Книга Обрученные зверем. Часть 1 - Татьяна Серганова

— Не дождёшься.

— Поспорим!

Застыла, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Уж очень быстрым был этот обмен фразами. Получается, что я согласилась, раз начала обсуждать условия?

— Никаких споров. Всё и так зашло слишком далеко, — тут же пошла на попятную. — Не хочу в это играть. Не хочу, чтобы мной играли.

— Мари, я уже сказал, что не отступлюсь, — покачал тот головой, глядя на меня…

Наверное, этот взгляд можно назвать сочувственным, только вот в сочувствие мне давно не верилось.

— А вот это как раз шантаж, — повторила я.

— Мне жаль, что ты это воспринимаешь именно так. Я хотел был честным с тобой. Разве это плохо?

Если бы я знала ответ на этот вопрос.

— Что за игра? Какие условия и приз? — резко спросила у него, обхватывая плечи руками. — Хотя про приз можешь не говорить, и так всё понятно. Так каковы условия?

Меня немного потряхивало. Нет, не от холода. От ощущения беспомощности перед этим модифицированным. Он прав, противопоставить мне ему нечего.

Но и сдаваться так просто я не собиралась. Хочет установить правила, ему же хуже. Я готова цепляться за любую возможность, чтобы отвадить его от себя.

Всего две недели. Мне надо продержаться две недели, и он исчезнет из моей жизни.

— Ты готова меня выслушать?

— Да.

— Хорошо. Итак…

- 14-

Договорить ему не дали. Опять.

Проклятье какое-то, только мы начинаем обсуждать условия нашего, что б его договора, как нам тут же что-нибудь мешает.

На этот раз это была официантка, которая принесла чизкейк (целый!!!) и поставила его на стол, забирая пустую тарелку хищника. При этом она каким-то чудом умудрилась быстренько подсунуть ему под чистое блюдечко небольшой сложенный листочек.

— Ваш десерт, — пропела девушка, глядя при этом на Стива и поправляя свободной рукой ну очень откровенный вырез на груди.

Сдаётся мне, она сейчас не про чизкейк говорила и уходить тоже особо не собиралась, часто дыша и сжимая другой рукой пластиковый поднос.

Ждала реакции? Не подумала, что эта реакция может быть немного не той, чем она ожидает?

— Спасибо, — равнодушно отозвался оборотень, продолжая гипнотизировать взглядом меня.

Молчание затягивалось. Официантка не сводила глаз с мужчины, тот смотрел на меня, а я… Я хотела убраться отсюда как можно дальше.

— Что-то еще?

Ну вот я и узнала его вторую сторону — холодную, равнодушную, немного раздражённую. И пусть эти эмоции были направлены не на меня, тряхнуло хорошенько. Здесь стало словно сразу на два градуса прохладнее.

Да и взгляд, который он бросил на несчастную, тоже был… впечатляющим.

Она покраснела, потом побледнела, хватаясь за воротник кофточки, будто стало трудно дышать и проблеяла:

— Н-нет… то есть да. Желаете еще что-нибудь?

— От вас нет, — отозвался мужчина, вновь сосредотачиваясь на мне. Жаль, я только дышать стала нормально.

Я так понимаю, это от меня он чего-то желает. И судя по всему очень сильно.

— Приятного аппетита, — произнесла официантка, прежде чем сбежать.

— На чём мы остановились? — поинтересовался Стив.

— На игре, цена которой моя жизнь, — отозвалась я и потянувшись вперёд, спокойненько положила себе кусочек чизкейка на тарелку и так же спокойно, отделила кусочек и отправила в рот.

Вкусно.

Вот еще бы не смотрели на меня некоторые так… жадно.

Наверное, это был протест и некий вызов. Ему и себе. Смогу или нет. Смогла, только восторга от этого не испытывала, теряясь от этого солнечного взгляда, когда молодой мужчина не отрываясь смотрел на мои губы.

— Зачем так радикально, Мари? — поинтересовался он с небольшой хрипцой в голосе.

Это он про что сейчас? Господи, я же забыла о чём мы говорили!

Пришлось покопаться, чтобы вспомнить и взять в себя в руки. Какой бы не был он вкусный, этот чизкейк, есть его под таким взглядом просто невозможно.

— А как иначе? Для тебя это пустяк, а для меня — жизнь, в которую ты ворвался, не спрашивая разрешения.

— Это же что-то личное, да? — вдруг спросил оборотень, заставив меня настороженно замереть.

Его взгляд с губ переместился чуть ниже и снова вернулся к глазам.

— Что именно?

— Твоя неприязнь. Ты не радикал, чтобы ненавидеть меня просто так, за мою сущность. Значит что-то очень личное.

Модифицированный подался ближе, наклоняясь вперёд, через стол.

Слишком близко. Я даже смогла рассмотреть коричневые крапинки в глубине его необычных глаз. Они словно затягивали в свой омут.

Почему словно. Именно так модифицированные и действовали.

Шарахнулась, вжимаясь в спинку диванчика и крепко зажмуриваясь.

«Не смотреть в глаза! Не смотреть в глаза! Не дать сломать себя! Не позволить зайти так далеко!»

Тихо звякнула посуда и вновь тишина. Только стук собственного пульса в ушах и ожидание чего-то… страшного и непоправимого.

Но давления не было, скорее глухое раздражение с капелькой разочарования, которое горчило на губах.

Шорох.

А я всё не могла решиться открыть глаза. А вдруг всё начнётся снова?

— Мари, — терпеливо произнёс оборотень. — Я же пообещал, что не стану тебя ни к чему принуждать.

— А как же ваши… особенности?

Магнетизм, желание, которое невозможно контролировать, которому невозможно противостоять. Животные инстинкты, направленные лишь на размножение. Уничтожающие и стирающие все остальные потребности.

— На тебя воздействия не будет. Никогда.

Я всё-таки рискнула открыть глаза, понимая, что веду себя очень глупо. Но взгляд поднимать не спешила, изучая собственные руки, лежащие на коленях.

— И я должна поверить тебе на слово? — тихо спросила у него.

Опасная игра. Неправильные слова. С ними нельзя так разговаривать.

Я помнила. Никогда не забуду, даже если захочу.

— Можем подписать документ, — продолжил молодой мужчина неожиданно спокойно.

Зашуршали салфетки, звякнула тарелка.

— Это что такое?

Кажется, кто-то нашел записку официантки.

На это стоило посмотреть. Хищник изучил клочок бумаги, смял и отбросил в сторону.

Вот так и разбиваются девичьи мечты.

После чего взял белоснежную салфетку, достал ручку из внутреннего кармана и выжидательно на меня глянул.