Книга Если настигнет проклятие - Ирина Ирсс

– Продолжим то, на чём остановились вчера.

Глава 3

Сексуально – вот, как я могу описать то, чем мы занимаемся с Алеком.

Моя спина прижата к его груди, равномерно вздымающейся от дыхания. Теплое, спокойное и едва слышное оно гуляет по коже на шее, заставляя мой пульс участиться. Мурашки, покорившие кожу приятными ощущениями, парализуют тело. Я позволяю себе расслабиться в руках Алека и, откинув голову на его плечо, закрываю глаза.

– Одно движение, и ты мертва, принцесса, – шепчет Алек мне на ухо и проводит ладонью от ключицы до шеи, имитируя то самое движение. – Не считая того, что в таком положении способов убить тебя – множество.

Это совершенно не то, что сейчас хотела бы слышать от него. Совсем не то…

Перебарываю желание сделать что-нибудь проказливое. Например, развернуться в его руках и, оказавшись к нему лицом, сокрушить поцелуем. Вместо этого отыскиваю в голове другие способы выбраться из его объятий-захвата, которым он учил меня вчера. Ооочень далеко от того, чего хочу. Настолько, что у меня не получается заткнуть протест тела, кричащего: «Нам не нужно выбираться из его объятий». И на какую-то долю секунды я подчиняюсь силе своего желания.

– Принцесса? – низкий голос Алека заставляет вздрогнуть и открыть глаза.

– Я в-вспоминаю, – отрывисто произношу, скрывая то, что и не пыталась этого сделать.

– Ты и не и должна помнить сама, – его рука, находящаяся на моей талии, расслабляется, и он проводит ладонью по животу, – твоё тело должно помнить, твои мышцы, – продолжает говорить Алек, прокладывая путь ладонью вверх по рёбрам. – Просто не думай, а доверяй себе. Это должно быть на инстинктивном уровне.

С трудом сглатываю и, понимая, что веки становятся тяжелыми, вновь прикрываю глаза.

Интересно, Алек понимает, каким испытанием подвергает меня? Или возможно, это входит в наши тренировки, и он хочет, чтобы я, несмотря ни на что, оставалась сосредоточенной?

Вдох, которым хочу унять скорость сердцебиения, выходит шумным и судорожным. На инстинктивном уровне происходит совсем обратное утверждениям Алека – бабочки внизу живота сходят с ума от возбуждения. Тело даже не планирует вспоминать что-то иное, что не относится к прикосновениям Алека. Я больше не сопротивляюсь. Это так странно, словно разум становится полностью опустошенным. Он работает в команде с телом, которое помнит, как сделать одно – повернуться, и у меня это свободно получается, учитывая, что руки Алека не были напряжены.

Он не ожидал, и теперь в недоумении приподнимает бровь, но я застаю его снова врасплох. Скрещиваю пальцы рук на его затылке и тяну вниз на себя, сгорая от нетерпения. Наши губы встречаются. На секунду Алек растерян, но его замешательство длится недолго, так же, как и время на принятие решения обхватить меня руками и слегка приподнять от земли. Мой пульс выходит из-под контроля. Поцелуй – восхитительный и такой всепоглощающий, что заставляет забыться, отключившись от реальности. Лёгкие горят, им требуется воздух, но я не могу оторваться от таких сладких губ Алека, словно я столько времени скучала за ними…

Но вновь отрывается Алек, опуская меня на землю, и мои руки камнем падают по бокам от разочарования. Он тяжело дышит, его веки все ещё полуоткрыты, затуманенный взгляд не отрывается от моих губ. Алек усмехается и прислоняется своим лбом к моему, перемещая ладони на моё лицо.

– Ты смухлевала, принцесса, такому я тебя точно не учил.

– Ну, ты ведь не можешь отрицать, что мой метод довольно действенный. – Я с трудом говорю, мысли спутанные, мозг едва успевает формулировать слова. – По крайней мере, выбраться из захвата у меня получилось.

