Книга Магия разума - Галина Гончарова

Мама рассказывала, а у меня перед глазами вставала лесная дорога.

* * *

Обычно люди передвигаются по дорогам с караванами.

Так безопаснее. Спокойнее, уютнее, в караване можно купить место на телеге для себя или вещей, кормежку, а охрана там по умолчанию.

Можно ехать в почтовой карете. Это быстрее, но дороже, намного дороже.

А можно и так, как мать с отцом. Пешком, с серым осликом в поводу. А на ослике навьючены их нехитрые пожитки, и поверх мешков сидит рыженькая девочка лет пяти-семи. Сидит, нянчит куклу, смотрит по сторонам, улыбается…

Этот способ самый опасный, но быстрый. А еще – он хорош для тех, кто хочет спрятаться от людей. Караванщиков можно расспросить, а если ты просто идешь по дорогам…

Возможны разные опасности.

К примеру…

Откуда он только взялся, этот мужик с окладистой сивой бородой? Только что не было, и вот, стоит! Глядит себе нахально, топором помахивает.

– Стоять! Приехали вы, путнички!

Отец оглядывается по сторонам.

А ведь разбойник не один. Рядом с ним вырастают еще двое, и на дереве ветки шевелятся… лучник. Точно.

Будь отец один, он бы дрался.

У него жена и ребенок, он не сможет их прикрыть. И медленно поднимает руки:

– Хорошо. Я оставляю осла, и мы уходим.

Разбойники гогочут.

Лица искажаются похотью, злобой… мама удивительно хорошенькая, даже в мужской одежде, даже с платком на голове. Не скрыть красоту такими мелочами.

– Ты уходишь. А бабы твои остаются. Хочешь – осла можешь взять, его и е… вместо баб!

Грубое слово срывается с губ разбойника, мама хватается за руку отца.

Он толкает ее к дочери – держитесь вместе.

Айнара все понимает правильно, прижимается к боку ослика, хватает за руку Айшет.

Девочка поднимает на разбойников глаза.

Спокойные, карие…

– Мам, кто это?

И Айнаре вдруг приходит в голову безумная мысль.

Ящерица… люди… даже если дочь лишится дара – лучше дар потерять, чем жизнь. Весьма мучительным способом.

Шем торгуется с разбойниками.

Они угрожают, он угрожает в ответ, говоря, что тут многие полягут. А женщин ему проще самому убить, чем таким в руки отдать…

Айнара же…

– Малышка, это плохие дяди.

– Очень плохие?

– Да. Как сорок разбойников, помнишь?

– Д-да… – Сказку девочка помнит. – Мам, а у них тоже есть сокровища?

– В лесу. Да, малышка. А еще они хотят нас обидеть.

– Почему?

– Потому что разбойники. Бяки. Шани, ты можешь приказать им!

– Что, мам?

Айнара не успевает ничего сказать.

Торгующиеся стороны не приходят к консенсусу, и в пыль дороги перед Шемом ударяет стрела.

Мужчина отпрыгивает назад.

– Нари, прочь!!!

Руки сами тянут из ножен кинжал, только навоюешь им – вместо топора? А оружие доставать некогда… хоть задержать!

Шем ничего не успевает сделать.

Девочка спрыгивает с ослика, на котором сидит. Делает два шага.

– Не смейте обижать папу!

Детский крик. Что сделают разбойники?

Да просто рассмеются.

Не в этот раз. Нет, не в этот раз.

Потому что глаза девочки сияют словно два солнца. Расплавленное золото заливает зрачок, выплескивается в слова. И Шани даже не сомневается, что дяди выполнят ее приказ. Мама же сказала?

– Убирайтесь!!! Плохие, злые, уходите прочь!!!

Кто-то падает с дерева.

Шем оказывается за спиной у дочери и не попадает под волну сырой неоформленной магии, которая выплескивается из малышки. Детская воля оказывается сильнее взрослой, она гнет и ломает сознания разбойников, она расширяется, охватывая тех, кто попал под приказ… и негодяи разворачиваются. Они и правда собираются уходить.

Только вот Шема это не устраивает. Охранников учат на совесть. Свистят в воздухе ножи.

Один, второй, навзничь оседают два тела – и плевать, что бить в спину неблагородно. Вот про благородство охранникам и не рассказывают!

В два прыжка он оказывается рядом с умирающим, хватает топор…

Шани оседает на материнские руки.

Она свалится в горячке, не приходя в себя. А Шем добьет оглушенных приказом разбойников, а потом схоронит тела в валежнике и пойдет в ближайшую деревню.

Там-то ему и повезет.

В деревне он случайно столкнется с бароном Райдошем. Тот вообще не ездок по полям и селам, но – так получилось. Разбойнички шкодили уже давно, сильно облегчили барону кошелек, вот он и решил приехать, покарать собственнодружинно. Или собственноотрядно.

А тут Шем. С вопросом, не назначено ли за лихих людей хоть какое вознаграждение?

Барон осмотрел трупы и поинтересовался: не желает ли смельчак к нему в отряд? Личный?

Шем не желал. Аргументов против было даже два – жена и дочь. Лучше уж подальше от людей бы…

Барон пожал плечами – была бы честь предложена – и предложил Шему место лесничего. А что? Руки на месте, навыки есть, чего еще надо?

Корс родился уже в домике лесника. И жили они на отшибе, пока Шани не заневестилась.

А тогда девочка пришла в себя примерно через две недели. И браслет Айнара надела на нее, еще когда Шани лежала в бреду. Ребенок воздействовал, хоть и неосознанно, но силенки-то вкладывал немерено! Пример разбойников был очень показателен. Шани не перегорела, нет. Но браслет с тех пор не снимала. А о случившемся забыла, как и не было.

Сначала Айнара оправлялась от выкидыша, потом еще раз был ребенок, которого она скинула, потом Корс появился… как-то так и полетели годы.

* * *

Я ничего этого не помнила. Да и не хотела. Ни к чему.

Но…

– Мам, ты хочешь сказать, что выкидыши… из-за меня? Да?

– Нет. – Мама покачала головой. – Тут другое. Понимаешь, магам легче рожать от магов. Даже если как у меня – только искорка, все равно. От трея я родила легко и просто. А Шем – обычный человек. Вот и началось… всякое.

– Но ведь Корс…

– Это была третья попытка. Удачная. Но и роды были тяжелые, и Шем решил больше не пытаться.

– А у меня так же будет?

– С Михом? Безусловно.

– Но ведь твоя сестра умерла? А трей был… с магической кровью?

– Ей было всего четырнадцать лет. Шани, всего четырнадцать. Нельзя так рано ни с мужчиной ложиться, ни рожать, это же понятно!