разгадать, что творится в его голове, но взгляд. этот лукаво-пронизывающий взгляд сбивает с панталыку. Слишком он… пробирает меня. И слишком от него меня бросает в жар.

Вот такой раздрай. Мне вроде не слабо спросить, гей он или нет, но что если озвучу, а Саша другой темой озадачен?

И что если ему не хочется об этом со мной говорить? Не даром ведь, за столько часов общения, он не разу тему ориентации не поднял. Вдруг ЭТО теперь наш маленький не раскрытый секрет? Слон в комнате…

По-любому.

Интересно, догадалась ли Валикова, что с Александром дело тухляк, шансов — ноль?

— Охренеть, — присвистывает Саша. — Время видела? Уже второй час, — восклицает он, глядя на наручные часы. Его рука напрягается, словно нарочно передо мной мелькнув, и мне хочется застонать от того, какой он идеально-крепкий и красивый.

— Ага, — опять заморожено киваю я, всё ещё пребывая в своих “светлых” мыслях. — Ну я пошла? — не дожидаясь его помощи, спрыгиваю с капота.

Пока оправляю юбку, Александр тоже покидает тёплое место:

— Давай, удачи. Спасибо за прекрасный день и милую компанию, — его улыбка очень тёмная и ни разу не “вожделенная”.

— Ага, тебе тоже, — а вот я чувствую горечь во рту. — Было весело! — выдавливаю улыбку, чтобы проститься на хорошей ноте: — Книжку Валиковой вернуть не забудь… — поддеваю дружески и беззлобно.