Почему мы вообще разговариваем? Я же вижу, что Алек тоже хочет продолжения. Расстояние между нашими губами странным образом уменьшается.

– Очень надеюсь, что ты не будешь его использовать ни на ком, кроме меня, – произносит он, будто одурманенный, прикрывая глаза, и его дыхание опаляет мне губы.

Сердце трепещет в предвкушении, ещё мгновение и…

– Проклятие, чик-чик, ты разочаровываешь меня, – слышится голос Марко, и мы с Алеком одновременно открываем глаза.

Алек улыбается и, отстранившись, поворачивается в сторону голоса. Я тоже смотрю на Марко, который с явственно довольным видом стоит, прислонившись плечом к дереву. Его руки скрещены на груди, отчего складывается впечатление, что футболка на плечах вот-вот разорвётся. Марко выглядит не иначе, как сбежавший с Олимпа греческий бог, в прямом смысле этого слова. Он не высок, но слишком хорошо сложен, тело открыто взывает к опасению его персоны, всем своим видом внушая страх. И, если бы не эти глубокие ямочки на щеках, которые передают истинную натуру парня, я бы предпочла обходить его стороной.

Марко – охотник, но ранняя формулировка Несс «спецназ полукровок» подходит ему идеальней. Как и его брат Никола, фигура которого маячит неподалеку от той небольшой поляны, где теперь нас трое. Он остановился, по-видимому, для того, чтобы поговорить по телефону. И в отличие от Марко, он высокий и не такой уж и крупный. Нет, он не худощав, напротив, всё его тело состоит из одних рельефов, красиво накаченных мышц. Просто Никола с Марко внешне абсолютно разные. Да и по характеру Никола полная противоположность брату: спокоен, рассудителен, уравновешен – отражение самой серьезности.

Парни прибыли в поместье спустя сутки после случившегося, и они не имеют ни малейшего отношения к охотникам Софии. Лично я восприняла их приезд, как просьбу Алека. Не могу утверждать, сам он не проронил ни слова о них, но братья единственные с кем он общается также расслабленно, как с Дамьяном. Ну и Несс, конечно же, поведала мне о них. Оба брата провели добрую часть своей жизни, обучаясь у отца Алека и Дамьяна, что сделало их большим друг для друга, чем просто друзьями.

Всё ещё не отходя от Алека, приподнимаю вопросительно бровь. «Чик-чик» ещё одно моё новое прозвище. С первых минут нашего знакомства, Марко отчего-то решил называть меня Ленчик. За что собственно и получил клятвенное обещание, что подсыплю ему яда в еду, если он ещё раз меня так прозовет. Как ни странно, «чик-чик» я приняла куда более спокойней, но всё равно по сей день не отпускаю попыток отыскать крысиного яда.

– Чем это я тебя разочаровываю, Годзилла? – интересуюсь я, получая желанное, когда брови Марко съезжаются на переносице.

– Эй, Годзилла? – от услышанного его голова подаётся назад. – Ещё же вчера был Халк.

Мой вид невозмутим, когда я пожимаю плечами.

– Вчера – Халк, сегодня – Годзилла, а завтра – Кинг-Конг.

Марко кривится.

– Пожалуй, можно было остановиться на Халке. Это прозвище хотя бы придавало мне грозности, а не приравнивало к обезумевшим переросткам-животным.

Я не упускаю возможности, предложить компромисс.

– Ну, всё зависит от тебя. Нет чик-чик – нет обезумевшим приматам.

– Ты разве забыла наш уговор? – не отступает он, и, улыбаясь, вновь демонстрирует ямочки на щеках. – Сможешь надрать вот эту чересчур высокомерную задницу, не поддаваясь его хитрым уловкам, и я вскину белый флаг, – напоминает он, указывая на Алека. – Но вместо того, чтобы пытаться совешить задуманное, ты поддалась ему. Разочаровываешь, он смог и тебе заморочить голову.